Юлия Ганская - Дороги Аннуина

Прошло достаточно времени прежде, чем дверь в серую комнату открылась, пропуская внутрь мужчину с кружкой. Он был ростом чуть ниже Киана и, конечно же, моложе него, но в глазах незнакомца Киан неожиданно увидел знакомый взгляд человека, который не сдается ни перед чем. Так выглядели старые воины Тары, за плечами которых лежали сотни сражений.

Мужчина опустился на стул напротив Киана и протянул ему кружку.

— Кофе, — кивнул он на мутную, коричневую жидкость, — извини, что не настолько крепкий. Но что уж есть.

Киан осторожно попробовал не внушающий доверие напиток. На вкус — как жидкая грязь.

— Всё равно спасибо, — произнёс он, надеясь, что желудок не взбунтуется против того, что он только что проглотил.

— Мы думали, что ты — один из шпионов правительства. Они периодически пытаются попасть к нам, прикидываясь беглыми солдатами. Но обычно слишком быстро обнаруживают себя.

Киан сделал себе мысленную заметку — очевидно, что этот мир был расколот продолжительной войной.

— Я ничего не помню, — осторожно ответил он, понимая, что его дальнейшее молчание будет выглядеть странно, — грохот, взрывы… Отчетливо помню только, как добрался до развалин.

Эту историю он повторял каждый день на допросах.

Мужчина откинулся назад, на спинку стула.

— Мне кажется, что тебе стоит верить, — он покачал головой, разглядывая изукрашенное синяками и кровоподтеками лицо Киана. — В любом случае, если ты не с правительством, то ты нам — не враг. Поверь, всё, что они там плетут про то, что делают жизнь людей лучше — чистейшей воды брехня. Я верил им, пока был юнцом, но вовремя остановился и понял, что это не так.

Киан шевельнул затекшими плечами, и солдат, стоящий возле него, молниеносно изменил позу.

— Оставь нас, — сказал мужчина, заметив его движение.

Лампа под потолком мигнула пару раз, погружая комнату в полумрак. Тени на стенах становились всякий раз длиннее, и свет с трудом прогонял их на прежнее место.

— Прости, парень. Моё главное правило — «Эдуард, даже лучшему другу доверять стоит, лишь трижды проверив его», — мужчина пожал плечами, словно так извинялся.

Киан уставился ему в лицо. Не может такого быть, но если это всё правда, то прямо перед ним сидел Эдуард, мужчина, из — за которого Сага отправилась в Иной Мир.

Киан, конечно, мог поверить в совпадения, но все они всегда были либо самой магией, либо её сопутствующей частью. Это уж он знал точно.

— Ничего, — ему было сложно говорить. Мысль о том, что Владыка Аннуина проявил изобретательность, отправив его в мир Саги и забросив прямо к тому, кто мог привести его к ней, была похожа на шквал.

Киан потер лоб, морщась от ощутимой боли. Столько информации с трудом укладывалось в голове с нужной скоростью.

— Тебе надо отдохнуть и придти в себя, — Эдуард поднялся со своего места, — наши медики придут ещё раз тебя осмотреть.

Киан не стал возражать.

Госпиталь повстанцев выглядел так же, как и все остальные помещения, расположенные в подземном бункере.

Лампы дневного накаливания светили достаточно ярко, чтобы освещать палату, но всё — таки с солнечным светом им было не сравниться.

— Не скучаете по солнцу? — Не удержался от вопроса Киан, когда один из медиков наклонился над белым столиком, на котором были разложены инструменты и перевязочный материал.

Лицо медика наполовину скрывала повязка, оставляя на виду лишь глаза и часть лба. Голубая шапка из полупрозрачного материала прятала волосы.

Услышав вопрос Киана, медик пожал плечами, не прекращая осматривать его слегка искореженное лицо.

Другим ответом он его не удостоил, и Киан закрыл глаза, решив не отвлекать человека от работы. Он даже не дернулся, когда его раны протерли чем — то обжигающим.

Эти старания, конечно, очень любезны, но завтра на месте ссадин и порезов, появится новая кожа. Если бы так, как Киан возвращал себе целостность, он мог бы вернуть Сагу, то с легкостью расстался с этой новоприобретенной способностью.

Кажется, что в тот момент, когда он увидел её мертвой, его сердце прекратило биться. Оно вряд ли сможет восстановиться и зажить так же просто, как и его тело.

Медик выпрямился, прекращая свою работу, и откатил свой столик в сторону, оставляя Киана в одиночестве. Кроме него в палате госпиталя больше никого не было, и тишина прерывалась лишь звуками удалявшихся шагов.

На следующий день Киан благополучно избавился от половины повязок, стараясь сделать так, чтобы ни у кого не возникало подозрений. Он стоял возле зеркала, рассматривая своё отражение. Слишком диким и заросшим беглецом Киан выглядеть не хотел — в новом мире ему стоит перенять привычки и образ жизни этих людей.

Раздобыв в одном из светлых шкафов ножницы — предмет, крайне удобный как для домашних дел, так и для боя, Киан снова вернулся к зеркалу.

С короткими волосами и без щетины он выглядел совершенно иначе — словно стал моложе на несколько лет. Киан осторожно провел рукой по лицу, стараясь привыкнуть к себе. Понравится ли он Саге таким?

Он поймал себя на мысли, что думает о ней так, словно она находится в соседней комнате, рядом с ним. Каждый его шаг он сверял с тем — что подумает она или как отнесется к тому или иному поступку.

Киан улыбнулся.

И резко оборвал себя. Он тратит время на бессмыслицу, тогда как должен разыскать свою женщину. Она, в отличии от него, не обладает бессмертием, пока они не вместе.

Месяц, проведенный бок о бок с повстанцами, казался Киану одним днём. Он видел, как эти люди стараются бороться за свою жизнь и те крохи уюта, которые они создавали — упорно и безостановочно.

Здесь были и дети — разных возрастов. И Киан поражался тому, как они умели безмятежно смеяться, словно над их головами не взрывались снаряды, и не умирала выжженная земля. Он видел в глазах женщин веру, когда отряды повстанцев выходили наружу, и эта вера была сильнее, чем все атаки противника.

Теперь он немного разбирался в том, что происходило в мире Саги. Он знал о том, как Эдуард присоединился к терпящим поражение повстанцам, приведя с собой целый взвод солдат правительства. Знал о том, что прошло более пяти лет с того момента, как он возглавил повстанцев после гибели их лидера и начал успешно противостоять Империи, отвоевывая постепенно клочок за клочком земли и возвращая людям надежду на свободу от Империи. Люди рассказывали Киану о том, что хотят жить так же, как жили до того момента, как она появилась, выкачивая все силы и ресурсы для горстки богачей.

Недоверие к Киану медленно сменялось дружелюбием, и он пытался отплатить своим новым соседям добром, помогая по мере сил.

При этом Киан не прекращал попыток узнать — возможно ли как — то выбраться с территории повстанцев, стараясь при этом не будить подозрений. Ему так же не удавалось пока никак поговорить с Эдуардом так, чтобы вызнать хоть что — то.