Эрин Моргенштерн - Ночной цирк

— Цирк появляется неожиданно.

В эти предутренние часы в Цирке Сновидений почти не осталось посетителей. Из тех, кто еще бродит по аллеям, у большинства на шеях повязаны красные шарфы. В окружении черного и белого они кажутся особенно яркими.

До неумолимого восхода остается совсем немного времени. Перед тобой встает вопрос: как провести стремительно истекающие ночные минуты? Заглянуть напоследок в один из шатров? В тот, где ты уже бывал и тебе там особенно понравилось, или в какой-нибудь новый, еще не раскрывший своих тайн? Или успеть съесть яблоко в карамели вместо завтрака?

Ночь, которая несколько часов назад казалась бесконечной, тает, ускользает, уходя в прошлое и толкая тебя в будущее.

Последние минуты в цирке ты проводишь так, как нравится тебе, ибо это время твое и только твое. Однако совсем скоро Цирку Сновидений приходит пора закрыться — по крайней мере до следующей ночи.

Усыпанный звездами тоннель убрали, и теперь главную площадь от входа отделяет один лишь занавес.

Когда он смыкается у тебя за спиной, тебе кажется, что между тобой и цирком пролегло нечто большее, чем несколько шагов и одно полосатое полотнище.

Перед уходом ты ненадолго останавливаешься, чтобы напоследок полюбоваться необычными движущимися часами: резные фигурки кружатся в танце в такт размеренному тиканью. Толпа больше не закрывает обзор, и тебе удается рассмотреть их гораздо лучше, чем когда ты входил в цирк. Под часами ты замечаешь неброскую серебряную табличку. Приходится наклониться, чтобы разглядеть гравировку на гладкой поверхности металла. «Памяти Фридриха Стефана Тиссена (09.09.1846 — 01.11.1901) и Чандреша Кристофа Лефевра (03.08.1947 — 15.02.1932)».

Кто-то наблюдает за тобой, пока ты разглядываешь табличку. Сначала ты затылком чувствуешь этот взгляд и только потом понимаешь, откуда он на тебя нацелен. Кассирша до сих пор сидит в будке. Она смотрит на тебя и улыбается. Ты растерянно замираешь, не зная, как себя вести. Она машет тебе рукой — это краткий, но полный дружелюбия жест, словно призванный заверить, что все хорошо. Перед тем как покинуть Цирк Сновидений, посетители часто останавливаются перед воротами поглазеть на чудо-часы. Некоторые даже читают на мемориальной доске имена двух мужчин, давным-давно покинувших этот мир. И сейчас, когда в небе меркнут звезды, а в цирке гаснут огни, ты замер там же, где сотни других людей до тебя.

Женщина зовет тебя к кассе. Пока ты шагаешь в ее сторону, она роется в стопках билетов и документов на столе. Черные и серебряные перья, украшающие ее прическу, колышутся над головой от каждого ее движения. Наконец она находит то, что искала, и протягивает тебе. Из ее затянутой в черную перчатку руки ты берешь визитку — черную с одной стороны и белую с другой. Le Cirque des Rêves — вытиснено серебром на черной стороне. На обратной черной тушью от руки написано: «Мистер Бейли Олден Кларк, владелец, bailey@nightcircus.сот ».

Ты крутишь карточку в руках, недоумевая, что бы такого написать этому мистеру Кларку. Наверное, стоит выразить благодарность за удивительный цирк — единственный в своем роде. Пожалуй, этого будет достаточно.

Ты благодаришь кассиршу за визитку, и она, не говоря ни слова, улыбается в ответ.

Направляясь к воротам, ты еще раз перечитываешь надпись на карточке. Прежде чем выйти из цирка и оказаться в поле, ты оглядываешься назад, но касса уже опустела, а окошко закрыто черной решеткой.

Ты аккуратно прячешь визитку в карман. Последний шаг — с присыпанной черно-белым песком аллеи на зеленую траву — дается тебе нелегко. Оставив Цирк Сновидений за спиной, ты уходишь туда, где занимается заря, и ловишь себя на мысли, что внутри цирковой ограды ощущение реальности было куда острее, чем за ее пределами.

Теперь ты сомневаешься, что знаешь, где сон, а где явь.

При создании этой книги у меня были союзники и сообщники, которых я обязана поблагодарить.

Прежде всего, это мой агент Ричард Пайн, сумевший разглядеть потенциал в том, что на тот момент было бессвязной писаниной, и не терявший веры в меня на протяжении всей работы над книгой. Свой алый шарф он заслужил по праву.

О таком редакторе, как Элисон Каллахан, можно только мечтать. Впрочем, все сотрудники издательства «Даблдэй» заслужили больше шоколадных мышей, чем я в состоянии им обеспечить.

Я благодарна всем, кто тратил на меня время, помогая вносить в текст все новые и новые изменения, в частности: Каари Бьюсик, Элизабет М. Термонд, Дайане Фокс, Дженнифер Вельц.

Поднимаю бокал за обитателей Чистилища. Без этих удивительных, необычайно талантливых людей я не смогла бы добиться успеха.

Не зная еще, во что это выльется, Кайл Кэссиди подбил меня на покупку старинной перьевой ручки, которой была написана почти вся четвертая часть, поэтому я пообещала поблагодарить его наравне с остальными. Напрасно он думал, что это была шутка.

На образ самого цирка оказало влияние множество факторов, но два из них мне хотелось бы отметить особенно: это непревзойденный аромат Black Phoenix Alchemy Lab и мое знакомство с театром «Панчдранк», [10] Театральная компания из Великобритании, которая практикует «спектакли с погружением» — зрители могут сами решать, что и где смотреть. которое состоялось благодаря Американскому репертуарному театру Кембриджа, штат Массачусетс.

И наконец, я буду вечно благодарна Питеру и Кловии. Без Питера мир вообще не увидел бы этой книги, а благодаря Кловии она стала такой, что превзошла мои самые смелые ожидания. Я обожаю вас обоих.

Перевод М. Зверева.

Шедевр (нем.).

Мечта (нем.).

Poppet — марионетка, крошка, widget — штучка, украшение (англ.).

Rêveur — мечтатель, сновидец (фр.).

Stargazer — звездочет (англ.).

Латинские названия созвездий Волопас и Павлин в северном и южном полушариях соответственно.

Перевод Т. Л. Щепкиной-Куперник.

Bons rêves — сладких снов (фр.).

Театральная компания из Великобритании, которая практикует «спектакли с погружением» — зрители могут сами решать, что и где смотреть.