Робин Хобб - Кровь драконов

Седрик!

Но такое невозможно. Этот молодой человек примерно такого же роста, как сам Гест. Седрик всегда был гибким и стройным, вечным мальчишкой. Этот был явно мужчиной с широкими плечами и мощной грудной клеткой. А потом у него на губах расцвела улыбка, и он превратился в прежнего и легко узнаваемого Седрика, только Седрика, магически переделанного в экзотическое и великолепное существо. Гест завороженно смотрел на него. Все недостатки Седрика исчезли. Гест оценивал его, наблюдая, как он стоит, чего-то дожидаясь. Почти детская мягкость, которая в последние годы начала раздражать Геста, была сточена – возможно, пережитыми трудностями. Как бы это ни произошло, она исчезла, сменившись мышцами и твердостью. Вот человек, который уступит Гесту, – но не так легко, как прежний Седрик. При этой мысли сердце у него забилось быстрее. Седрик снова стал достоин его внимания. А когда Гест привезет его обратно в Удачный, какой сенсацией он станет в их кругу!

К Гесту вдруг пришла кружащая голову мысль: Седрик осуществил свою мечту! Пусть он и не достал куски дракона, но доля, на которую Гест мог заявить права через свою проститутку-жену и своего служащего, была просто ошеломляюще большой. Его взгляд скользнул по начинавшемуся за пристанью городу, и мысли его унеслись к новым планам и идеям. Он может заявить права на любой из этих особняков. Здесь он сможет вести такую жизнь, о какой всегда мечтал, вдали от осуждения требовательных родственников. Ему не стоит возвращаться в Удачный и снова жить там под пристальным и недовольным взглядом отца. С богатством, которое принадлежит ему по праву, он сможет поселиться здесь, его друзья в будущем присоединятся к нему, а когда начнется торговля с другими городами, он станет ездить, куда ему вздумается. И этого добился Седрик! Седрик сделал это для них обоих!

Гест вытащил его из рутины, когда тот был юнцом-недоучкой в скучном замкнутом мирке. Неискушенного и наивного Седрика изумляло абсолютно все. Гест показал ему, как подобает вести себя юному сыну торговца, научил одеваться, ездить верхом, выбирать вина с деликатесами и оценивать – пьесы. При этом он пробудил в нем жажду и стремление к лучшей жизни, которую ему не могла обеспечить его скромная семья. Гест покачал головой, удивляясь не только Седрику, но и самому себе. Они еще когда-нибудь посмеются над тем, как Гест случайно направил стопы Седрика на путь, который принес ему целое состояние. Он посмотрел на него с теплом и гордостью. «Между нами было много недопонимания, Седрик. Столько ошибок с твоей стороны. Однако мы здесь, и удача улыбается мне благодаря тебе».

Гест задержался на мгновение, чтобы поправить воротник. Он выйдет из толпы пленных, гордо выпрямится и, сбросив капюшон, окликнет Седрика. Он еще чуть помедлил, предвкушая, как радость вспыхнет у Седрика в глазах. Не говоря уже о том, как будут благоговеть и завидовать пленники, когда его одного приветствует и радостно встретит бронзовый мужчина.

Он поднес руки к капюшону, когда услышал, как кто-то зовет Седрика по имени. И действительно, по улице с закинутым за плечо луком шагал мужчина, которого Седрик высматривал и ждал. Рядом с ним шел юнец, который нес убитых птиц. Охотники возвращаются с добычей? Он увидел, как улыбка Седрика становится шире, а лицо светлеет. Гест потрясенно наблюдал, как Седрик спешит навстречу охотнику. О чем он вообще может говорить с неотесанным мужланом?

