Вера Аржанова - Огненная роза. Несущие смерть

Он улыбался. Слёзы стояли у него в глазах, но на губах действительно искрилась нежность. Амит понял: Лиор и правда счастлив, ни смотря ни на что. Его нельзя исцелить, потому что он не болен. Да, он страдает, но в этом его красота и его сила. Он выбрал этот путь, потому что только так он может оставаться с возлюбленным Рейзой. И это заставило Амита склонить голову перед своим великолепным другом. Он опустился на одно колено, взял руки Лиора и поцеловал их, признавая величие и абсолютное торжество его чувств, побеждающих даже смерть. Лиор смутился и хотел что — то сказать, но Амит избавил его от этой неловкости. Он поднялся, прошёлся по балкону, взял розу из вазы и замер, наслаждаясь её ароматом. Потом обернулся к другу, беспокойно наблюдавшему за ним.

— Я очень рад, что ты рассказал мне всё это. Я потерял моего Рейзу много лет назад и не мог найти для себя ни оправданий, ни прощения. Я никого не осмеливался любить, потому что помнил о своём малодушии. Все говорят, что я очень хороший человек, — Лиор тут же охотно закивал в ответ на его слова, — и что поступки мои щедры и благородны. Надеюсь, что это так и есть. Но знаешь почему? Потому что не было ни одного дня, когда бы я не хотел искупить свою вину! Не мастера и не архонты убили того единственного, кого я любил, а именно я. О, если бы ты видел его в те дни! От него исходил такой свет, что хватило бы на целый мир, если бы люди почитали одно только божество — истинную любовь, мать истинной красоты! И я точно знаю, что он мог бы совершить много замечательных дел, если бы не погиб ещё во дни своей юности. И я не могу винить никого, кроме себя в этом преступлении. Да, не я надругался над чистой, прекрасной душой, но я был там, и я отвернулся! И с тех пор я стараюсь жить так, что бы хоть немного этого волшебного света вернулось в наш унылый, жестокий мир. Ты спрашивал, в чём его сила? Да именно в этом! Он всегда мог вдохновить на что — то хорошее, заставить чувствовать, любить и сопереживать. Его судьба — как зеркало, в котором отражаются все наши достоинства и недостатки, подвиги и преступления. Каждому из нас нужен кто — то особенный, чьи глаза смотрят в наши сердца с нежностью и грустью, с болью и радостью, с гордостью за наше величие или снисхождением к нашим слабостям. Кто — то должен измерять наши поступки и освещать наш жизненный путь своей любовью. Таким он был для меня, и таким стал для тебя. Это и есть сила, которую не смогла одолеть даже смерть!

Лиор кивнул, и они надолго замолчали. Каждый переживал какое — то особенное воспоминание, только своё. Но Рейза незримо был рядом с ними, и они оба чувствовали тепло, согревавшие их усталые, измученные души. Да, так уж случилось, что этот мир таков: он жесток и несправедлив; в нём мало света и надежды, и все истории, рассказанные до конца, заканчиваются смертью. Но должно же быть что — то особенное, по — настоящему ценное, ради чего стоит быть вместе, и ради чего стоит жить! И теперь они оба точно знали: да, есть! И это — любовь! А подлинная любовь не умирает никогда!

Потом Лиор всё же спросил о том, чего никак не мог понять:

— Но почему ты приказал мне убить его? Он благодарил тебя за милосердие, но ведь оно запоздало на многие годы! Рейза сказал мне, что ты должен был сделать это ещё тогда, в «Плектроне», но теперь — то какой смысл в этом? Разве это был единственный способ покончить с прошлым?

Амит тяжело вздохнул и отвернулся к прекрасной горной панораме. Некоторое время он словно прислушивался к далёким, загадочным голосам, а потом тихо заговорил, не оборачиваясь к Лиору.

— Дело вовсе не в прошлом. Скоро начнётся война! — Он услышал тревогу, смятение в чувствах друга и грустно кивнул. — Да, именно так. Я — Плектр, и я знаю это. Наверняка и Рейза тоже знал. Но это будет не просто война, а самая жестокая, самая кровавая из всех за последнюю сотню лет. Кровь зальёт весь этот проклятый мир так, что мы все будем тонуть в ней. Приготовления уже почти закончились, и со дня на день грянет буря. И тогда Рейзе пришлось бы особенно тяжело. Он никогда не хотел быть Плектром: его заставили стать палачом, убийцей. Но он всегда страдал от этого ненавистного бремени; невыносимо страдал! Я знаю это. Я воспринимал его чувства, хотя это было не легко. Но Плектры — это особые величины единого плана Демиургов, и мы все словно включены в космическую систему. У каждого из нас есть собственная волна, и на призывы мира она отзывается по своему — достаточно только уметь слушать! Он говорил когда — то, что голос моей души мелодичен и величественен, как пение благородной арфы, и он наверняка распознает эти переливы где угодно, сквозь любой шум и хаос. А для меня он звучал, как флейта — переменчивая, тонкая и чувственная. И, хоть он старался сокрыть мелодию своей души в толстых стенах проклятой гробницы, в которую его заточили, я всё равно смог разыскать его волну и иногда ловил отзвуки его чувств. Ему и правда было очень плохо от того, что его вынуждали делать. Но всё это не сравнить с тем, что ожидает нас всех впереди, а его, как лучшего из лучших в деле медиата — тем более. Сатрап Бар — Арон один из тех, кто собирается превратить в развалины теперешнее подобие мира и нарушить равновесие. Я бы даже сказал, что он — главный зачинщик грозящих бед. И его Плектру пришлось бы без конца учинять допросы, пытать пленных врагов, истязать их разум, убивать и убивать… Я знаю, что он не хотел так жить, но умереть ему не было позволено. И, если бы я мог спасти его из лап Бар — Арона и Мастеров, я бы так и сказал тебе: пойди, мой друг, убей дракона и освободи моего милого ангела! Но я знал, что сейчас это невозможно, а времени ждать у нас просто нет. Поэтому…

— Я понял. Но если бы я не смог? Если бы он выжил, и я ничего не сделал?

— О, я уверен: он тогда сам нашёл бы способ уйти! Познав тебя, твою любовь, он не пожелал бы оставаться в этом проклятом мире, и добился бы своего, хоть это и казалось невозможным!

Лиор снова кивнул, принимая объяснения Амита, и замолчал. Амит с грустью и любовью рассматривал очертания гор: он любил это место! Потом спросил, не оборачиваясь:

— И что ты собираешься делать дальше?

Его друг пожал плечами.

— Не знаю. Наверно — просто быть. Существовать. Всё остальное утратило для меня смысл.

— Но ты ведь не покинешь меня? Ты останешься со мной? Ты мне нужен, как никогда прежде! — И тут же ответил на молчаливый вопрос Лиора: — Скоро всё очень изменится! — Он раскинул руки, обнимая этим движением свою прекрасную долину, синие горы и любимый, красивый дом: — Я не уверен, что от этого места что — то останется. Слишком много будет смертей и разрушений повсюду. А я, хоть и бывший, но всё таки Плектр, и за такими, как я, будет объявлена настоящая охота. И всё потому, что мы — сверхмощное оружие Демиургов, и владеть нашей силой значит приручить победу. Мне, возможно, придётся скрываться, и будет очень, очень трудно, ведь я же не воин! Вот я и прошу снова у тебя помощи: не оставляй меня, мой дорогой друг! Прошу тебя, будь со мной!