Екатерина Кариди - Навязанная жена [СИ]

— Переезжайте к нам в Маркленд. Будете дедушкой.

— Спасибо государь, — лицо Кнута осветилось теплом. — Мне очень приятно это слышать. Но за двадцать лет… Хотелось бы чуточку свободы. Небольшой отпуск, а потом я обязательно вернусь к моим девочкам.

Он с любовью посмотрел на Мариг и маленькую Фри, и добавил:

— А вы, ваше величество, совсем не так безнадежны, как казались сначала.

Физиономия у Дитерикса вытянулась, а потом он расхохотался, однако спохватился и мгновенно прикрыл рот ладонью. Потому что Мариг покормила малышку, и та, закрыв глазки, зевнула, собираясь заснуть. Да и сама Мариг уснула вместе с дочерью. Все разошлись, а он остался рядом, охранять сон двух своих любимых женщин.

Вдруг в комнату Мариг вошла леди Тильдир. От неожиданности Дитерикс растерялся. Юная на вид, леди была похожа на тоненькую девчонку и вовсе не производила впечатления бабушки. Впрочем, она бабушкой-то и не была, потому что только-только знакомилась с тем, как это, быть матерью.

Глядя, как женщина нежно прикасается к маленькой новорожденной внучке, Дитерикс неожиданно для себя спросил шепотом:

— Леди, почему вы выбрали именно меня? Ведь это вы выбрали. Так мне сказал князь… И кстати, где он?

Он недовольно покосилась. Потом нехотя выдала:

— На крыльце сидит. Страдает.

Дитерикс прокашлялся, даже как-то жаль стало старого паука. А леди Тильдир улыбаясь спящей малютке, проговорила:

— Потому что я знала, что так и будет. Думаете, почему у сильфид так редко рождаются дочери?

— Ну… я не знаю, — честно признался зять.

— Потому что для этого нужна очень сильная любовь мужчины… — вздохнула его юная теща, а потом добавила, виновато наморщив носик. — Вы не могли бы намекнуть ему… ну… что он уже может вернуться.

— Конечно, — ответил Дитерикс.

И пошел на крыльцо, передать незадачливому страдальцу, что вход для него открыт. Услышав намек, что его ждут, Джефрэйс тут же умчался в спальню к Тильдир, а Дитерикс вернулся к жене и дочери.

Смотрел на них и чувствовал себя счастливым отцом семейства, потому что дома еще его ждали дети и брат. Странно, но раньше он этого счастья от ощущения единения не испытывал. Ну, были у него брат, дети, любовницы, просто жил для себя в свое удовольствие, а теперь… Теперь они самая настоящая, большая семья.

И все это благодаря тощей синей девчонке Мариг.

Усмехаясь про себя, думал, как сильно изменилась его жизнь за этот год. И как ему повезло, что поехал тогда в Аренгарт за солью.

Торжественное возвращение королевской семьи Маркленда в Кроншейд прошло очень радостно, и практически без накладок. Что ни говори, но двор любил своего короля, да и молодую королеву успели полюбить за доброту и беззлобный характер.

Но больше всех приезду брата был рад и счастлив принц Хенрикс. Это означало, что теперь он снова свободен и может отправляться на все четыре стороны. Правда, был момент, омрачавший его радость — пришлось признаваться, что неделю назад принц Конрад сбежал.

У принца Хенрикса тогда был очередной трудный день, полный хлопот. Вечером он наведался к племянникам. Детей брата принц любил как своих собственных. Малышка Анхельд, как обычно, бросилась дяде на руки и повисла на нем, как обезьянка, рассказывая все-все, что произошло в ее детской жизни за те полгода, что они не виделись. Фержис тоже рассказывал о своих мальчишеских успехах, однако он был как-то встревожен, и моментами поглядывал на старшего брата Конрада.

Конрад в последнее время все чаще бывал сумрачен и хмур. В его представлениях произошел ужасный, кошмарный слом. Носить в себе это было очень тяжело, а рассказать некому. Он мог бы поделиться с дядей, но стеснялся заговорить первым.

Видя состояние племянника, Хенрикс, коротко переговорив с наставником, забрал его с собой, поужинать вместе. Заодно и поговорить о жизни. Но молчаливый Конрад все больше смотрел в тарелку, Хенрикс решил разговорить племянника сам.

— Выглядишь нерадостно, — заметил он, наливая юноше сладкий виноградный сок. — В фехтовальном зале давно был?

Тот вскинул на него взгляд, в котором на мгновение блеснули искорки, но сразу потухли.

— В последний раз тренировался с отцом, — буркнул негромко.

— Прошло больше двух месяцев, надо бы наверстать. Ты так не считаешь?

И тут юноша не выдержал:

— Дядя! Как ты можешь оставаться таким спокойным, когда творится такое…

Голос его осекся, Конрад сгорбился, склонившись над столом. Хенрикс посмотрел на племянника, тот продолжал угрюмо молчать, тогда он заговорил сам:

— Спокойствие позволяет правильно оценивать ситуацию и свои силы. Осмысливать и выбирать верное решение. Я…

Но юный принц вдруг заговорил быстро, словно боясь, что его перебьют, и он уже не никогда сможет высказать этого:

— Дядя. Я не могу. Не могу так. У меня все разрывается внутри, когда я думаю о том, что сделала моя мать… — голос у него дрогнул, сел до шепота. — Моя мать… Моя мама предала отца… Обрекла его на смерть. Я…

Из глаз его брызнули слезы, он стал зло отирать их, стыдясь своей слабости. Хенрикс хотел что-то сказать, но тот не дал:

— А потом она вышла замуж за этого… Вульфрика! Как я его ненавижу! Теперь я и ее ненавижу!

Хенрикс молчал, откинувшись в кресле, глядя на племянника, потом заговорил тихо и спокойно:

— Тебе надо было выговориться, Конрад. Я понимаю, твои чувства. Но и ты пойми, дела взрослых трудно судить ребенку.

— Я не ребенок! — вскинулся юный принц.

— Конечно, не ребенок, — проговорил Хенрикс. — Но ты не знаешь тех страстей, что могут обуревать человека, толкать его на необдуманные, порой ужасные поступки. Люди потом сожалеют о содеянном. Но не все могут осознать ошибку и постараться все исправить. Вот твоя мать смогла. Если бы не она…

— Если бы она не связалась с этим… Вульфриком! — выплюнул юноша. — Ничего бы и не было!

— Не кричи. Посмотри лучше на проблему спокойно. Ведь если бы не она, Вульфрик нашел другой путь, и неизвестно, чем бы это закончилось. А твоя мама нашла в себе силы противостоять ему, разрушить его планы. Не надо ненавидеть. Надо уметь войти в положение человека, понять мотивы его поступков. Научиться давать человеку шанс показать себя с лучшей стороны. Ты ведь будущий король, Конрад.

Принцу уже было известно, что невестка разрешилась девочкой, а значит, в наследовании ничего не изменилось.

— Я не хочу быть королем! Дядя, я хочу как ты, странствовать, быть свободным. Пусть королем будет Фержис!

Хенрикс хмыкнул, покачал головой и сказал:

— Думаешь, твой отец хотел, когда ему было шестнадцать? Мой брат Дитерикс вынужденно взвалил на себя эту ношу и столько лет несет ее достойно, а мне предоставил возможность жить так, как я хотел. И я ему за это несказанно благодарен. Думаешь, корона это только власть? Нет, это, прежде всего, ответственность. За всех. За страну. За каждого. Потому он и женился тогда на Мариг, хотя как я знаю, и не собирался вовсе.