Улыбающаяся - Тростниковая птичка

- Вашу ошибку? - переспросил я с любопытством.

- О, это долгая история, - отмахнулась от меня Юстимия.

- Думаю, что она может скрасить мне ожидание, - я демонстративно расправил складки церемониальной одежды, - да и я гарантированно унесу Ваши тайны в могилу.

- Ну, знаешь ли, - возмутилась Старшая Дочь Храма. А после небольшой паузы уточнила, - а твой брат?

- Будет молчать, иначе не получит свадебного благословения, - фыркнул я, - Иногда Жрицы Храма могут быть очень убедительными, знаете ли.

Юстимия дотянулась до подушек и устроилась с удобством. Откашлявшись, она ненадолго задумалась, глядя в потолок и барабаня пальцами по колену, потом перевела взгляд в нашу сторону.

- Зная твой интерес к старым книгам, я думаю, что историю Керимы ты знаешь даже лучше меня. Предыдущие пару веков на планете бушевали междоусобный войны, щедро приправленные кровничеством. Знаешь, что такое кровничество?

Я наморщил лоб в попытке вспомнить.

- Не пыхти, - вздохнула Юстимия, - Для вашего поколения - это всего-лишь понятие из учебника. А вот для деда твоего, например, это была самая что ни на есть реальность. Уверена, что ты таки смог вычитать в своих книгах, что селекционная работа Керимы Мехди, нашей Праматери, имела небольшой побочный эффект. Направленная мутация почему-то лучше 'ложилась' на мужской кариотип - то ли дело в 'игрек -хромосоме', которая стабилизировала эмбрион, то ли в чем-то еще, но факт остается фактом. В каждом поколении девочек рождалось чуть меньше, чем мальчиков. Нет, в общем-то стандартная популяционная картина тоже имеет небольшой перекос среди новорожденных. Но на Кериме этот дисбаланс был больше. Ненамного, на самую малость. Но постепенно, очень незаметно, перекос становился все сильней. К сожалению, когда мы спохватились - ситуация стала необратимой. С течением времени конкуренция за невест становилась все жестче, агрессивней. Ты думаешь - выкуп за невесту или отбраковка неудачников в день Рубежа это требования Храма? Как бы не так. Ты - воин и не знаешь и половины того, что творится в гражданских поселках и городах, а я, пожалуй, не стану тебе рассказывать об этом. Тем более, сейчас. В общем - повышенная конкуренция подхлестнула уровень агрессии, и Керима на несколько веков погрязла в войне воинских родов. Ну, я думаю, что об этом ты тоже читал: спортивная кража с чужих территорий чего только можно, включая невест, постоянные пограничные стычки, кровная месть, которая порождала новую волну войн за территории, убийств, и мародерства... Прелестный букет кланового общества. И все бы так и продолжалось, если бы не случились Ястребы. Наверное, тогда воины впервые задумались об удивительной хрупкости своих жизней. И у них появился враг, который позволил объединиться и собрать совет Старейшин, невзирая ни на что. Этим врагом, как ты понимаешь, оказался Храм. В этом противостоянии с Храмом была несомненная польза: междуусобные войны могли только ослабить воинов, поэтому их было решено прекратить. Встал вопрос - куда же девать воинов, которые привыкли воевать, и не имели мирных профессий? И тогда впервые Старейшины победили Храм: самоизоляция Керимы от внешних миров закончилась.

- Все это, конечно, очень познавательно, - подал голос Терри, - но какое отношение это имеет к Вам? И к Эдварду?

- Молодой ты еще, торопливый, - беззлобно поддразнила его жрица, - сейчас и до этого дойду. Эван, дед Сая, был кровником клана Каменистого Щитомордника. Кровничество у них было давнее, 'жирное', не одно поколение длящееся, просто прекратить его, подписав бумаги, как с другими родами, никак не выходило. И тогда Старейшины вспомнили старинный земной опыт - межклановый брак, который решил бы эту проблему. Изначально новорожденную Найну, дочь главы Щитомордников, сговорили за семилетнего Дилона, старшего брата Эда. Но за несколько дней до свадьбы флайбус с её отцом, Ивом, женихом Дилоном, и самим Эваном попал в катастрофу. Неполадки в навигационной системе. И Найна в одночасье из любимой единственной дочери главы клана оказалась пусть любимой, но племянницей нового главы рода, Райна, брата Ива. А Эд, который только закончил воинскую школу на командира десятки - главой рода. Он мог тогда отказаться от чужих обязательств, но ему так хотелось быть правильным, хотелось получить одобрение отца, хоть и посмертное... Я ждала его из воинской школы... И дождалась. Он отказался взять мои бусы, долго говорил про долг и семью, а я... А, что там! Я тогда была глупой пятнадцатилетней дурехой. И лучшей в школе при храме. Жрицы меня давно уговаривали, а тут такой повод - грех не воспользоваться. Так я стала послушницей. Эд же все со свадьбой тянул - то дом строил, то дела рода мешали, пока, наконец, Найна, чьи капризы Райан не особенно терпел, не приперла к стенке. Вот он перед последним заданием куртку с бусинами Найны и одел, собирался жениться, как только с него вернется. Только вот вернулся он не один, а с твоей матерью, Уной. Странно - я долго Найну ревновала, до красной пелены в глазах. Меня поэтому даже в Дочери храма ввести не могли - слишком сильна была 'мирская пуповина', которую я не могла разорвать. А вот с Уной такого не было. Я однажды увидела, как он на твою, Сай, мать смотрит - и поняла, что ни мне, ни тем более Найне, делать рядом с ним нечего. Я этот взгляд потом только через тридцать лет увидела. Угадай у кого?

Мы помолчали.

- Нет, пожалуй, сейчас я уже не жалею, что пришла в Храм, - снова заговорила Юстимия, - но вот тогда, когда я впервые увидела, как мужчина должен смотреть на свою женщину... Эти наши керимские браслеты - они ведь не только мужчин искалечили, они и женщин обокрали. А мы живем, счастливые, как слепцы в своем темном мирке, и не знаем, какого огромного фантастического мира красок и образов мы лишены. Поэтому, пока я Старшая Дочь родового храма Песчаных котов - у нас не будет послушниц, бегущих от самих себя и от своих чувств.

Это была крамола и ересь. Крамола и ересь из уст той, что должна бы следить за моральным обликом рода! Но больше, чем эти неожиданные, бунтарские слова, меня поразили цветастые, выспренние обороты, явно позаимствованные из контрабандных 'книжечек в розовых обложках' ,как их называла Соня. Я поежился - в беседке было сыро, а белое церемониальное одеяние мало спасало от холода. Да и откровения, падающие на меня в последние дни, вызывали оторопь.

- Знаешь, братец, - подал голос Терри, - я всегда знал, что ты слегка чокнутый. Но я и предположить не мог, что ты можешь превратишь в балаган даже собственное самоубийство.

Флайбус, мерно гудя, все увеличивал расстояние между мной, и Таншером, где осталось мое глупое сердце. Наплакавшись прошлой ночью всласть я больше не злилась на Сая. В конце-концов, не сам же он нашил на свою куртку мои бусины. Он был честен со мной, ничего не обещал, не строил планов. По большому счету даже первая наша близость случилась по моей инициативе: промолчи я тогда либо скажи 'нет', и ничего бы не было. Ну а отказываться, когда предлагают - глупо, и я прекрасно это понимала.