Фрейлейн Кросс - Двенадцатая Дверь (СИ)

Гвендолин думала, что не сможет сделать еще один вдох. Она не верила собственным глазам. Не могла пошевелиться. Однако спустя несколько мгновений к ней вернулась способность дышать и она, все еще оглушенная, сделала шаг, а потом еще один, а потом еще один. Она смогла с этим справиться, но то было непросто. Даже теперь вспомнить о тех днях было больно. Гвен чувствовала себя так, будто ее сжали в огромных тисках, и она не смела и слова сказать Виллу, а тот и вовсе забыл о ее существовании.

С той поры ее любовь к Виллу носила мучительный характер. Ей хотелось вести себя сдержанно, благородно, но в глубине души она умирала.

«И вот сейчас я вырываю эти чувства из сердца, словно это ядовитые побеги», — грустно подумала она. А сердце ее все так же разрывалось на части, как и в тот день, когда она поняла, что ее лучший друг, которого она обожала с детства, влюблен в другую.

Она ничем не выдала своего отношения к Кейлен. Да и поделиться своими чувствами особо было не с кем. Только Квентин не поддался чарам новенькой студентки. В то время он учился с особым усердием, что было необычно для него. Он то и дело просил Гвен помочь ему с каким-нибудь заклинанием. Поначалу, ошеломленная поведением Вилларда, она отзывалась на просьбы Квентина без особого энтузиазма. Однако потом ее увлекли дополнительные занятия. Однажды вечером, когда они вдвоем сидели в библиотеке после уроков, Квентин сказал Гвендолин:

— Гвен, ты бы стала прекрасным учителем. Ты умеешь хорошо объяснить даже что-то совсем непонятное.

— Спасибо, но до учителей мне все же далеко.

— А вот мой отец говорит, что ты его лучший ученик. Он сказал, что ты тонко чувствуешь магию и можешь направлять других.

— Мистер Клевинс правда так сказал? — удивилась Гвен и покраснела от удовольствия.

— Правда.

С того дня мечта преподавать в академии и зародилась в сердце Гвен. Со временем она осознала, что ей и впрямь нравилось видеть скрытый талант в окружающих и помогать им развить бесценный магический дар. К ней вернулась уверенность в себе, и сердце ее успокоилось. Она по-прежнему не общалась с Виллардом, но именно в то время она сблизилась с Эрин, Валентином и другими студентами, которые и по сей день входили в круг ее лучших друзей.

В конце учебного года Кейлен вызвалась сдать выпускной экзамен. Ее поклонники умоляли ее задержаться в академии подольше, но она лишь смеялась. Кейлен блестяще прошла испытание и покинула Анкарейль. За месяц до этого Квентин был исключен за использование запретной магии. Гвен не удалось поговорить с ним наедине, когда она узнала, в чем его обвиняют, и она отказывалась верить в худшее. Она увидела его лишь в тот день, когда за ним явились маги в алых мантиях. Квентину было приказано предстать в королевском дворце.

Лорд Рид вел себя с достоинством перед визитерами, однако с трудом сдерживал негодование.

— Зачем мистер Риттер вдруг понадобился во дворце? — ядовито поинтересовался он.

— Королева услышала о его заслугах.

— Заслугах?

— Он может применить свои знания в столице.

— Наши знания.

— Все мы слуги нашей королевы.

У Гвен разрывалось сердце. Она с детства была скептически настроена по отношению к столице, а теперь королева точно отняла у нее друга. Она видела, как Квентин уходит в окружении магов в алом. На мгновенье, перед тем как покинуть академию, он задержал взгляд на ее лице. И тогда на его лице появилась улыбка, которую она не могла ему простить по сей день. Насмешливый взгляд, которым он наградил ее, вновь перевернул все с ног на голову, как это произошло и с Виллардом. Доверие ее было подорвано.

Но никто не переживал больше, чем мистер Клевинс, который винил себя в том, как повернулась судьба его приемного сына. Несмотря на уговоры директора академии, мистер Клевинс оставил преподавание вскоре после отъезда сына. Гвен постоянно придумывала разные поводы для того, чтобы навестить его и его жену. Она знала, что они вовсе не виноваты в том, что Квентина влекла темная сторона магии. Со временем она ожесточила свое сердце и очередную новость о том, что творил Квентин, воспринимала с отчуждением.

Ее чувства к Виллу были отравлены. Все стало еще хуже, когда после ухода Кейлен и Риттера он вдруг вновь вернул ей все свое внимание. В то время ей казалось, что она медленно выздоравливает после долгой болезни, которая забрала все ее силы. И Вилл был лишь напоминанием об этой болезни, а его непосредственная любезность казалась шутовским поведением. Она вновь молчала, правда, молчание ее уже сделалось холодным. Теперь Гвен жалела, что не высказала ему все уже тогда. Но ее сдерживала гордость и глупая надежда, которая и стала причиной стольких ошибок. Да, молчать не стоило. Особенно в тот день, когда он взял ее за руку на глазах у всей знати Анкарейля и надел кольцо ей на палец. Она презирала их обоих за актерское представление, которое они являли в академии. Презирала их соперничество и вечные споры.

Но еще больше она презирала его в те моменты, когда в нем проступало отчаяние. Он пытался достучаться до нее, он правда думал, что может вернуть прежнюю Гвен, и она видела по его глазам, что он прекрасно понимает, почему все изменилось. Он знал, возможно с самого начала знал, что предательство ранит ее так, что она никогда не оправится, но все же пошел на это.

Однако, как бы она ни была переполнена горечью, вычеркнуть Вилла из своей жизни Гвендолин все же не могла. Их связывало слишком многое, помимо кольца, которое он вручил ей в знак помолвки. У них были общие цели, и его принципы она понимала и даже разделяла. Квентин теперь был за пределами ее понимания. Он стал убийцей и манипулятором. И его снисходительное дружелюбие по отношению к ней сердило ее неимоверно. Если бы милая пожилая пара не сидела сейчас в нескольких рядах от них, Гвендолин пустила бы магию в ход не задумываясь.

— Что тебе нужно, Риттер?

— Я просто решил составить тебе компанию, — сказал Квентин, вытянув свои длинные ноги. — Время скоротать. Я не трону тебя, если ты об этом волнуешься. Ты же знаешь, Гвендолин, я никогда бы не причинил тебе вред.

— Серьезно? Ты академию атаковал, и трех дней не прошло! И… не ты ли наслал на нас призраков пустоши?

— Нет, — в голосе Риттера вдруг зазвучал металл. — И я удивлен, что Рид с ними не справился.

— Он-то справился.

— Ты же была ранена. Это правда?

— Но я жива, как видишь.

— Еще я слышал, что ты готова разорвать помолвку, — проговорил он, изучая ее лицо. — Верное решение, Гвендолин.

— Это уж точно не твое дело.

Он покачал головой, и его взгляд стал почти серьезным.

— Он феникс, Гвендолин. Что это означает, ты понимаешь? Феникс — создание абсолютное. Завершенное. Не нуждающееся ни в ком.