Потеряв всякий интерес к собственной судьбе, он таращился на то, как Седрик приветствует эту странную пару. Он что-то сказал юнцу, который с готовностью продемонстрировал свои кровавые трофеи. Гест разинул рот, когда Седрик даже взял одну из птиц и, одобрительно взвесив в руке, вернул тушу пареньку. А потом, когда Седрик с возбуждением принялся вводить знакомых в курс дела, высокий охотник обнял его за плечи и притянул к себе. На мгновение Седрик прильнул к нему с явной приязнью. А высокий мужчина, открыто демонстрируя свою любовь, и не думал убирать своих рук с плеч Седрика. Затем все трое направились к остальным. Невозможно было не заметить, насколько Седрик и его партнер привязаны друг к другу. Гест почувствовал, как по его телу распространяется странное онемение. Седрик нашел ему замену? Забыл его и выбрал красивого дикаря? Оскорбление впилось в него тысячами острых когтей. В нем вскипела ревность, а по ее следам пришла холодная ненависть.

Седрик пожалеет о своей неверности. Ему легко причинить боль, и Гест найдет для мести множество способов.

Двенадцатый день месяца Плуга – седьмой год Вольного союза торговцев.

От Рейала, смотрителя голубятни в Удачном, – Детози, смотрительнице голубятни в Трехоге, и Эреку.

Дорогие тетя Детози и дядя Эрек!

Думаю, вы давно ожидали получения моего письма – возможно, столько же, сколько я мечтал его отправить. Я помню, что поначалу у вас обоих были сомнения относительно моего намерения ухаживать за девушкой из Трех Кораблей. Однако я благодарен Эреку за то, что он не только нашел время познакомиться с Карли, но и хорошо отозвался о ней и о нашем желании заключить помолвку. Мои родители выразили тревогу по поводу того, как «чужачка» отнесется к юнцу из Дождевых чащоб, который покрыт сверху донизу чешуей. К счастью, ни она, ни ее родственники ничуть не возражали!

И теперь я с радостью напоминаю вам то, что мне сказал Эрек, когда обучал вести записи о спаривании голубей, порученных моим заботам: «Всегда полезно вводить в стабильную породу свежую кровь хорошего качества».

Ибо таковы наши намерения!

Ее родители, конечно, в этом вопросе так же консервативны, как и мои. Они сказали, что мы должны подождать целый год, но зато разрешили нам официально объявить о наших планах заключить союз!

Поэтому я вложил в данное послание официальное объявление о нашей помолвке. Пожалуйста, вывесите его на видном месте, чтобы остальные могли ликовать вместе со мной! Даже если на каждом дереве Дождевых чащоб будет прикреплен свиток с вестью о помолвке – этого не хватит, чтобы выразить всю полноту моего блаженства!

Рейал – глубоко счастливый человек.

– Лучше бы мы обсудили все в тепле и поговорили спокойно, – произнесла Элис.

Она спряталась у Лефтрина на груди, укутанная его плащом. Она понимала, что тело у нее не мерзнет, но от холода, пронизывающего ее душу, Элис сильно знобило. Она до сих не восстановилась после погружений в камни памяти. Даже когда ее обнимал Лефтрин, она ощущала их притяжение: они дергали ее, как маленькие дети, добивающиеся внимания. Чересчур много событий – и происходили они слишком стремительно. Ей стыдно было видеть боль и неуверенность во взглядах пленников, а смиренная покорность худых и покрытых шрамами рабов ее просто ужасала. Одного этого было уже достаточно, а тут еще хранители начали ссориться, словно они еще оставались теми же юнцами, какими были при отбытии из Трехога. Кейз, Бокстер и Джерд выступали за то, чтобы позволить драконам делать с захваченными людьми все, чего они пожелают. Их позиция оказалась максимально радикальной. Другие высказывали самые разные мнения относительно того, какой судьбы заслуживают рабы, джамелийские купцы и калсидийские охотники на драконов. Рапскаль успокоился. Его прежнее воинственное отношение совершенно не вязалось с тем, что Элис знала об этом молодом хранителе. Отношение Тимары к преображению Рапскаля совпадало с ее собственным. Сейчас Тимара и Татс стояли по обе стороны от него. Татс забросил руку ему на плечи, а Тимара сжимала пальцы Рапскаля, будто дружеские прикосновения могли удержать его в реальности.