Ирина Котова - Королевская кровь 5

Звонки на работу и домой лишь немного отвлекали от молчаливого созерцания, в которое погрузилась принцесса. Не отвлекали ее и служанки, тихими тенями проходящие по павильону, приносящие еду и любимый чай, убирающие в покоях, когда она уходила на прогулки по солнечному затихающему перед зимой лесу.

Приносили девушки и подарки от императрицы. Шкатулку с мазями, тонко пахнущими древесными и травяными оттенками. «Это для красивых снов, госпожа», - тихо шептала служанка, кланяясь и протягивая дар. Шелковые легкие наряды, холодных синих и огненных красных цветов, оттеняющих бледную красоту Ани. Гребень с бирюзовыми украшениями, от которого голова становилась легкой. Милые и ни к чему не обязывающие вещи, знаки внимания и того, что о гостье не забыли.

Через несколько дней сжатая пружина внутри растаяла в тонкой золотистой дымке над прудом, и Ани перестала дергаться из-за времени, которое она теряет и которое проводит не с семьей. Она прогуливалась по шелестящим аллеям, расслаблялась в пару бани, читала книги на йеллоувиньском – в павильоне нашлась целая библиотека с легендами и историями из прошлого желтой страны, и принцесса внезапно увлеклась жизнеописаниями хитрых и мудрых императоров, их битв – дипломатических и военных, рассказами про их жен.

Пустой павильон напротив смотрел черными окнами, поблескивающими на солнце, и Ангелине иногда казалось, что там тоже кто-то гостит. Но он был слишком далеко, чтобы быть уверенной точно.

Ленивая огненная осень мягко просила отдохнуть, расслабиться, потеряться, вглядываясь в причудливые корни деревьев или в невозможно прозрачное небо с широкими перьями тонких облаков. Но Ангелине Рудлог было мало движения – в ней копилась нерастраченная энергия, требовала выхода. И принцесса в один из дней после посещения парной, где размякла до невозможности, где служанки промяли ее, вправили ей все косточки, вышла прямо под водопад и спустилась в пруд – сначала по щиколотки, потом по колени, по бедра – и, наконец, нырнула. Задохнулась от холода, но поплыла дальше. Мимо тихих кувшинок и широких листьев водяных лилий, в черной воде, окруженная пенным золотом дубов и каштанов. Сделала несколько кругов до пагоды и обратно, и, дрожащая, замерзшая – но приятно уставшая, вернулась на берег, к поджидающим ее девушкам. И с удовольствием снова пошла в прогревающую бочку с ароматными опилками.

Потом ей расчесывали волосы перед открытыми дверями на веранду – а по глади озера медленно колотили крупные капли дождя, поднимая высокие фонтанчики, ударяли о крышу пагоды, находящейся на середине пруда. Под шелест капель Ани вспоминала добрую и словоохотливую Сурезу, мечтающую о дожде, и ее мягкие и добрые руки. Никто никогда не расчесывал ее так. Разве что мама…

Вспоминались ей и совсем другие руки – и не было ни сил, ни желания отгораживаться от этих воспоминаний.

Показалось ей сквозь пелену дождя, или в далеком павильоне напротив зажегся свет и кто-то вышел на веранду?

- Еще гости? – спросила она у девушки, закалывающей ей на голове какую-то сложную прическу.

- Не знаю, госпожа, простите, - почтительно сказала она. – Но вам не о чем беспокоиться, гости его императорского величества никогда не пересекаются.

- А как называется тот павильон? – поинтересовалась Ани.

- «Воспоминание», - служанка отошла, поклонилась. – Я закончила, госпожа. Если угодно, я могу почитать вам или поиграть на терисе.

- Нет, - задумчиво проговорила Ани, - не нужно. Я хочу побыть одна.

Потребность в одиночестве, внезапно проявившаяся в ней, крепко связанной с семьей, немного пугала. Но была настойчивой и нужной, как удобная одежда. Это было не то одиночество, что испытывала она в полных людей коридорах дворца Рудлогов, не то, когда она была одна среди ненавидящих ее драконов в роскошных владениях Нории.

Тоска тонкой кромкой лезвия провела по сердцу, медленно, безжалостно.

«Не все тебя там ненавидели»

Нет, не все. Но меня ломали и сломали-таки, и до сих пор я не могу ответить на вопрос: «Кто я теперь?»

Ангелина подождала, пока уйдет служанка, вышла на веранду, выставила руки и лицо под дождь. Тонкий шелк широких рукавов сразу же намок – но она пошла дальше, под удивительно теплые струи воды. И в наступающих сумерках принцесса сбросила на землю драгоценный наряд, ступила в воду. И снова поплыла.

В воде было легче. Вода забирала боль.

Капли шелестели вокруг, стекали по лицу, и принцесса легла на спину, глядя в хмурое вечернее небо, раскинула руки – белая лебедь в черной воде - и застыла. Вода под ней, вода над ней, и сама она вода – покойная, вечно движущаяся. Воде не нужно думать, куда идти – путь для нее предопределен, и она не ропщет, но каким бы ни был путь, любая капля рано или поздно придет в океан.

Очнуться Ангелину заставил слабый всплеск. Будто кто-то подплыл совсем близко и застыл неподалеку, в пелене дождя.

- Кто здесь? – тихо спросила она, принимая вертикальное положение и поднимая светлые намокшие пряди с лица. Всмотрелась в сумерки. Никого. Всего лишь дождь по воде и едва видимая чернеющая пагода в нескольких десятках метров от принцессы. Вдруг стало зябко и страшно, но Ани только сощурилась и нырнула под воду.

Но и там, в черной озерной толще, не было видно ничего. Ани уже двигалась наверх, когда ее подхватило и подняло теплым потоком, мгновенно согревшим. Дождь усилился, снижая видимость до почти нулевой, зашумел грозно, начал сечь по плечам, по спине, словно выгоняя на берег. И Ангелина поплыла обратно, ориентируясь на золотистый едва видимый свет окон своего павильона. Поплыла, отчетливо чувствуя спиной чей-то внимательный и спокойный взгляд.

Этой ночью ей было тепло и легко – то ли вода так расслабила, то ли барабанящий по покатой крыше павильона ливень. И сны снились яркие, теплые, полные цветов и резных арок южных дворцов, осторожных касаний и далекого грома, похожего на приглушенный рокот, драгоценных изумрудов на красных листьях. И тягучего, безмятежного счастья.

На следующий день служанка принесла Ангелине конверт с сообщением, что светлейший император будет счастлив прогуляться с ее высочеством по своим вишневым садам послезавтра, в предрассветный час, и выслушать ее просьбу. Наконец-то!

От вчерашнего дождя не осталось и следа, и, позавтракав, старшая принцесса дома Рудлог вышла на прогулку в золотой лес. Она шагала медленно, вдыхая свежий и чистый воздух, часто останавливалась и подолгу любовалась листьями и капельками смолы на хвойных деревьях. И думала о предстоящем ей испытании. И о том, какую цену запросит колодец.

Страшно было идти в неизвестность, страшно, но необходимо. Нужно узнать, есть ли проклятие на ее семье. Если есть - как его снять и кто виновник их несчастий.