Елена Звездная - Сияние Черной звезды [litres]

Из темной бурлящей воды передо мной выскользнул глаз, взглянувший на меня черным зрачком в окружении ярко-алой радужки.

«Мне нужен Адрас, – мысленно повторила я, – пожалуйста».

Нижний мир определенно не одобрял моей затеи. Одобрять было нечего в принципе, я сидела на камнях мокрая, дрожащая, облепленная мокрой полупрозрачной тканью и прядями не менее мокрых волос, но мне все равно нужен был Адрас.

И меня смело с камней очередной волной холодной воды.

Не знаю, сколько несло потоком, несколько раз больно ударив о камни, а руки я содрала в кровь еще там, на острове, но в какой-то момент вода схлынула, оставляя меня жадно глотать воздух на отполированном до блеска каменном полу.

И прежде чем я пришла в себя, услышала хриплый возглас:

– Кари!

Разлепив мокрые ресницы, повернула голову на звук и увидела поднявшегося с кресла Акьяра. Принц Ночного ужаса с ужасом смотрел сейчас на меня, и взгляд его стремительно перемещался с моих содранных в кровь ладоней на бедро, также изрядно пораненное, сочащаяся кровь из которого смешивалась со стекающей с меня водой.

Медленно поднявшись, одернула сорочку и огляделась.

Помещение, в которое принесли меня воды Эхеи, было когда-то пещерой. Сейчас каменные стенки делили ее на несколько секторов. Тот, в котором оказалась я, мебели был лишен вовсе – одно полупризрачное кресло и огромный, заполненный тьмой стеклянный шар в центре. И я едва удержала вскрик, когда из этого стеклянного шара на меня взглянули два глаза, прорези коих были сплошным багрово-кровавым сиянием. Совершенно слепые, лишенные зрачка глаза. Глаза… которые я знала.

– Адрас… – выдохнула, в ужасе глядя на клубившийся в шаре Мрак. Абсолютный, полный злобы, лишенный разума Мрак.

На мои плечи легло теплое покрывало, окутавшее мгновенно высушившей меня волной, и принц Ночного ужаса, опровергая собственный титул, удивительно мягко и ласково, словно разговаривал с ребенком, произнес:

– Кари… Пресветлая императрица, я искренне рад вашему визиту, но не менее искренне обеспокоен вашим состоянием. Как вы здесь оказались?

На мгновение я испугалась того, что отсутствие контакта с водой разорвет мою связь с водами Эхеи, но напрасно.

«Я здесь», – прозвучал в моем сердце пронизывающий голос этого мира.

Прикоснулась рукой к груди, замерла на миг, искренне благодарная Сатарэну, и шагнула к стеклянному шару, вырываясь из осторожных объятий Кьяра.

– Кат… – начал было он.

Не ответила, приложив обе ладони к стеклу и глядя в безумные красные глаза напротив.

– Ты мне нужен.

Мрак словно сгустился, реагируя на звук моего голоса, но в лишенных зрачков глазах не отразилось ничего.

– Адрас… – прошептала, теряя надежду и ненавидя себя за это.

– Пресве… А-а, к свету все эти условности! – Кьяр, стоявший позади, вдруг резко развернул к себе, рывком прижал, затем обхватил руками мое лицо и произнес, вглядываясь в мои глаза: – Катриона, хватит! Я не знаю, что с тобой происходит, но Адраса больше нет! Мы похоронили четвертого принца, как и полагается, с последним лучом света. Этой ночью, Катриона. Его тело было сожжено и пепел развеян с наступлением полной тьмы. Араэден не сказал тебе?

– Нет… – чувствуя, что падаю, куда-то бесконечно падаю, прошептала я.

И руки принца Ночного ужаса соскользнули ниже, удерживая меня, а Кьяр с откровенным сочувствием произнес:

– Мне жаль.

Ему было жаль меня… Я убила его брата, а жалели меня. Это было как-то неправильно.

– Отпустите меня, Акьяр! – потребовала я, пытаясь высвободиться из ставших вдруг железными объятий.

Вскинула голову и вздрогнула, глядя, как стремительно меняется взгляд темного принца. Мгновение назад он был совершенно вменяем, но прошел всего миг, и передо мной оказался не умный галантный принц, а чудовище с ожесточенным выражением лица, в котором каждая черта вдруг стала неимоверно хищной.

– Отпустите меня! – потребовала повторно, прекратив всяческие попытки вырваться.

Намеренно прекратив. Интуитивно почувствовав, что любое физическое сопротивление сейчас сыграет против меня.

Кьяр продолжал стоять, удерживая меня в превратившихся из поддерживающих в захватившие в плен объятиях, и мучительно искал выход из положения. В какой-то момент мне даже стало интересно, что победит в темном – разум или желание, которое сейчас открыто читалось в его взгляде. Безумное, дикое желание овладеть, присвоить, сделать своей… Взгляд скользнул с моего лица вниз, пальцы судорожно дернулись, словно Кьяр с трудом сопротивлялся порыву сорвать с меня эту сорочку… Но он сдерживался. Действительно сдерживался, эта внутренняя борьба в нем была столь же явной, сколь и заметно сложной.

И я не удержалась от вопроса:

– Что происходит?

Принц Ночного ужаса поднял на меня совершенно пьяные от хмельного желания багрово-алые глаза и хрипло произнес:

– Я хочу тебя.

Почему-то это признание вызвало внутреннюю усмешку, что-то сродни истерике, только где-то в глубине души.

– Вы знаете, я заметила, – язвительно ответила принцу.

Кьяр улыбнулся уголком уже не обезображенного рта, но это была лишь мимолетная улыбка. В следующее мгновение, сдвинувшись вперед, он прижал меня спиной к холодному стеклу шара, впечатал собственные ладони по обе стороны от моей головы и, склонившись к самым моим губам, хрипло произнес:

– Ты мое безумие, Катриона. Ты мое бесконечное, сжигающее, терзающее каждую секунду безумие.

Темный сделал судорожный вздох, словно пытался поймать мое дыхание, простонал так отчаянно, что жутко стало даже мне, и выдохнул:

– Ты станешь моей. Араэден сильный соперник, но… ты станешь моей.

В багряно-алых глазах полыхала уверенность. Абсолютная уверенность и в своих действиях, и в результате, к которому они приведут. И я уже видела такое – в том храме, из которого кесарь настраивал переход в этот мир!

– Любопытно, – я встала ровнее и сложила руки на груди, хоть как-то отгородившись от ауры властности, уверенности и убежденности нависающего надо мной темного, – и сколько же планов по заполучению меня у вас есть на данный момент?

Акьяр немного отодвинулся, в его глазах промелькнуло то ли удивление, то ли смесь восхищения с непониманием, но на мой вопрос принц все же ответил:

– На данный момент двенадцать.

Вот как. Мы, Астаримана, всегда просчитывали как минимум две вариации развития событий и потому проигрывали крайне редко, кесарь – семь, в результате он не проигрывал никогда, а Акьяр заготовил уже только «на данный момент» двенадцать?! Демонов гений!

– Хорошо, – медленно проговорила я, – допустим…

Хотя допустить подобное являлось делом малоприятным.