Елена Ромова - Синдром отличницы (СИ)

Сайверс некоторое время молчал, сдвинув брови и опустив взгляд.

— Это что-то вроде футбола для меня?

— Да, но только сильнее. Ты в любой момент можешь бросить игру, а я не могу. Это часть меня. Я с пеленок хотела спасать жизни.

— И? — теперь его взор обжигал. — Хочешь сказать, что между нами ничего не может быть?

— … думаю, да.

— Лимма, это относится только ко мне или ко всем мужчинам? Ты решила умереть девственницей? — несколько раздраженно пробубнил Питт, задев какие-то болезненные струны в моей душе. — Тебе не кажется, что ты все усложняешь?

— Меня отчисли из университета, — решилась я на правду, — и мне придется начинать все сначала. Для этого я должна уехать из Каптики.

— Отлично, — прошептал Питт в сторону, сжимая пальцы в кулак. — Ты решилась на это из-за Баргера? Этот мудак тебя отчислил?

— Питт… — проговорила я мягко, пытаясь успокоить его.

— Моя мать ему денег заплатила что ли? — со злостью зашептал парень. — Я ведь сказал ей, чтобы она не смела портить тебе жизнь.

— Питт…

— Я это так не оставлю. Я слишком долго шел у них на поводу. Они не посмеют больше тебя тронуть, — с этими словами Сайверс поднялся из-за стола, неприлично повышая голос.

Этого мне только не хватало.

— Питт, сядь на место, — произнесла я, видя, что на нас все смотрят.

— Хочешь, я поговорю с Баргером?

— Только не это, — ответила, приходя в ужас от мысли, что Питт броситься выяснять отношения с доктором, — не горячись. Вопрос с моим отчислением уже решен. Не думаю, что ты сможешь повлиять…

— Ты недооцениваешь меня, и преимущество быть одним из семьи Сайверс.

Питт облокотился ладонями о столешницу, склонился ко мне:

— А когда я решу твою проблему, тебе не придется стоять перед выбором.

Он резко распрямился, полный какой-то решимости.

— Приезжай завтра в лабораторию, Лимма, — сказал убежденно, — и ты увидишь, что имя и деньги в некоторых случаях творят чудеса.

Питт Сайверс оказался прав — случилось настоящее чудо.

Гребанная реальность была полна сюрпризов.

Мои вещи все так же лежали в шкафчике, в отделанной белым кафелем раздевалке университетской лаборатории. Я собрала все в коробку, вернула ключи на охрану, где мне и сообщили, что доктор Баргер желает меня видеть. Было около семи часов вечера, и я всеми фибрами души желала, чтобы доктор в этот момент делил сытный семейный ужин в обществе очаровательной супруги. Так нет, он терпеливо ждал, когда я приду. И ждал в своем мрачном кабинете, где горела всего одна настольная лампа.

Дверь со стеклом, на котором была надпись с его именем, предательски заскрипела, когда я ухватилась за ручку и открыла. Стол стоял прямиком напротив, а доктор сидел в кресле и курил. Свет лампы прекрасно освещала меня, но не его.

— Добрый вечер, доктор Баргер.

В кабинете было тихо. Так тихо, как бывает только в вакууме.

— Мне сказали, вы хотели меня видеть, — заполняя неловкую паузу, произнесла я.

В полумраке я отчетливо видела лишь облака белесого дыма и яркий огонек сигареты.

— Знаешь, Лессон, — произнес вдруг доктор таким тоном, будто собирался поведать мне притчу, — меня сегодня навестил твой друг.

О, Всевышний! Разумеется, речь о Питте. Я почувствовала, как к моим щекам приливает кровь.

— Мы с ним мило пообщались по поводу твоего будущего.

— Доктор Баргер, я не просила об этом Питта.

— Вот как? — раздалось сквозь смешок. — Я так и подумал, когда он ворвался сюда с претензиями.

— Он решил, что сможет мне помочь.

— Лессон, тебе никто не сможет помочь, кроме тебя самой. И как можно было подумать, что я изменю свое решение, если эта малолетняя выскочка явиться сюда, потрясая кошельком?

Я сгорала от стыда, в прямом смысле.

— Доктор Баргер, я…

— Оставим на потом твои оправдания, — отмахнулся мужчина, туша окурок в пепельнице, — сейчас ты сядешь и напишешь заявление об отчислении на имя Хейвуда.

Это было ожидаемо.

Я поставила коробку на пол, села за стол с противоположной стороны от Баргера, взяла ручку и лист бумаги, которые он любезно мне пододвинул.

— Какую причину указать? — спросила, лишившись вдруг голоса и всяческих сил.

— Напиши: в связи с переводом в Центр биомедицины Вейсмунда.

Пальцы у меня дрогнули, и ручка упала на пол. Я вскинула глаза, вдруг ощутив острую нехватку воздуха.

— Тебе что-то непонятно, Лессон? — спокойно осведомился мужчина, вероятно, довольный эффектом, произведенным его словами.

— В связи с переводом, доктор? Мне нужно написать именно это?

— У тебя проблемы со слухом?

— Нет, я просто думала, что вы меня отчислите.

— Что собственно я и собираюсь сделать. Ты же не рассчитывала работать в двух местах одновременно?

Я замотала головой, недоверчиво глядя на лист бумаги, а затем спохватилась:

— И вы поговорите с Такером?

— А как иначе, Лессон. Поговорю на завтрашнем симпозиуме.

— Значит, все еще в силе? Вы не передумали?

— После твоей пощечины? Да я только утвердился в мысли послать тебя куда подальше. В Вейсмунде тебе самое место. И ты можешь сколько угодно твердить, что я тебя использую, мне плевать. Я даю тебе возможность, от которой откажется только полный имбецил. Так что, решай.

Выбора передо мной не стояло. Только не сейчас.

— Я согласна.

— Тогда пиши заявление и выметайся, мне еще домой ехать.

Во мраке я не смогла бы нащупать закатившуюся под стол ручку, поэтому смело поднялась, подошла к стене и включила лампы дневного света, которые заморгав, осветили кабинет.

— Значит, завтра в Каптике состоится симпозиум… — произнесла, оборачиваясь. — о, черт!!!..

Слова застряли у меня в горле.

— Лессон, — устало протянул Баргер, откидываясь на спинку кресла, — разве я просил тебя делать это? Включать свет, я имею в виду.

— Вы что подрались с Питтом?

— Делать мне больше нечего, — усмехнулся Баргер, — если бы я его тронул, мне не помогли бы никакие приятельские отношения с его отцом. Так что дрался только он.

И весьма неплохо. Последствия так красноречиво написаны на лице доктора, что можно только подивиться его оптимизму.

— Вас теперь уволят?

— Нет, — отозвался мужчина, — не думаю, что инцидент выйдет за пределы этой комнаты. Правда, завтра на симпозиуме мне придется светить фонарями, но думаю, всех вполне удовлетворит, если я скажу, что упал с лестницы.

Баргер взглянул на часы.

— Пиши живей, Лессон. Я опаздываю на ужин.

Я подняла ручку, села за стол, принимаясь за заявление.

— И не забудь: симпозиум завтра в шесть тридцать в Гранд-отеле «Шерли». Оденься поприличнее, я подхвачу тебя в шесть.

Не успела я раскрыть рта, как мужчина добавил:

— Да-да, твое присутствие обязательно. Такер не из тех, кто покупает кота в мешке.