Дарья Иорданская - Лисьи Чары

- Ходы и норы! Я понятия не имею, что нам делать, Панце!

* * *

Очень болели руки, несмотря на целебную мазь: видимо, прошло еще слишком мало времени. Низу сидел, обхватив колени, тупо смотрел на дождь, пытаясь разглядеть хоть что-то за его струями и мрачно размышлял. Оставаться надолго в заброшенной деревне нельзя, тем более – в такой странной. Идти пешком действительно трудновато, а дождь и вовсе путает все карты. Оборотень перевел взгляд на скорчившуюся в углу Пан. Она сидела почти в такой же, как и лис, позе, но выглядела впервые за все время их знакомства изможденной и напуганной. Глаза были беспомощно зажмурены, проку от них сейчас все равно не было. Оборотень протянул руку и ободряюще похлопал шутовку по плечу. Пан отодвинулась еще дальше, попав под дождь, капающий в пролом в потолке.

- Ладно тебе, не дуйся! Вымокнешь еще! – проворчал Низу, приобнимая шутовку за плечи.

Она прижалась к нему, все так же не открывая бесполезных глаз, и тяжело вздохнула. Медленно опускался вечер. Закат нельзя было разглядеть из-за туч, затянувших небо, солнца, естественно, тоже было не видно, но время Низу определил более-менее точно. Еще часов шесть до полуночи, следовательно, до мертвого часа – все девять. Однако, ощущение тревоги, иррациональной, а от того куда более пугающей, не покидало лиса. Он привык полагаться на свою интуицию, не менее острую, чем обаняние. Попытался поглядеть с границы, но там помимо стены появилась еще и дымка – густая, зеленоватая и наводящая на мысль о ядовитых испарениях болот.

- Здесь кто-то есть, - тихо сказала Пан. – Я слышу шаги.

Теперь и Низу услышал осторожные, мелкие шажки. Множества ног, притом. Выпустив шутовку из своих объятий, он поднялся на ноги, подошел к самой стене дождя и огляделся. Вернее, попытался оглядеться, потому что его верная подруга-буря на этот раз сыграла дурную службу. За сплошной пеленой дождя нельзя было различить даже силуэтов. И все-таки, там кто-то был.

- Проклятая деревня! – пробормотал Низу.

Оставалось только надеяться на везение и собственные силы. Он вернулся к Пан, сел так, чтобы в случае чего закрыть ее, и выставил вперед левую руку. Бинт, змеей оседая на пол, развернулся. По коже пробежал странный холодок предчувствия. Закололо пальцы.

- Поздравляю, - сказал вкрадчивый голос из-за стены дождя. – Она жива. Хотя, кажется, совершенно беспомощна.

- Нариза! – лис непроизвольно сжал руку в кулак, отчего ожег вновь закровоточил, и в воздухе сильно запахло кровью.

Она выскользнула из-за струй так изящно, словно всегда умела это делать. Правду сказать, сакки никогда не удавалось по-настоящему ладить со стихиями. К тому же, Нариза была в некотором роде крестницей засухи, где уж ей сладить с дождем.

- Удивлен? – лисица улыбнулась. – Ходы и норы! Ты столько кичился своим благородным происхождением! «Ах, я амар!» Смех, да и только!

- Нариза, - вздохнула Пан за спиной у Низу. – Мерзкий у тебя голосок, подруга.

- Пусть эта человечина заткнется! – приказала лисица.

Пальцы Пан вцепились во влажный рукав оборотня. Низу ободряюще похлопал ее по колену.

- Сейчас ты отдашь мне девчонку, ее хочет видеть повелительница, и пойдешь со мной, - отрывисто приказала лисица.

- Да? – брови Низу медленно поползли вверх. – Ну, признаю, ты создала неплохую иллюзию, ты сварила яд, ты пробралась к нам сквозь дождь незамеченной. Скажи, разве это дает тебе повод думать, что ты сладишь со мной?

Лисица не стала прибегать к физической силе – разницы в росте у нее с противником особой не было, однако же, Нариза была явно слабее – а просто сплела пальцы в замысловатую фигуру, заставляя струи воды изменить направление и хлестнуть оборотня и шутовку. Низу с изяществом увернулся, вскочил на ноги и задвинул настороженную Пан себе за спину.

- Не двигайся. Мы тут немножечко пошумим.

- Как скажешь, - пожала плечами шутовка и привалилась к стене, делая вид, что ничего не происходит.

* * *

Теперь ее мир состоял из звуков и запахов. Аромат яблок, меда и лекарственных трав, это стоящий совсем рядом оборотень. Горько-сладкий, несколько удушливый запах цветов – Нариза. А еще был запах дождя, прошлогоднего листа и крови. Звуки - шелест, свист, вздохи – сливались в сплошной клубок, и их уже нельзя было разделить. Пан не могла точно сказать, что же происходит, и это ее пугало. Потом ее запястье обхватили тонкие пальцы, влажные, липкие и горячие. Низу, без особого труда поняла она, вдыхая яблочный аромат. Обступающая ее вечная темнота на секунду показалась не такой страшной.

Лис потянул ее за собой, и Пан побежала, поддерживая одной рукой юбку и втайне радуясь, что та оказалась коротковата. В обычных столичных нарядах, согласно этикету закрывающих мыски туфель, она бы далеко не ушла.

- План такой, - на бегу шепнул Низу. – Ты сейчас применишь какое-нибудь гнусное черное заклинание, после чего мы со всех ног припустим прочь из этой деревни, потому что нравится она мне все меньше и меньше.

- А где я тебе возьму столько энергии, а? – поинтересовалась Пан, тяжело дыша. Бег в кромешной темноте дался ей нелегко.

Привалившись спиной к чему-то твердому, округлому и мокрому – скорее всего, к стволу дерева, она смогла наконец перевести дух. Пальцы Низу сжали ее плечо. Рука была горячая, влажная и липкая. За шиворот Пан помимо дождя потекла еще и кровь, ей же сильно запахло в воздухе.

- Поверь мне, я сейчас страшно зол, - ровным тоном сообщил лис. – Только не говори мне, что ты вообще никаких заклинаний не знаешь, кроме того убогого щита!

- Ну, вообще-то… - неуверенно пробормотала Пан. – Не сильна я в колдовстве.

Совсем рядом скрипнули зубы, пальцы еще сильнее сдавили ее плечо. Да, насчет злости оборотень был совершенно прав. Пан потянулась за волной раздражения, ловко подцепила ее – слепой колдовать оказалось значительно проще, чем зрячей. Представший перед ее внутренним взором образ был достаточно мерзким, это была отличительная черта всех черномагических фантомов.

- Ого, - уважительно хмыкнул лис. – Гадость какая.

- Надуюсь, эта гадость ее удержит, - устало пробормотала Пан. – Бежим, что ли?

* * *

Воображение шутовки было, очевидно, штукой весьма специфичной. По крайней мере то, что появилось рядом с ней среди струй дождя словно вышло из ночных кошмаров безумца. Существо это не имело определенного облика, вернее – меняло его ежесекундно, однако обладало огромным количеством клыков с которых капала ядовитая слюна и когтей, с которых в свою очередь капала кровь. Если Нариза еще не получила способность видеть сквозь иллюзии, эта гадость ее остановит хоть ненадолго.

Впрочем, в последнем Низу был почти уверен. В любом случае, у него уже появилось несколько любопытных мыслей о природе изменений, которые произошли с его знакомой сакки. Главным доводом «за» был тот факт, что оборотни вообще очень восприимчивы к иллюзиям магов, что в свое время уже дорого им стоило.