Нэнси Холдер - Наваждение

— Мы и такотправили туда слишком многих, — запротестовал Филипп.

— У них есть опыт астральных путешеств ий?— спросилАлекс, улыбаясь.

Аманда сокрушеннопокачала головой.

— Нет. С реди нас нет никого, кто бывал в дру гих мирах.

Улыбка Алекса стала еще шире.

— Ну что ж. Выходит, я оказался здесь очень кстати:у меня такой опыт есть. Как у большин стватех, кто выбрал своей стихией воздух.

— Какоесчастливое совпадение, — пробормо талТомми так, чтобы его слышала только Аманда.

В душе она была с ним согласна. Все это выглядело очень подозрительно, однако отца нужно было вызволять — любыми средствами.

— Решено, — произнесла она и улыбнулась, зная, что эта улыбка идет откуда угодно, но только не от сердца.

Время сновидений

Огонь надвигался с невообразимой скоростью, и Ричард едва успевал его мысленно отталкивать, Черные языки пламени угрожающе извивались, будто живые. Ричард чувствовал на лице их горячее дыхание и упорно отбрасывал стихию огняназад, однако мало-помалу огонь подступал все ближе. Вскоре на коже Ричарда вспухли первые волдыри. Рядом шептал заклинания Жеро, но произносимые им слова тонули в реве пожара.

Внезапно среди пламени возникла фигурачеловека. Казалось, огонь расступается, давая емудорогу.

— Дядя Ричард? — спросил он, стремительно приблизившись.

Бывший солдат кивнул. В облике юноши было что-то до боли знакомое, хотя он мог бы поклясться, что никогда его прежде не видел.

Знакомый незнакомец взмахнул руками, прокричал что-то на неизвестном Ричарду языке—и вдруг, ни с того ни с сего, поднялся ветер. Порывбыл такой силы, что Ричард и Жеро едва устоялина ногах, а незнакомец даже не шелохнулся. Через миг огонь погас, будто свечи на именинномпироге, и в оглушающей тишине раздалось:

— Я ваш племянник.

«Боже, спаси и сохрани», — подумал Ричард,изумленно моргая.

— Меня зовут Алекс. Пойдемте. Аманда вас заждалась.

Минуту спустя Ричард открыл глаза и увидел склонившееся над ним родное лицо.

— Хорошаямоя, — выдохнул он.

— Папочка!— всплеснула руками Аманда и уже же кинуласьего обнимать.

— Жеро? — позвал он.

— Я здесь, — прохрипел тот откуда-то неподалеку

— А где... твой двоюродный брат, Аманда?

— Спасибо, что не забыли, дядя.

В поле зрения Ричарда показалось довольно ухмыляющееся лицо.

Ричард с трудом сел. Недавние воспоминания нахлынули на него потоком мелькающих видений.

— В нас никто не вселился?

— По-моему, нет, — успокоила его Аманда.

— Слава богу! — Ричард глянул на Жеро, чье лицо было замотано полотенцем, очевидно брошенным кем-то из ковена. — Появились какие-нибудь новости, пока меня не было?

— Холли снова пыталась нас убить.

— Холли? Убить вас? — растерянно повторил Жеро.

Аманда опустилась на колени и положила ладонь ему на плечо.

— Во времени сновидений в Холли вселили демоны.

— Не может быть! — охнул Жеро.

— К сожалению, это еще не все, — произнес, Филипп, кладя руку на второе его плечо, — Она связана узами... С твоим отцом.

Из груди Жеро вырвался вопль. Ричард опустил глаза — ничем иным он не мог помочь горю, свидетелем которого стал.

— Я найду и освобожу ее, — заговорил Жеро. В его голосе звенел металл — Даже если для этого мне придется убить своего отца и умереть самому.

«Будем же молиться, чтобы до этого не дошло...»

Сан-Франциско

17 апреля 1906 года, восемь часов пополудни

В номере отеля «Валенсия» Вероника Катерс ждала Марка Деверо. Колотившееся сердце подсказывало: он вот-вот появится.

«Ловушка, иначе и быть не может», — твердила про себя Вероника.

И все же — ждала. С Марком они не виделисьполгода, со дня памятного сражения в подвале лос-анджелесского отеля «Коронадо», где Вероника ост ановилась,когда приехала повидаться с сестрой. Марктоже был постояльцем в этом отеле, и,конечно же, их пути вскоре пересеклись. От од ного воспоминанияо той встрече Вероника со дрогнулась.

Говорили,отель сгорел дотла, но сама она по жара невидела — как выбежала тогда в ночь, так больше и невозвращалась в то страшное место. Уехаладомой, в Сиэтл — хоронить погибшего в тотже день мужа.

И вот, полгода спустя, она приехала в Сан-Франциско, поддавшись на уговоры подруги: Эми давно твердила, что Веронике нужно развеяться, покинуть на время дом, где все напоминало об утрате.

«Хорошенький же у меня получается отдых...»

Инициатором сегодняшней встречи был Марк, попросивший о перемирии, чтобы поговорить — о чем, он не объяснил, однако у Вероники были на этот счет кое-какие догадки. Телеграмма, доставленная нынче утром, потрясла ее до глубины Души.

«Как он меня разыскал?»

Вероника нервно разгладила подол бледно-розового платья, проклиная себя за то, что не какое-нибудь другое, без кружев, от которых чесались шея и грудь, и без этих узких, сковывающих движения рукавов.

Тревожась все сильнее, Вероника потянулась рукой к медальону, в котором хранился локон сына. Через месяц Джошуа исполнится год. Сейчас мальчик остался с Эми, приехавшей в Сан-Франциско вместе с ними, и той наверняка хватило умауложить малыша, не дожидаясь возвращения матери. «Увидимся утром», — шепнула ему Вероника, уходя на встречу с Марком, и теперь молилась, что сможет выполнить это обещание.

В дверь постучали. Быстро, пока не измениломужество, Вероника пересекла комнату и повернула ручку.

Тот, кого она ждала, шагнул в номер. Вероника притворила дверь, повернулась и вдруг оказалась с ним лицом к лицу. Сердце едва не выпрыгнуло из груди; слова защитного заклинания, готовые сорваться с языка, застряли в горле. Маркстоял и смотрел на нее — черные как уголь глаза прожигали ее насквозь. Он был похож на изготовившегося к прыжку ягуара, который вот-вот набросится на беспомощную жертву.

«Жан...» — прошептал в голове голос Изабо.

Вероника попыталась отвести глаза и не смогла: взгляд Марка пригвоздил ее к месту, проникая в самыесокровенные уголки ее души. Воздух между ними наэлектризовался настолько, что в какой-то момент по лицу и рукам Вероники за бегали иголочки.

«А он? Чувствуетли он то же, что я?»

Марк ринулсявперед. Вероника вскинула руки, но в следующеемгновение они оказались креп ко прижатымик его груди, а сама она — стисну той в кольцеобъятий.

— MonDieu [10] Бог мой (фр.). , Изабо, как же я тебя ненавижу! — выдохнул он, на мгновение оторвавшись от ее губ.

Вероникасмотрела на Марка, но видела совсем другое лицо— исступленное, яростное.

«Жан!»

Загадочные слова полились с ее губ, однако Вероникаотчаянно сопротивлялась, не желая от даться вовласть Изабо, раствориться в ней, как растворялсяв Жане Марк.

Онподхватил ее на руки и, нашептывая что- то яростно-нежное, отнес на кровать. Сел рядом, началцеловать ей пальцы и вдруг замер, заметив обручальноекольцо.