Кэтрин Арден - Девушка в башне

— Ну, безумная? — спросил он. — Что спросишь? Или ты боишься?

— Я не боюсь, — ощетинилась Вася.

Это было и правдой, и ложью. Сапфир грел ее под одеждой, сиял, хоть она не видела.

— Я не боюсь, — повторила она.

Его дыхание холодило ее щеку. Она осмелилась мечтать, что не проснется. Она сжала его плащ и притянула его ближе.

Она снова удивила его. Он задержал дыхание. Он поймал ее руку, но не отцепил от плаща.

— Почему ты здесь? — спросила она.

На миг ей показалось, что он не ответит, но он робко сказал:

— Я услышал, как ты плакала.

— Я… ты… ты не можешь все время приходить ко мне, — сказала она. — Спасать меня? Бросать с тремя детьми в темноте? Спасать снова? Чего ты хочешь? И как… поцеловать и уйти… я не… она не могла подобрать слова, но пальцы говорили за нее, впивались в сияющий мех его плаща. — Ты бессмертный, и, может, для тебя я мала, — яростно сказала она. — Но моя жизнь — не твоя игра.

Он сдавил ее руку в ответ, на грани боли. А потом отцепил ее пальцы по одному. Но не отпустил. На миг он прожег ее глаза взглядом, так горели его глаза.

Ветер тряхнул древние деревья.

— Ты права. Больше никогда, — просто сказал он, и это снова звучало как обещание. — Прощай.

«Нет, — подумала она. — Не так…».

Но он ушел.

Колокола звонили утреню, и Вася проснулась, ошеломленная снами. Тяжелые одеяла душили ее. Как создание в ловушке, Вася быстро вскочила на ноги, и утренний холод привел ее в чувство.

Она вышла из домика Саши в шапке и капюшоне, желая искупаться. Все вокруг кипело активностью. Мужчины и женщины бегали, кричали, спорили — собирались, как она поняла. Опасность прекратилась, крестьяне собирались домой. Куриц собрали в ящики, коров согнали в стадо, детей шлепали, огни тушили.

Конечно, они шли домой. Бандитов прогнали. Их убили, да? Вася отогнала мысль о пропавшем капитане.

Она пыталась выбрать, нужно ли ей сильнее позавтракать или облегчиться, когда прибежала Катя, бледная и со сбившимся платком.

— Тише, — Вася поймала ее раньше, чем девушки упали в снег. — Рано еще бегать, Катюша. Ты чудище увидала?

Катя густо покраснела, шмыгая носом.

— Простите, я вас искала, — охнула она. — Прошу, господин… Василий Петрович.

— Что такое? — встревожилась Вася. — Что случилось?

Катя тряхнула головой, сглотнув.

— Мужчина… Игорь… Игорь Михайлович… попросил меня выйти за него.

Вася окинула Катю взглядом. Девочка была скорее ошеломлена, чем напугана.

— Да? — осторожно спросила Вася. — А кто такой Игорь Михайлович?

— Он кузнец… в кузне, — лепетала Катя. — Он и его мать были… добры ко мне и девочками… и сегодня он сказал мне, то любит меня и… о! — она закрыла лицо руками.

— И, — ответила Вася, — ты хочешь выйти за него?

Катя точно не ожидала от сына боярина, Василия Петровича, такой мягкий вопрос. Девушка раскрывала рот, как рыба на суше. А потом сказала слабым голоском:

— Он мне нравится. Или нравился. Но утром он спросил, и… я не знаю, что сказать… — она была на грани слез.

Вася нахмурилась. Катя увидела, сглотнула слезы и сдавленно закончила:

— Я… хотела бы помолвку с ним. Наверное. Позже. Весной. Но я хочу домой к матери, ее совет, и чтобы свадьба прошла как должна. Я обещала Аннушке и Леночке отвести их домой. Но я не могу отвести их одна, так что не знаю, что делать…

Вася отметила с раздражением, что не может больше терпеть слезы Кати, как было и с ее младшей сестрой. Что бы сделал Василий Петрович?

— Я поговорю с ним насчет тебя, — сказала тихо Вася. — А потом отведу вас домой, — она задумалась на миг. — Я и мой брат, монах, — Вася надеялась, что присутствие Саши убедит маму Кати.

Катя замерла.

— Да? Просто… Да?

— Честное слово, — заявила Вася. — А теперь мне нужно позавтракать.

Вася нашла отдаленный туалет, быстро использовала его в страхе и поспешила к трапезной. Она шла увереннее, чем себя ощущала. Длинная низкая комната была относительно тихой, Дмитрий и Касьян ели хлеб, макая его во что — то горячее. Вася учуяла запахи и сглотнула.

— Вася! — завопил Дмитрий при виде нее. — Садись и поешь. Нам нужно послушать службу, поблагодарить бога за победу, а потом… Москва!

— Слышал крестьян утром? — спросил у нее Касьян, пока она получала миску. — Они зовут тебя Василием Храбрым, говорят, что ты избавил их всех от дьяволов.

Вася чуть не подавилась супом.

Дмитрий, смеясь, похлопал ее между лопаток.

— Ты это заслужил! — воскликнул он. — Напасть на лагерь бандитов, сражаться на том коне… хотя тебе нужно научиться владеть копьем, Вася, и скоро ты будешь легендой, как твой брат.

— Господь с вами, — Саша услышал это. Он шел, сунув ладони в рукава, как монах. Он ходил рано молиться с братьями. А теперь он строго сказал. — Надеюсь, нет. Василий Храбрый. Тяжелое имя для такого юного создания, — но его серые глаза сияли. Вася поняла, что он может невольно радоваться, хоть они и рисковали с обманом. Она точно это ощущала, и это немного удивляло. Опасность в каждом ее слове среди этих великих людей была вином в ее венах, водой в жаркой стране.

«Может, — подумала она, — потому Саша и оставил дом. Не ради бога, не чтобы ранить отца, а потому что хотел сюрпризов на каждом углу, и он не получил бы этого в Лесной земле», — она удивленно смотрела на брата.

А потом сделала глоток супа и сказала:

— Мне нужно вернуть трех девочек в их деревне перед Москвой. Я обещал.

Дмитрий фыркнул, выпил залпом пива.

— Зачем? Люди будут идти сегодня, девочки могут пойти с ними. Не нужно зря беспокоиться.

Вася промолчала.

Дмитрий резко улыбнулся, прочитав ее лицо.

— Нет? Ты выглядишь как твой брат, когда он что — то задумал и остается вежливым. Ты хочешь старшую девочку — как ее там? Не надо смущаться, Саша, сколько тебе было лет, когда ты начал заигрывать с крестьянками? Я в долгу перед тобой, Вася. Я могу позволить тебе поиграть в героя перед красивой девочкой. Все равно недалеко ехать. Ешь. Мы поедем завтра.

В ночь перед тем, как покинуть Лавру, брат Александр постучал в дверь наставника.

— Заходи, — сказал Сергей.

Саша вошел и увидел старого игумена сидящим у печи и глядящим на огонь. Нетронутая чашка стояла рядом с ним, краюшку хлеба чуть погрызли крысы.

— Святой отец, — сказал Саша, наступив на хвост крысы, торчащий из — под кровати. Он схватил зверька, сломал ему шею и выбросил в снег снаружи.

— Господь с тобой, — улыбнулся Сергей.

Саша пересек комнату и опустился на колени у ног игумена.

— Мой отец мертв, — сказал он без церемоний.

Сергей вздохнул.

— Бог упокоит его душу, — сказал он, начертив крест. — Не знаю, что произошло, что твоя сестра отправилась в глушь.