Марина Суржевская - Аларания

– Надо же, – протянул он, – значит, не сон.

Усмехнулся. И отпустил мои руки, встал. И я, кажется, только сейчас вздохнула. И неуверенно поднялась, поправила платье. Рион молчал, рассматривал меня и молчал. И я не знала, что сказать ему.

Он вскинул голову.

– Спасибо, что помогла, – спокойно произнес он. – Не стоило, мне лишь нужно было… время.

Я промолчала. Потому что была в той Тьме… и не думаю, что он вернулся бы. Он заглянул мне в глаза.

– Ты опять отдала слишком много Силы, Ветряна, – бросил Арххаррион.

– Со мной все в порядке, – прошептала я.

Арххаррион улыбнулся.

– Наслышан о твоих успехах и школе, молодец. И о фуроре в Империи. Снежный цветок Севера, кажется, как-то так, – ровно проговорил он.

Я поморщилась и вскинула голову. О чем он? О чем он говорит?

– Рион, я должна тебе объяснить…

Горло перехватило. Он спокойно смотрел, даже голову чуть наклонил, показывая, что жаждет услышать мои объяснения. И я задохнулась, смешалась, замолчала. И поняла, что не знаю, что сказать. Я не ожидала такого… равнодушия. И тут же стало больно. А чего я ждала? Ему все равно, и мне надо… радоваться. Я ведь этого хотела?

Арххаррион подошел, встал совсем рядом, так, что я почти слышала стук его сердца.

– Не надо, – сказал он.

– Ты не понимаешь…

– Разве? Чего же? Того, что ты соврала мне там, в своем замке, когда я пришел за тобой? Или того, что соврала так, чтобы сделать мне как можно больнее? Или того, что твоя свобода для тебя важнее всего? Чего именно я не понимаю?

Я закусила губу, осознавая его слова. Арххаррион пожал плечами.

– Понимаю, Ветряна. Ну, почти… – он поднял бровь, словно приглашая меня что-нибудь сказать.

Но я молчала, не в силах выдавить из себя ни звука.

– Молчишь… Ну что ж, тогда скажу я. Видишь ли, дело не в этом. Дело в другом… В том, что я знаю, как ты умеешь бороться за то, что тебе дорого, – видел. Ты борешься до последнего, до смерти, и даже после смерти не отпускаешь. А от меня… ты предпочла уйти. Ударив посильнее, чтобы лучше понял, – он снова усмехнулся.

– По-другому ты никогда не отпустил бы меня, Рион. А мы… Ничего не получилось бы, – прошептала я.

– Правда? – почти нежно спросил он. – Что ж… Верь в это, Снежный Цветок.

Я чувствовала, как дрожат мои пальцы, и сжала их, пытаясь успокоиться. Смотрела на него, а видела чужака. Такой знакомый и такой чужой. Слишком спокойный, равнодушный, в глазах только темнота, даже огонь не дрожит. Наверное, с таким лицом он убивает…

Арххаррион шагнул ко мне и вдруг сжал мне плечи.

– Я все думал, как же это ты так – пришла от Бриара, попросила зажечь камин. Посмотрела на звезды. Поплавала в термали. Продумала, что будешь делать и говорить… Как будешь целовать. Как будешь улыбаться. Стонать подо мной… Все продумала? И что будешь делать на следующий день. Как будешь мне врать, прятать свои мысли. А ведь я чувствовал, что не безразличен тебе, видел! И все же ты так сделала. Ветряна, у тебя внутри что, скажи? Кусок твоего севера? Тьма, я бы так не смог! Убить легче. Так сильно хотела свободы? Наслаждайся.

Он с отвращением отряхнул ладони, отпуская меня.

– Ты жесток, – прошептала я.

– Разве? Ты даже не представляешь, насколько я с тобой… добрый.

Арххаррион отодвинулся. Я не могла понять выражение его глаз. Почему он так смотрит на меня? Напряженно, словно ждет каких-то слов… Тех самых, которые я ему так и не сказала.

