Лилит Сэйнткроу - Дело о красной чуме

— Да, — Клэр подавил желание стукнуть кончиками пальцев по столу. — Хлорамин?

— Никакого эффекта, железо в крови стало кристаллизироваться. Это я должен исследовать после всего этого. Применение было бы… вот как!

— Что?

— Ничего. Они живы, хотя кислотность повысилась. Они замедлились, но…

— …не достаточно, — закончил Клэр. Он влажно откашлялся, отвернув голову от образца. Пар поднимался от его щек, он раздраженно моргнул. В кабинете было холодно, и мисс Бэннон оставила чары, что удерживали температуру постоянной, чтобы этим помочь экспериментам.

Валентинелли дремал на стуле у двери. Он выглядел хуже обычного, щеки были в алых пятнах. Его дыхание стало свистом, но темный взгляд порой пронзал ножом спину Вэнса.

А тот ментат снял пиджак, несмотря на прохладу, и его рубашка прилипала к телу от пота. Он выбрал другую культуру и другое вещество из рядов справа, поместил образец с микроорганизмами под спектроскоп. Он откупорил порошок клорафината, отмерил ложкой, смешал с субстанцией мозга в маленькой стеклянной мисочке и выбрал пипетку из подставки, где они стерилизовались. Он тряхнул ею, пипетка остыла, и к чуме была добавлена микстура клорафината. Он настроил линзы и прижался к ним налитым кровью глазом.

— Взорвать бы все, — пробормотал он.

Клэр соглашался. Времени не было, но этот систематичный процесс был отличным шансом доя работы. Он сам работал с другого конца медицинского алфавита.

Шаги на лестнице. Дверь распахнулась, появилась мисс Бэннон с естественным румянцем и растрепанными кудрями.

— Записи Морриса! — воскликнула она, держа новый кожаный фолиант словно новое изобретение.

«Вот так сравнения, Клэр», — но его способности бунтовали.

— Как вы… — Вэнс застыл, символ вспыхнул золотом между пальцев мисс Бэннон в предупреждении. Доктор уже подходил к волшебнице. — Ах. Я. Кхм.

Клэр осторожно протер глаза.

«Он двигается очень быстро».

— Это поможет, Клэр? Признаюсь, я тут мало поняла, — это было странно, она радовалась. — Но вы можете. И пришло еще послание от короны. Я его еще не открывала, но будет плохо, если я ничего не объясню. Улицы полны кашляющих, люди падают на дорогах, даже уважаемые. Почему так быстро?

— Не знаю, — в голову пришла мысль. — Вы не видели жертв с ошейниками договора? Я спрашиваю, потому что ваши слуги еще даже не кашлянули, и…

Тихий стук, Валентинелли упал на каменный пол, и мисс Бэннон выронила фолиант. Клэр увидел, какой она была бы девушкой, и отругал себя за то, что думал, что увидел это раньше.

Она опустилась к Людовико, подоткнув юбки, и убийца слабо вскрикнул на своем языке. Его щеки были алыми, и тень под челюстью набухала, но не желтым, как у новой чумы, а черным, как у старой.

Клэр сжался.

«Он знал риск, я это объяснял — тут были опасные испарения. Как он получил это? На него повлияла яма с чумой? Но тогда это повлияло бы и на Морриса».

Дом волшебницы содрогнулся. Топот ног сказал ему, что слуги услышали зов госпожи.

Колени Клэра затрещали, он склонился к фолианту. Голова закружилась, его способности прогоняли это. Он думал сквозь сироп.

— Я не буду спрашивать, откуда у вас это, мисс Бэннон. Людовико нужно устроить удобнее. Мы попросим, если нам что-то понадобится.

— Хорошо, — она была белой как молоко, и он заметил, что от ее кожи в холоде пар не поднимается. — Я видела ошейники среди рухнувших, Клэр. Мои… похоже, крепкие.

— Или у вас есть иммунитет, мисс Бэннон. Мы не знаем точно.

«Кто знает, что получилось бы, будь у нас ваша кровь для анализа?» — он открыл фолиант, надеясь, что не звучит жутко. Его язык был тяжелым, пот был неприятным. Он пах патокой, чем-то сладким, и они еще не поняли, почему так происходит.

— Вам не плохо?

— Я в порядке, спасибо. Волшебники не страдают от некоторых болезней. Может, эта одна из них, — ее пальцы в перчатке замерли над щекой Людо. Она не отдернулась, когда он подошел. — Клэр…

— Он крепкий, и у него не чума Морриса, — он зря пытался успокоить ее, но Клэр не мог сказать ей, что она может видеть последние мгновения Валентинелли в этом мире.

С суетой прибыли лакеи, они были верны госпоже, не возмущались, неся очередного больного, не пытались прикрыться, чтобы спастись. Конечно, слуга, заключивший контракт, не мог жаловаться… и даже Финч был здоров, не шмыгал.

Это было странно. Он повернулся к фолианту и заметил, что Вэнс придвинулся ближе.

Мисс Бэннон тоже заметила. Резкие звуки вылетели из горла волшебницы, и Вэнс отскочил, воздух между ним и Клэром затвердел, сияя бриллиантами, став щитом изо льда. Он рухнул на пол и разбился, а Гораций подхватил вес Валентинелли.

— Мэм? — спросил шепотом лакей.

— Отнеси его в его комнату. Готовьте ледяную ванну, я вот-вот подойду, — волшебница медленно встала, Маркус и другой лакей понесли Валентинелли по лестнице. Неаполитанец казался маленьким и худым. — Доктор, мне еще предупредить вас?

— Нет, мадам, — ледяная вежливость, преступник ушел к своему спектроскопу. — Я хочу решить эту проблему, как и ваш спутник, даже больше, ведь я контактировал с чумой Морриса. Так что вам, возможно, не придется разбираться со мной привычным образом.

— Вы даже не представляете, как я привыкла… — пылко начала волшебница.

«Вы притихните?».

— Мисс Бэннон. Позвольте нам разобраться в этом. Мы сделаем все, что сможем. Если решение есть, вы узнаете и сможете помочь.

Она разглядывала его, он выпрямился под ее взглядом, надеясь, что она не видит красные пятна на его щеках и дрожь в костях. У него оставалось мало времени до судьбы, что была страшнее, чем у Валентинелли.

— Хорошо, — она пригладила нервно юбки. Хотя он не думал, что ей нужна такая привычка. — Спасибо, Арчибальд.

— Эмма, — горло Клэра сдавило. Усилилось чувство — враг логики. В его груди сердце, что она починила магией, колотилось галопом.

Ментат смотрел ей вслед, глубоко вдохнул и вернулся к фолианту, не замечая убийственный взгляд Вэнса.

Глава двадцать седьмая

Неплохой конец

Она еще не бывала в комнате, выданной Валентинелли, и не видела повода заходить сейчас. Микал был за ее плечом, она удерживала чары, убрала юбки от порога. Гораций и Маркус опускали убийцу в ледяную ванну. Сдавленный крик, тело Людовико выгнулось, служанка Элис, блондинка, и ее тень, брюнетка Юнис, колдовали над узкой кровью и простынями. Их ошейники сияли, они поглядывали на нее. Когда лакеи вытащили Валентинелли изо льда и воды, чары тут же высушили его, и он рухнул на ждущую кровать.

— Мэм, — Финч кашлянул. Он посмотрел на неподвижного Микала. — Гонец из Коллегии. Ждет вашего ответа.

Она отпустила, и убийца забился. Она взмахнула снова, и Микал вошел в комнату.