Ольга Романовская - Лед и пламень

Пусть меня лишили свободы передвижения, но обращаться, как с рабыней, я не позволю. Когда Соланж попытался приоткрыть мой рот, укусила его за палец.

– Ах ты маленькая!.. – отпрянув, зашипел некромант и, неожиданно усмехнувшись, спросил: – Нравится кровь? Хочется бурной страсти, как вампирше?

Опомниться не успела, как окровавленный палец – а постаралась я знатно – мазнул по губам, оставляя после себя привкус железа.

– Долго стояла? – Соланж ухватил за подбородок, заставляя смотреть в глаза. – И мечтала, да? Ну же, признайся!

– Мерзавец! – выдохнула я, вновь обретя дар речи. Теперь я начала сомневаться, случайно ли его лишилась. – Сейчас все узнают, как вы ведете себя с леди. На пом-м-м!..

Договорить не успела: рот накрыли теплые губы. Соланж целовал иначе, чем на крыше: властно, жестко, проникая в рот языком. Сопротивлялась недолго: некромант оказался сильнее и опытнее. Он безраздельно овладел моим ртом. Какое там Геральт – тут, казалось, достаточно искры, и начнется пожар. Я тряпкой висела в сильных руках, задыхалась от запаха вербены, отчаянно пыталась высвободиться, избавиться от чужого дыхания, но оно полностью поглотило меня.

Сердце скакнуло и замерло, чтобы зайтись от бешеного темпа. Губы горели, а руки, наоборот, заледенели. Поцелуй напоминал крепкую настойку, такую, от которой сразу хмелеют. И, видимо, я тоже поддалась коварству спиртного напитка, потому что на краткий миг коснулась языком языка Соланжа, сплетясь с ним воедино, но тут же со всей силы оттолкнула некроманта.

Чары рухнули. Соланж довольно улыбался, а я не могла отдышаться. Вытерла губы тыльной стороной ладони и влепила ему пощечину. И сразу вторую, для симметрии.

– Не понравилось? – с толикой разочарования спросил некромант и потер лицо. – Отчего, Дария? Не об этом ли вы мечтали пару минут назад, когда подсматривали, будто ребенок? Ах да, вы хотели занять ротик совсем другим, – продолжал издеваться нахал. – Увы, предмет слишком нежен и не выдержит укусов.

– Шлюхи в публичном доме, – задыхаясь от ярости, напомнила я. С удовольствием бы ударила его между ног, заслужил! – Наверняка найдете девочку по вкусу.

– Вам нравится вербена, и никуда вы от этого не сбежите, – победоносно заключил Соланж, пропустив мимо ушей предложение развлечься на стороне, и растворился в воздухе.

Одной проблемой больше. Как прикажете разбираться с Хозяином смерти, который привык получать все по щелчку пальцев? Скорей бы выйти замуж, при супруге он не посмеет. Драться на дуэли не позволю, подам в суд за домогательства.

Я сидела и расчесывала волосы гребнем, готовясь ко сну, когда вошел Геральт. Не постучавшись, резко распахнул дверь, та жалобно скрипнула. Увидев его отражение в зеркале, я вздрогнула. Любимый смотрел хмуро, совсем не ласково.

– Что случилось?

Я отложила гребень в сторону и испуганно заглянула ему в глаза.

– Ничего, – отмахнулся Геральт и присел на край кровати. – Порадовалась сегодня? – зло прошипел он и в сердцах скинул на пол подушку.

Я проследила за ней взглядом. О чем это он? Чем я успела провиниться? Прокрутила в голове события последнего дня, пожалуй, одного из самых мерзких за время жизни в Веосе, и догадалась. Застонав, обхватила голову руками. Так и знала! Чувствовала, королевская милость обернется разрывом, и вот Геральт уже смотрит как на врага. Куда делись тепло, любовь? Передо мной сидел чужой человек. Неужели он не понимает, что не я выпрашивала землю? Не может не знать! И все равно обвиняет.

– Не нужна мне эта долина, я подарю ее тебе! – выкрикнула я в сердцах и вскочила. Упала на колени рядом с Геральтом и ухватила за безвольно повисшие руки. – Прямо сейчас поеду во дворец и напишу отказ.

Посмотри на меня, ну посмотри же, любимый! Почему ты отводишь взгляд?

– Оставь, твоя же, – глухо ответил Геральт и, отвернувшись, добавил: – Прости. Просто гадко на душе. Не хотел стать публичным посмешищем, поэтому не пришел. Король еще чем-нибудь одарил?

Я покачала головой и присела на кровать рядом с любимым. Помедлив, обняла его и положила голову на плечо. Геральт скупо погладил по руке.

– Хорошо провела время?

Я тяжко вздохнула. Если можно так назвать беседу с герцогом Терским, хищные взгляды придворных и поведение Соланжа, то прекрасно.

– Иногда приходится терпеть. – Геральт поцеловал в висок. – Ничего, привыкнешь.

Некоторое время мы сидели молча, тесно прижавшись друг к другу. Пару раз порывалась рассказать Геральту о Соланже, но раздумывала. Он ведь некроманта на поединок вызовет! Соланж же… Мстит он, провоцирует. Нужно потерпеть, Геральт прав. Некроманту рано или поздно наскучит травля, и он отстанет. Соланж знает мои слабости, поэтому целует, чтобы вывести из себя.

А вот сцена во дворце – вряд ли спектакль. Я видела все признаки возбуждения и мужского удовольствия. Такое нельзя устроить по заказу. Надо было уйти, а не потакать низменным началам! Увы, уже ничего не исправишь.

– Соланж Альдейн – он откуда? Тоже темный? – решилась я затронуть опасную тему.

– Почему ты спрашиваешь? – насторожился Геральт.

Он выпрямился и отстранился, вперив в меня немигающий взгляд. Смутившись, я потупилась и промямлила:

– Ну, король поручил меня его заботам. Соланж странно себя вел.

– Как? – сипло уточнил Геральт.

Я задумалась. О чем рассказать, о чем умолчать? Пожалуй, лучше ничего не говорить, иначе придется признаться в собственных желаниях. Сомневаюсь, что любимый поймет правильно, слишком уж все неоднозначно. С одной стороны, непреодолимое желание заняться любовью с Геральтом, с другой – возбуждение от подсматривания за Соланжем.

Губы зазудели. Рот наполнился привкусом железа – как во время недавнего поцелуя. Нет, с этим нужно бороться! Иначе воспоминание никуда не уйдет, вся спальня пропитается призрачной вербеной. Я даже обнюхала себя и с облегчением перевела дух: всего лишь фантазии. Бред ведь, не мог запах Соланжа остаться на коже!

– Ты нервничаешь. – Слова Геральта гулко упали в тишину.

Любимый нахмурился, кажется, заподозрил неладное. Нужно скорее развеять сомнения, иначе превращусь в неверную лгунью. Хватит того, что заночевала у Эллана, хожу к нему заниматься. Вот у него, дурочка, и надлежало расспросить о Соланже, а ты пристала к Геральту. Видишь, в каком он состоянии, и говоришь о другом мужчине. Если интерес к Эллану оправдан: учитель ведь, то что соврешь о некроманте? Соланж слишком четко обозначил намерения, чтобы их не замечать. Какой там обет целомудрия – некромант открыто звал в постель. Безусловно, Соланж мог опробовать там очередную игру, например заставить ласкать, как юная навсейка, но ведь суть все равно та же. Измена есть измена.