Анна Соломахина - Сокровище морского дракона [СИ]

Или сделала вид, что не поняла, кто её знает?

— Ты его любишь? — Хранительница сказала это так требовательно, так обвиняюще.

— Конечно! — поспешила заверить она Уну. — Я люблю его искренне, всем своим сердцем!

Прозвучало пылко и довольно убедительно, но…

— Настолько сильно, что готова отказаться от самого дорогого? — вкрадчиво спросила Хранительница. — Например, своей Силы.

Мирелла даже покачнулась от такого предложения. Как так? Это попросту невозможно! Да без магии её сгрызут и косточек не оставят. Она ведь как добилась благосклонности Совета? В течение долгого времени каждой из высокопоставленных семей были оказаны более чем пикантные услуги: кому потенцию подправить, кому и что-то более серьёзное… Потому и не препятствовали высшие мужи Шэллвуда расторжению помолвки наследного принца с принцессой Моривии и заключению мезальянса с ней. Да, сильной магиней, но далеко не родовитой.

Как же тут без магии?

— Почему? — Губы Миреллы скривились, она еле сдерживалась, чтобы те не задрожали. — Я только нашла своё счастье.

— Подпортив его другому. — Уна на все эти мимические дела старалась не реагировать.

Да, ученица была ей как дочь, но порой детей приходится наказывать, чтобы из них не вырос монстр. Тут, конечно, возраст у «дитяти» уже довольно приличный, но учиться никогда не поздно.

— Но по итогу всё закончилось благополучно, — Мирелла взяла себя в руки и проговорила твёрдо. — Я слышала, что принцесса Моривии уже вышла замуж, правда, никто не говорит, за кого. Ты знаешь?

— Знаю, но это не имеет значения! — отрезала Уна. — И не твоего ума дело. Проблема не в том, чем закончились злоключения Феаллы, а в тебе, в той безжалостности, с которой ты идёшь по чужим головам. Это ложный путь, это нужно исправить. Я долго думала, взвешивала все «за» и «против», и сейчас предоставляю тебе выбор: либо ты отказываешься от магии и спокойно рожаешь детей, либо ты остаёшься при Силе, но бесплодной. Не могу иначе, потому что могущество тебя портит. Ты до него пока не дозрела.

— Это нечестно! — Мирелла не выдержала, задрожала. — Я не могу без магии, но и ребёнка от Мортана тоже хочу! Мне нельзя, нельзя быть бесплодной. Никакая магия не убережёт меня, если я не подарю стране наследника.

А ещё бесплодие не позволит ей наращивать Силу — у женщин в этом плане всё взаимосвязано.

— Значит, тебе придётся учиться жить без неё, — отрезала Уна. — Как другие живут: договариваются, идут на компромиссы, стараются ладить с людьми и не только с теми, кого любят. Даже не думай спорить — я не сверну с намеченного пути.

Мирелла крепко задумалась. Ей крайне не хотелось продолжить жизнь столь банально, как описала Хранительница. Ей так надоело под всех прогибаться! Оказавшись здесь, в Шэллвуде после многих лет учебы на Цимме, а также первой работы в Армарии под началом Крайлаха, он почувствовала сладостный воздух свободы. Ей было безумно приятно всё: подобострастие придворных (у варваров такого и быть не могло), внимание принца, возможность творить всё, что хочешь. В рамках законов, конечно, но так приятно порой балансировать на грани.

На другой чаше весов стояла семья, и без ребёнка тут было никак не обойтись. Готова ли она расстаться с Мортаном через несколько лет, когда вопрос встанет ребром? А если не расстаться, но провернуть какой-нибудь трюк с бастардом, на процесс зачатия которого ей придётся закрыть глаза. А то и вовсе дать своё благословение.

Нет, такое точно не про неё!

Сложно, да попросту невыносимо выбирать между могуществом и полноценной семьёй. Кто вообще так вопросы ставит? Но с Уной не поспоришь, разве что…

— Это же не навсегда? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Посмотрим. — Уна сурово поджала губы. — Не факт, что дозреешь, поэтому лучше не обольщайся.

— Это будет очень сложно, — выдохнула будущая королева Шэллвуда. — Выжить здесь без магии, стать беззащитной.

— В твоём случае защита — это ваша супружеская любовь. Насколько искренней она будет, настолько сильно она будет вас оберегать.

— Придётся нанимать нового мага, притираться…

— Придётся. — Уна равнодушно пожала плечами. — Тебе полезно будет.

Мирелла закрыла глаза. От мысли, что она безумно рискует, на глаза навернулись слёзы. С другой стороны…

— Я выбираю семью, — выдавила она и всё-таки разрыдалась.

Плакала магиня горько, навзрыд, совершенно не замечая одобряющей улыбки Уны. Сама до конца не осознавая, какой важный шаг сделала на пути к мудрости. Пути, важным куда больше, чем вся Сила, которой она обладала до того, и которую на время потеряет. Потому что, потеряв, она сможет обрести куда больше.

Но это будет гораздо позже.

Размар и Фрейлия

— Что ты будешь делать с Эйроном теперь? — Фрейлия, богиня Коринии парила над ковром, показывая своей маленькой дочке, как правильно управляться с левитацией.

Буквально час назад они с мужем, богом Армарии, почувствовали невероятное — к Размару воззвали те, чьи предки некогда предали его. Конечно, прекрасноликая Богиня ощутила лишь отголоски, а вот Размару досталось по полной. С одной стороны, то было невероятно сильно, с другой — весьма болезненно. Ведь та рана, которую он получил от раскола Армарии, от предательства тех, кого он создал, болела долго, да и не затянулась до конца. Нет-нет да он поглядывал в сторону Эйрона, смотрел, как постепенно бывшие армарийцы становятся более дикими, утрачивают ту парадигму, которую он им задавал.

Становятся больше зверьми, нежели людьми. Не по облику, но по внутренней сути. Не все, но многие. И вот те немногие, в которых ещё осталась божья искра, кажется, взяли верх над остальными, в том числе королём.

— Я глянул одним глазом, но пока не разбирался — прихожу в себя. — Суровый бог Армарии чувствовал себя донельзя странно.

Словно ему пытались пришить обратно давно отрезанную конечность.

— Папа, смотли, я висю как мама! — воскликнула очаровательная девчушка с золотистыми кудрями.

Несмотря на божественное происхождение, шепелявость её не миновала. Всё же ей совсем немного лет.

— Умница! Из тебя вырастет отличная богиня! — Улыбнулся своей ненаглядной егозе грозный Размар.

С другими грозный, но не с ней. Он даже не мог предполагать, насколько сильно умеет чувствовать, пока не родилась она — Вереника. Он ощущал безмерную силу и такую же безмерную слабость. Понимал, что не просто убьёт ради неё, но и готов убиться сам, если вдруг… Нет, не будет этого вдруг, он обязательно проследит, чтобы никто не посмел прикоснуться к его дочери.

— Давай вместе сходим, когда она заснёт, — предложила Фрейлия, видя, как любимого супруга разрывают противоречия.

Она опустилась на пушистый ковёр, подошла к нему, с нежностью провела рукой по его лицу.