– Уходи, – процедил он.

Я пошла к двери, сжав зубы. В голове было пусто. И правда, что у меня внутри? Как объяснить это? Что я хотела спасти его? Звучит убого…

– Хотя ты права, – в спину мне раздался бесцветный голос, – по-другому я тебя никогда не отпустил бы.

Я не обернулась, просто толкнула дверь и вышла. Вышла из комнаты в коридор, прислонилась к стене. Во дворце уже вовсю суетились демоны – черные мундиры мелькали перед глазами. На меня внимания не обращали, лишь скользили настороженными взглядами и отворачивались.

Вернулся Даарххар, посмотрел хмуро и протянул мне хрустальную подвеску-портал. Я взяла ее, даже не попрощавшись с советником.

Шайдер стоял у ворот. Просто стоял и смотрел на землю, опустив голову. Дернулся, когда я вышла из портала. На его лице вспыхнуло такое облегчение, что мне стало больно. Пречистая Матерь, помоги нам всем!

Он кинулся ко мне и не сдержался, обнял. Я осторожно освободилась из его рук и погладила по щеке. Такой измученный…

– Шайдер, все хорошо, не переживай. Я ведь сказала, что вернусь.

– Я боялся.

– Пойдем, ты совсем замерз. Давно тут стоишь?

Шайдер мотнул головой, не ответив. Я видела, что он еле сдерживается, желая снова обнять меня, и обрадовалась, когда из ворот вышла Солмея. Я что-то говорила, даже улыбалась, торопясь поскорее уйти, спрятаться в своих комнатах. К счастью, Шайдера отвлекли, так что я смогла убежать. Даже двери закрыла, заперла, не желая никого видеть. И когда лорд Даррелл постучал, сонным голосом сообщила, что собираюсь спать. Порадовалась, что его тактичность не позволила настаивать…

Для правдоподобности даже потушила свет. Сидела в темноте, рассматривая всполохи на спине огненной ящерицы. Так и уснула в кресле, словно провалилась во тьму. Все-таки я и правда отдала очень много сил…

А проснулась утром в своей кровати, даже заботливо укрытая покрывалом. Полежала, раздумывая и не замечая, что улыбаюсь.

Риверстейн еще спал. Я быстро оделась и вышла из комнаты, прошла по тихому коридору, прислушиваясь к звукам старого замка. Вышла во двор, вдохнула морозный воздух. В приграничье все еще была зима. До настоящего первого тепла пройдет еще не менее двух оборотов луны…

Я привычно обошла двор, осмотрела щит вокруг замка. Прошла по тропинке в лес, касаясь пальцами деревьев, ощущая ускоряющийся в них ток жизни. Лес медленно просыпался, готовился сбросить с себя оковы зимнего сна, набухнуть почками, пробиться из-под земли острой травой.

Я любила это ожидание, эту тягучую негу предчувствия весны, согревающую даже в стужу. И поэтому шла легко, радостно. И даже не поняла поначалу, в какой момент стало неуютно. Чужой взгляд коснулся затылка, словно липкое прикосновение. Словно мокрица, упавшая за воротник на голую шею. Гадко… Я обернулась – никого. Только привычные заснеженные ели, между которыми вьется цепочка моих следов. Прислушалась. Но ни мой внешний слух, ни внутренний не услышали ничего тревожного. И все же мне стало не по себе. Я посмотрела на макушки сосен, и птицы взлетели, пронеслись над деревьями, рассматривая лес. Я внимательно слушала их птичьи чувства, следила за полетом. Ничего.

Позвала волков. Серые хищники скользнули ко мне из чащи, встали рядом, и я подышала, прогоняя противный липкий страх. В окружении стаи полегчало, отпустило, и я рассердилась. Это мой лес, мой дом, земля, в которую я вросла душой! Никому не позволю у меня это отобрать! И напугать себя не позволю… Но сколько ни прислушивалась, ничего подозрительного так и не нашла. Дальше я пошла уже спокойно, решив, что мне просто почудилось.