Марина Ефиминюк - Пряная штучка

— А лавка? — нешуточно забеспокоилась подруга. — Праздники на носу. Даже Драконы уже начали репетировать, и нам пора готовить смеси к традиционной еде. Бог с ним, с королевским двором. Нам и здесь неплохо.

— Неплохо, — согласилась я и отрезала: — но это не значит, что нужно уступить кому-то теплое место.

— Вот упрямая.

— Просто не люблю, когда меня пытаются наколоть.

Зимой дорога в Кингсбург заняла почти полутора суток. В столицу мы въехали утром, когда фонарный свет разбавлял жидкий полумрак, совершенно непохожий на глубокую, слепую темноту провинциального Питерборо. Выйдя из омнибуса, я резко, будто с обрыва, нырнула в столичный гомон, суету и пахнущий лошадьми холод. Широкие улицы с заледенелой брусчаткой, как обычно, были скользкими, ведь у дворников из года в год не получалось очистить мостовые от наледи. Знакомо поблескивали магическими огнями торговые лавки, выкрикивали новостные заголовки мальчишки, продавшие утренние газеты по пенни за штуку.

Все было по-прежнему, но я сама удивилась, как сильно за одну осень отвыкла от столичной круговерти, серости и шума. В Питерборо, признаться, никогда не пахло конским навозом, там других запахов, не всегда, конечно, приятных, но хватало. Никому из жителей не пришло бы в голову прямо на пешеходную мостовую выплеснуть из дверей лавки под ноги прохожим шайку грязной воды. Хорошо с балконов ничего не выбрасывали, не высыпали и не выливали.

Постоялый двор выбрала средней руки, в отдалении от дворцовой площади, зато чистенький, на тихой улице да еще с завтраком. Комната оказалась небольшой, зато с камином, секретером и ванной на железных лапах. Первым делом, даже не сбросив измусоленные, измятые одежды, написала записку к королевскому закупщику Стивену Бруксу, передала с коридорным вместе с тридцатью шиллингами на посыльного, и уже позволила себе расславиться в горячей ванной.

Ну, как расслабиться… Пока подремала, пока налила ванную, только взбила пену из розовых мыльных пузырьков, надела купальную шапочку и с наслаждением вытянула ноги, ведь в лавке удавалось помыться, лишь свернувшись немыслимым бубликом, как в дверь деликатно постучались.

— Кто там? — запахивая халат, спросила у человека за дверью.

— Госпожа, вам письмо из королевского дворца, — донеслось из коридора.

Стояла я в полотенце, поэтому приоткрыла дверь и высунула руку:

— Давайте!

Мне в ладонь вложили сложенную записку. Я поспешно вскрыла сургучную печать. Королевский закупщик предлагал встретиться завтра во дворце и прислал разрешительную грамоту на вход. В прошлом за такую бумажку я бы, не задумываясь, отдала пят лет жизни, а теперь недовольно поморщилась. Ехать во дворец по запруженным экипажами центральным улицам совершенно не хотелось.

— Мог бы и на ужин пригласить, — фыркнула я, складывая письмо. — тоже мне королевское гостеприимство.

Но между тем следующим утром, завернувшись в шубку, на холоде ожидала своей очереди во дворец.

— Госпожа Александра Колфилд, — вызвал меня страж в форме личной королевской охраны и позволил пройти за ворота. Удивительно, но впервые я попала во дворец без нервотрепки, ведь обычно с репортеров снимали десять шкур, прежде чем позволяли оказаться внутри. Мой путь лежал через заснеженный парк с выметенными дорожками и рукотворными прудиками, по зиме затянутыми хрусткой корочкой.

Из арки, ведущей во внутренний двор, выехал экипаж. Вместе с остальными людьми, торопившимися в хозяйственное крыло, я уступила извозчику дорогу, и вдруг заметила в окне кареты Фреда Оутиса, с хмурым видом покидающего дворец. И хотя я никогда не верила в дурные предчувствия, но внутри словно царапнуло.

Кабинет Стивена Брукса располагался на втором этаже малого дворца, которой называли «кроличьей норой» за вечно царившие внутри потемки. В коридорах все время жгли магические камни, зато в зале, где размещались счетоводы и закупщики, арочных окон имелось предостаточно. В просторном помещении двумя рядами стояли письменные столы, за которыми шуршали бумагами клерки. Мне указали на закрытую дверь с именной табличкой, и прежде чем войти я постучала.

— Заходите, Алекса! — позвал он. Провидец, что ли?

Я вошла и остановилась на пороге. Кабинет главного закупщика не отличался роскошью, хотя все в нем, начиная от мебели красного дерева до дорогих портьер, ненавязчиво намекало, что хозяин имеет во дворце высокий статус.

— Здравствуйте, господин Брукс, — улыбнулась я.

— Стивен, — поправил он и указал на кожаные диваны, где, видимо, обычно велись разговоры с дорогими гостями. — Вам предложить чай или кофе?

— Благодарю, но воздержусь.

Хотя я замерзла, пока ждала очереди и шагала до дворца через парк, но не выносила вести серьезные беседы, прихлебывая чай. Хозяин кабинета выказал манеры и помог мне снять шубу, перекинул через спинку дивана.

— Так что же вас привело? — улыбнулся Стивен, усаживаясь напротив меня.

— Я была по делам в столице, — бодро соврала я, чтобы, не дай Светлый Божечка, чиновник не подумал, будто я действительно прискакала на перекладных только ради разговора с ним, хотя это было правдой. — Решила заглянуть, а заодно узнать, как обстоят дела со смесями «Пряная штучка».

У Брукса сделалось странное лицо, и в душе появилась уверенность, что меня с банками перца послали мимо королевской кухни.

— Как я понимаю, дело затягивается из-за той… странной сцены на приеме у господина Палмера, так уверяю вас, между нами просто случилось недопонимание. — тут я мысленно скрестила пальцы. — Если необходимо, то Роберт не откажет мне в рекомендательном письме и…

— Даже не сомневаюсь, — коротко улыбнулся Стивен. — К слову, вчера вечером мы виделись с Робертом, и он сказал одну исключительно забавную вещь.

— Любопытно было бы услышать, — с любезностью спросила я, хотя было совершенно неинтересно.

— Что это у вас такая игра.

У меня вспыхнули щеки, уши и наверняка шея пошла красными пятнами. К счастью, воротник на платье глухо застегивался почти до подбородка, но уши-то все равно горели, доказывая, какой чудовищной силы конфуз я испытывала.

Следуя главным постулатам репортерской службы: мало говори, внимательно слушай и задавай наводящие вопросы, я уточнила:

— Если господи Палмер ни при чем, то какова причина вашего молчания?

Мысленно я помолилась, чтобы не оказалось, что повару Его Величества просто не понравились сами смеси. Тогда «Пряной штучке» не поможет ни одна протекция.

— Причина в том, что мы не получили от вас ни одной банки смесей, — развел руками Стивен.

— Простите? — Я вдруг поперхнулась воздухом и все-таки попросила вмиг севшим голосом: — Можно мне воды?