Ольга Романовская - Лед и пламень

В итоге через мгновение я сидела в небольшом темном кабинете, а комендант вчитывался в королевскую записку.

– Хорошо, миледи, – почтительно вернув сложенный пополам лист, сказал он, – я выпишу пропуск, только, не сочтите за дерзость, покажите кольцо Соуренов. Это не моя прихоть, миледи, а закон. Он, увы, един для всех.

Я сняла перчатку и вытянула руку. Комендант встал, внимательно осмотрел кольцо и признал, что оно принадлежит роду Соуренов, не иллюзия и не подделка.

– Какие-нибудь пожелания, миледи? – подобострастно спросил он.

Я ощутила взгляд, скользнувший по телу. В глазах коменданта промелькнул интерес. Какого свойства, понятно. Вряд ли мужчину волновал покрой платья.

– Да. – Я сделала паузу, припоминая новые права, и придала лицу выражение легкой надменности. – Я запрещаю причинять жениху физический и ментальный вред. Только с моего согласия!

– Как вам будет угодно, – склонил голову комендант, пряча в уголках губ разочарование.

Значит, собирался пытать Филиппа. Вовремя же я приехала!

В руку лег белый прямоугольник плотной бумаги. С одним-единственным словом, написанным на обороте визитки: «Разрешаю». Так вот как выглядит заветный пропуск!

Комендант лично проводил меня в тюрьму, попутно объясняя правила. Все они сводились к одному: не помогать узнику бежать.

– Вы леди, невеста, за вами следить не станут, но очень прошу, не обманите моего доверия! – заглянув в глаза, попросил комендант.

Не удержавшись, я спросила, как обычно проходят свидания. Выяснилось, что под неусыпным контролем стражника. Но Филиппа отведут в специальную комнату с диваном и прохладительными напитками.

– Я уже распорядился, – продолжал лебезить комендант и все голодным волком смотрел на мою шею.

Я занервничала. Уж не вампир ли? Все оказалось до банального просто: комендант никогда прежде не видел светлой тонкой кожи. Очередное проявление слабости навсеев к блондинкам.

Комендант не пытался открыто снискать моего расположения, хотя я чувствовала, что нравилась, но старался угодить. И все ждал, глядя послушным псом. Увы, надеяться ему не на что. В любовь коменданта не верилось, а все остальное пусть проделывают навсейки. В который раз поражаюсь, какие свободные в Веосе нравы!

– Если вам неприятно, я не стану, миледи. – Комендант оказался догадливым, правильно понял смысл моих поджатых губ. Сник, нахохлился, но смирился. – Просто я подумал, раз жених… Но вы правы. На свидание даю час. За вами придут и проводят до экипажа.

Мы спустились на второй этаж, и комендант почтительно отворил передо мной массивную, обитую железными полосами дверь. Повинуясь его воле, вспыхнул магический шар. Комендант отрегулировал яркость и вернул шар обратно под потолок. Иного освещения в комнате не было, даже окон.

– Прошу. – Он указал на диван и посторонился, пропуская меня вперед. – Маркиза вскоре приведут. Захотите чего-нибудь, хлопните в ладоши. Дух принесет. Пропуск покажете солдатам, когда они приведут жениха. Надеюсь, его оправдают. Нельзя, чтобы столь прекрасная леди осталась одна. Но если вам вдруг станет скучно, – он достал из кармана бумажку, – я всегда к вашим услугам. В любое время. Уйду до рассвета.

Я вспыхнула и повернулась спиной, даже не взглянув на то, что он протягивал. Наверняка вторую визитку.

Комендант не настаивал на продолжении разговора. Хлопнувшая дверь возвестила о том, что он ушел.

Предлагать себя для развлечения леди! Нужно последний стыд потерять! Не в любовники даже – так, ночь скоротать. Сделал дело и свободен. Или он не дворянин? Не выдержав искуса любопытства, взглянула на визитку-пропуск. Лэрд Арон. Найджел Арон.

Горькая улыбка тронула губы, даже жалко коменданта стало. Он не мог предложить иного, я выше него по положению, вольна хоть по щекам отхлестать, а лэрд должен терпеть. Это ведь самый низший титул – безземельный дворянин. У меня, правда, тоже за душой ничего, но откуда коменданту знать подробности? Леди для него – как королева для Филиппа. Захотела – пригрела, захотела – до утра выгнала. И не возразишь: женщина, аристократка, выше по положению, в своем праве.

Решено: на обратном пути поднимусь к коменданту и все объясню. Вдруг я ему интересна не только для секса?

Я грустно усмехнулась. Глупая, ему наиви захотелось, только и всего. И я понравилась исключительно ниже пояса. Видимо, мечта любого темного – обладать светлой. Своего рода победа над противником, порабощение врага. Не надо никуда подниматься, нисколько комендант не обиделся.

Я присела на диванчик, сняла перчатки и потянулась к графину с лимонадом.

Комната маленькая, угловая, обстановка скромная. Повсюду – камень. Неуютно. Я невольно поджала ноги и поежилась. Воображение рисовало окровавленного изможденного Филиппа. Увы, я знала, как сильно не красит тюрьма темных. Многих перевидала на своем недолгом веку. На некоторых даже изучала строение человеческого тела под наблюдением наставника – мэтра Дорна. Оно у всех родственных рас одинаково. По сути, я тоже человек, только высший подвид, как и навсеи. У людей нет магии и дара, у нас есть. Он вносит некоторые изменения в лечение. Например, появляется сознание, энерготоки, но органы-то те же. Вот я и смотрела, какие они у трупов. Наставник выбирал тех, кто умер не на крюках. Я выдержала ровно двоих, после чего мэтр Дорн перестал меня мучить и сослал в лечебное крыло – к лангам. Поглядев на мертвых, помогай живым. А навсеев даже не пытались лечить.

Шмыгнув носом, я отогнала тяжелое воспоминание.

Дверь отворилась, и двое солдат втолкнули в комнату Филиппа. Он выглядел грязным, потрепанным, но невредимым. Запястья связаны тонкой серебряной нитью, в горло впился ошейник. Кажется, он душил Филиппа: мне не нравился цвет его лица.

Я отдала пропуск солдату. Тот повертел его в руках, кивнул и молчаливо удалился. Напарник задержался, чтобы высвободить руки Филиппа. Он терпеливо дождался, пока путы спадут, потом шагнул ко мне и упал на колени. Лицо уткнулось в складки юбки. Он так и стоял, не вздрогнул даже, когда захлопнулась дверь. Пришлось чуть ли не силой поднять брюнета на ноги и усадить рядом с собой. Но тут начался новый кошмар: Филипп в исступлении принялся целовать мне руки.

– Не надо, не надо, прошу вас! – с трудом отбилась я от излияний благодарности и охнула, когда он опять переместился на пол.

Попыталась вразумить – бесполезно. Филипп продолжал целовать подол платья, чуть ли не на животе ползал. Приглядевшись, я заметила кровоподтек у него на затылке. Наклонилась и потрогала – шишка. Брюнет дернулся и перестал наконец унижаться. Поднял голову и уставился на меня пристальным колючим взглядом, столь не вязавшимся с предыдущими нежностями. Создавалось впечатление, будто Филипп исполнял какой-то ритуал.