Анастасия Волжская - Брак с правом на счастье

– Насколько я помню, госпожа Маринни работает помощницей судьи, - добавил лорд Фабиано. - Я несколько раз сталкивался с ней, но при мне oна никогда не использовала свои способности, а без этого вычислить менталиста невозможно. Обычная деловая женщина, иренийка, но полностью обжившаяся в Иллирии.

Слова лорда Себастьяни удивили меня. Казалось, будто он говорил о какой-то совершенно другой женщине. Госпожа Кауфман была домоседкой, занималась детьми и немного помогала супругу с зельями или подменяла меня в лавке. И, несмотря на то, что в Иллирии она чувствовала себя свободно и спокойно, иренийка никогда не изменяла традициям своей родины. Покрывала голову и лицо, носила cвободные закрытые платья из шелка, готовила блюда национальной кухни. Представить ее в черной униформе законницы было…

Возможно. Она подала мне стакан воды, пока я сидела в комнате отдыха, а я даже не узнала ее. И она могла прикоснуться к моей руке…

– Она была у нас в доме в день свадьбы Лоиссы, - проговорил Майло. – Фаринта поймала Торино, когда тoт пытался проникнуть в мой кабинет, чтобы достать восстановленные документы Элейны. Госпожа Кауфман забрала сына и не забыла упомянуть, что он теперь работает твоим помощником, Фабиано.

– Так и есть, – кивнул тoт. - Но у меня мальчик до краж не опускался.

– Наверное, потому что менталиста мало интересует коллекционный ромвейн.

– Лучше держать в доме ромвейн, чем ценные документы.

– Лучше заниматься делами компании, а не сливать мозги в бутылку.

Лорд Фабиано безразлично пожал плечами.

– После того, как ты устроил диверсию в собственном цеху, управлять уже нечем. К тому же, стараниями нового городского главы меня отстранили от руководства. Две трети «СМТ» принадлежат Даррену, а он в настоящий момент находится под опекой Короны. Мне продолжать?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Майло.

– Что усилиями городских властей производство уже восстановлено и вот-вот будет запущено. Прошел слух, что лорд Кастанелло – не уточняя, который из двух – скоро вновь окажется у руля, и инженеры сразу вернулись.

– Вот и отпустил бы их обратно, раз заподозрил неладное.

– Если бы я еще имел влияние на происходящее в компании…

– Если бы ты не изображал любителя алкоголя так старательно…

– Если бы ты хоть раз зашел поговорить…

– Если бы…

Лорд Сантанильо громко вздохнул. Адвокат налил себе еще чая, глотнул, скривился. Едва заметная синяя вспышка магии – и от остывшей воды вновь пошел пар.

– Так-то лучше, – пробормотал он себе под нос, oтпивая ароматный напиток.

Майло недоуменно наклонил голову, на секунду оторвавшись от препирательств c бывшим партнерoм по бизнесу.

– Лучше что?

– Я сказал, хорошо, что менталист взялся за «СМТ», - пояснил адвокат. - Не важно, через кого он пытается управлять компанией, главное – что он готов перейти к открытым действиям. А значит, он уверен, что скоро получит все необходимое. И, судя по всему, ваши цеха в рабочем состоянии играют в его плане немаленькую роль.

Все замолчали, обдумывая услышанное.

***

– Знаете, - Майло обвел взглядом друзей, – мне долго не давала покоя мыcль, почему разработки Элейны, очень сильного артефактора… – он вытащил из кипы бумаг чертежи кристалла, восстановленные по рисункам из «СМТ» и передал их лорду Сантанильо. - Они имели элементарные энергетические плетения, но при этом, по словам Фари, использовали в своем составе невероятно сложные зелья. Ранние артефакты – вроде того, что защищал меня от ядов – были достаточно сложны и громоздки в части плетений, а дальше конструкция становилась все легче и легче, пока не упростилась до пары десятков базовых узлов. В некоторых накопителях или нагревательных элементах плетение сложнее, чем на последних схемах Лейни. Я не мог взять в толк, зачем нужно было создавать такую схему, что любой мало-мальски сведущий человек – даже не обязательно практикующий – сможет ее прочитать. Казалось, в этом не было смысла. Нужно быть артефактором, нужно иметь достаточный уровень магии для того, чтобы создать даже самый простейший накопитель. А тут…

– Не понимаю, куда ты клонишь, - лорд Себастьяни бегло просмотрел исписанные листы. - Артефакторы старой школы специально делают плетения максимально сложными и энергоемкими. Чем труднее воссоздать артефакт, тем меньше шансов, что кто-то другой повторит твой успех и продаст товар дешевле.

Майло кивнул.

– В том-то и дело, что ты, я и Лейни уже посягнули на старые артефакторские традиции, создав «СМТ». Синтетические кристаллы работают иначе. Мы автоматизировали процесс выпуска простейших изделий настолько, что работникам нужны лишь крохи от прежней силы. Именно для этого Лейни и дала мне возможность выстроить «СМТ», - он вздохнул. – Для этого – и ни для чего другого.

Картина выходила откровенно пугающей. Благодаря технологиям Майло, не нужно было обладать особым даром, чтобы создавать несложные артефакты. А артефакты, накаченные подходящим зельем, а после опутанные коконом ментальной магии… да еще и воспроизведенные в промышленных масштабах…

Двенадцать девочек с искалеченным разумом плюс Розельдина Ллойд оказались способны кардинально изменить положение сил в одном городе. На что же тогда будут способны двенадцать сотен отравляющих кристаллов в плафонах залов городского совета по всей Аллегранце? Двенадцать тысяч одурманивающих артефактов для оснащения больниц? Двенадцать миллионов пропитанных страхом накопителей в гнездах энергетического оружия?

Катастрофа. Разрушения. Политический переворот.

Все, что в состоянии вообразить извращенный мозг менталиста.

– Что ж, – адвокат мрачно усмехнулся, - значит, все сводится к тому, что наш противник не артефактор. Максимум – артефактор-недоучка или, что более вероятно, зельевар с хорошим резервом.

– Почему не обычный человек? - тут же возразил Майло. – У чистокровных циндрийцев обычно нет способностей к нашей магии.

– В том-то и дело, что менталист не чистокровный циндриец, иначе он не сумел бы воспользоваться красным перстнем-накопителем. В этом человеке – или, если верить Себастьяни, нелюде – есть иллирийская кровь. Еще в самом начале расследования я, с позволения господина-закон-и-порядок, немного побеседовал с твоим сыном, так сказать, на правах семейного адвоката, – произнес лорд Сантанильо. - Я задал ему прямой вoпрос, помнит ли он лицо человека с красным перстнем, и, разумеется, получил отрицательный ответ. Тогда я зашел с другой стороны. Я спросил, чувствовал ли мальчик его так, как он чувствует меня или тебя. И Даррен дал пoнять, что магически почти не ощущал его. Почти. В том, кто напал на ребенка, была магия, но лишь самые крохи.