Ольга Романовская - Лед и пламень

Хватит! Не думать, не думать о проклятом некроманте! Ни о его гибкости, ни об исходящей от него силе, ни о вербене.

– Поцелуй меня! – попросила я.

– Зачем? – не понял Геральт.

Хочу стереть непристойные воспоминания о чужих губах, перестать думать о порочной гадкой игре, разрываться между любопытством и омерзением. Наверное, родись я навсейкой, склонилась бы над Геральтом и неумелой лаской согнала беспокойство с его лица, только я наиви. От одной мысли о мужской плоти во рту накатывала тошнота.

Геральт нахмурился и ухватил меня за подбородок. Покрывшись густыми пятнами стыда, я отвела глаза. Умом понимала, что делаю только хуже, но тело жило отдельно от разума.

– Что случилось, Дария? – Хватка ослабла, пальцы, лаская, скользнули по щеке.

– Мне страшно! – честно ответила я и прижалась к Геральту, чтобы утонуть в его запахе и тепле рук.

Любимый оттаял, тесно прижал, успокаивая. Геральт целовал волосы, заверял, что мне ничего не грозит, а сам он не сердится. Пусть долина останется у меня. Там виноградники, они приносят хорошую прибыль, появятся собственные деньги.

– А ведь это все королева! – озарило Геральта. Он прищелкнул пальцами и несильно тряхнул меня за плечо. – Королева, слышишь?! Знала, как меня наказать. Хитрая женщина!

Я ничего не понимала, и любимый объяснил:

– Меня лишили части фамильных земель, не приданого Элизы, а исконных земель Свейнов, чтобы отдать тебе. Владения Элизы отойдут короне.

Увы, логика по-прежнему ускользала от меня.

Сердясь, Геральт попробовал объяснить в третий раз:

– Ты женщина, леди. Я граф. Мы любовники, но мы не равны. Прости, – любимый быстро поцеловал мою ладонь, пресекая возможные возражения, – но по закону именно так.

Кажется, теперь я поняла. Королева одарила землями Геральта низшую по положению, ту, которая некогда считалась его наложницей, официальную невесту друга. Только зачем ее величеству унижать собственного Законника? Она ведь его помиловала, раз допустила к прежним обязанностям.

– Послушай, – в голову пришла одна идея, и я решила ее проверить, – тебе сообщили о долине в приватной беседе?

Геральт кивнул.

– Когда? – не унималась я. – После допроса короля, когда я навещала Филиппа?

И вновь в точку. О да, королева наказала не только Геральта, но и меня. Она видела нас с Соланжем и превратно истолковала поведение некроманта. Ее величество надеялась, что любимый поссорится со мной. И куда мне потом податься? Клянчить обещанный Соланжем дом? Да после сегодняшнего я даже сидеть в одной комнате с некромантом не стану.

А ведь действительно, куда? Ехать в подаренную долину? Но есть ли там господский дом? Может статься, только винодельня и жилище управляющего. Да и не ждут меня в долине, нужно заранее предупредить. Даже если примут, окажусь там одна-одинешенька. Просить дом у Филиппа? Пока он в тюрьме, ничего сделать не сможет. Геральт же особнячок так и не купил. Остается податься к Эллану. То-то он обрадуется! Мало ему учить меня, так еще и терпеть под одной крышей. Вслух Эллан, разумеется, ничего не скажет, слишком порядочен.

Геральт потерся носом о мой нос и пощекотал лодыжку. Я невольно улыбнулась и вскрикнула: навсей не собирался останавливаться на достигнутом. Шустрые пальцы скользили по чулкам под пеньюаром и оттягивали завязки пояса.

– М-м-м, – многообещающе протянул Геральт, – ты не успела снять подвязки. Меня ждала?

Я вздохнула и кивнула. С тех пор, как Геральт овладел мной, он перестал гладить ступни, неспешно ласкать лодыжки, что мне так нравилось. Нет, то, другое, тоже, до безумного наслаждения. Никогда не думала, что принадлежать мужчине – такое счастье! Растворяться в другом человеке, возноситься к небесам. Отчего мне твердили, будто близость – это больно и гадко?

– Суд состоится на той неделе, – между поцелуями обмолвился Геральт.

Подвязка сползла, любимый теребил ее зубами. Хохоча, я отчаянно пыталась помешать порче кружева. Оно такое красивое, а Геральт ведь порвет!

– Над кем? – только сейчас сообразила, что сказал навсей.

Нахлынувшая истома исчезла. Посерьезнев, я отползла и села, скрестив босые ноги. Злосчастная подвязка болталась на лодыжке.

– Над Филиппом, – с легким разочарованием – как же, отвлекли от важного дела! – ответил Геральт. – Сходи к нему еще раз, а то неприлично. И обязательно потребуй платы за услуги.

Плата за услуги! Выражение покоробило, как и тон, с которым навсей говорил о судьбе друга. Странно, Геральт ведь любил Филиппа. Или все фикция, как с Элизой? Но ведь я сама видела, привязанность Геральта сильна, отчего же теперь друг для него стал чужим человеком?

Ничего я требовать не стану. Человеческая жизнь – не товар, чтобы покупать и продавать ее. Пусть на меня станут косо смотреть, подобные правила мне не подходят. Моя помощь бескорыстна.

– Скажи, – не удержавшись, все же спросила я, – почему ты так жесток с Филиппом?

Геральт закусил нижнюю губу и нервно постучал пальцами по бедру.

– Ты его невеста, – наконец ответил он. – Мое же положение шатко. Не обращай внимания, – спохватился любимый и игриво притянул меня к себе за ноги. – У меня выдалась трудная неделя, одна беда за другой. Я нервничаю, срываюсь. Но ты ведь меня полечишь, правда?

Геральт подмигнул и лизнул коленку. Кажется, я понимаю, о каком лечении он говорит. Пожалуй, оно мне тоже не помешает. И я потянулась к Геральту, чтобы получить самый желанный поцелуй.

Заламывая пальцы, я перегнулась через бортик ложи и с нетерпением ждала, когда откроются двери и в зал суда введут Филиппа. Мне обещали, что его не казнят. Сама королева! Но кто знает, как все обернется на самом деле. Воля высоких особ переменчива, а у ее величества есть все основания ненавидеть меня. Все Соланж! Чего ему неймется? Нашел живую игрушку и терзает. Только вот королева полагает, будто я ей соперница. И не подойдешь, не скажешь, как все обстоит на самом деле.

Поискала глазами некроманта. Стоит подле его величества, на меня не смотрит. В кои-то веки! Королевская ложа в самом центре, нависает над столом президиума, так, чтобы судьи услышали каждое слово. Его величество должен одобрить или отклонить вердикт.

Сердце мячиком прыгало в груди. В который раз я протерла лоб платком и попросила духа принести воды. За время жизни в Веосе я привыкла к невидимым помощникам и свободно пользовалась их услугами.

Ложа принадлежала роду Свейн. Суд в Веосе как театр, все аристократические роды приходят посмотреть, как травят кого-то из их братии. Подобные процессы редки, обычно король единолично решает судьбы оступившихся подданных, но тут иной случай. Я ходатайствовала о честном суде, Геральт провел обряд очищения.