Любовь Свадьбина - Попаданка в академии драконов 3

— Как у него дела?

Напряжение сковывает Арендара, и хотя он быстро с ним справляется, голос выдаёт тревогу:

— Держится. Работает. С Элором сейчас трудно: состояние своё, ничего личного он не обсуждает. Кажется, у него теперь один друг, родственник и всё на свете — Халэнн.

Какая-то мысль вспышкой проносится в голове, но я не успеваю её ухватить.

— Мне чудится или в твоём голосе звучат нотки ревности? — Запрокинув голову, заглядываю в лицо Арендара, озарённое сверканием глаз и золотых искорок перетекающей в меня магии.

— Вот ещё, — фыркает Арендар и качает головой. Поморщившись, вздыхает. — Да, я привык, что Элор мне доверяет, возится со мной, а теперь он отдалился, хотя я объяснил ему, что не сержусь, ведь он не виноват, что его околдовали.

— Ему нужно время, чтобы разобраться в чувствах, смириться. Возможно, даже простить самого себя.

— Боюсь, у него нет времени на это всё.

— Линарэн что-нибудь придумает. Или Элоранарр наконец встретит избранную.

— Артефакту ещё год перезаряжаться, и магический источник академии не сможет быстро восполнить запас.

Поглаживая Арендара по плечу, придвигаюсь ближе:

— А я… почему-то верю, что всё у него наладится. Не знаю почему, но я как будто знаю, что у него всё будет в порядке. — Приподнявшись, целую Арендара в нос.

— Я на это очень надеюсь, — Арендар обнимает меня крепко-крепко. — Урррр… уррр…

Как большой котик.

— Урррр, — отвечаю я, и, судя по ответному довольному урчанию, Арендару это нравится.

Просыпаюсь уже одна. Взгляд сразу падает на столик, где под защитой крышек и заклинания поддержания тепла ждёт завтрак. Судя по количеству, тут не только завтрак, но обед и ужин заодно.

Вытащив из-под одеяла, оглядываю руки: следы проклятия едва заметны. Отлично!

День выдаётся насыщенный. Сначала Санаду четыре часа подряд заставляет меня растворяться, а потом концентрироваться на поверхности кожи. Пока удаётся создать лишь уплотнённую вокруг меня сферу.

После Арендар через метку сообщает, что зайдёт Дарион, и я должна быть готова к тренировкам. Я чуть не прыгаю от радости: крылья так и просятся наружу, жаждут полёта.

Но в подземном тренировочном зале (как уверил Дарион, профессор Гирол больше не испытывает особого желания меня съесть, так что и кости дракона в склепе рядом не должны захотеть) восторги быстро сменяются напряжённой сосредоточенностью: за мной снова гоняются два мячика и за промедление бьют больно. А из стен, пола и потолка время от времени выстреливают струи воздуха, имитируя удары ветра.

Из-за разрушения академии меня всё больше мучает совесть, к тому же вопрос с пушинками решён не до конца, и после занятия я прошу Дариона проводить меня к профессору Эзалону.

Осторожно захожу в кабинет. У сидящего за столом Эзалона начинают дёргаться сразу оба глаза. Он опускает ладони на лежащие перед ним стопки бумаг.

Всё медленнее и медленнее я приближаюсь к столу, пытаясь понять, что именно смущает меня во внешности Эзалона. Может, то, что дёргаются сразу оба глаза? Или их непонятное выражение? Или само бледное чуть заострившееся лицо?

— Леди Валерия…

— Д-да? — точно загипнотизированный удавом кролик, я сажусь на стул и застываю.

— Вы самая дорогая студентка академии драконов за всю её историю.

— Простите.

— Я изучаю новую смету нового ремонта.

— Простите, я… случайно.

Кажется, эта фраза в сложившейся ситуации не очень подходит.

— Часть стоимости ремонта императорская семья компенсировала, — сообщает Эзалон.

— Мне надарили всяких украшений, — поспешно произношу я. — Возможно, часть из них можно пожертвовать на нужды академии?

— Это могут счесть оскорблением, перед продажей стоит подержать их у себя лет двадцать-тридцать.

— Тогда я буду жертвовать весь свой доход с совместного с Тарлоном дела.

— Это было бы крайне любезно с твоей стороны, — кивает Эзалон и прикрывает длинными пальцами глаза. — Прости, я слишком устал за последние дни.

— Понимаю. Я просто хотела извиниться и сказать, что сделаю всё возможное, чтобы компенсировать затраты на ремонт. А ещё пушинки подходят на роль поглотителей. Во сколько обойдутся недостающие? Как скоро необходимо внести деньги? И ещё пушинки… Им, наверное, нужны какие-нибудь домики… хотя бы один, простенький.

Эзалон убирает руку от лица. Из-за сильно расширившихся зрачков его глаза кажутся чёрными. Веки больше не дёргает нервный тик. Он не кажется измотанным, он выглядит… опасно.

— Я могла бы сама ими заняться, — внезапно севшим голосом предлагаю я. — Домиками для пушинок. Если вы не против. Я могла бы обратиться к завхозу Анисии. Если разрешите. И… ну, не знаю… э…

— Разрешаю, — кивает Эзалон. — Я просто хотел спросить, как продвигается подготовка к ментальному щиту и призыву оружия.

— Нормально продвигается.

Широко распахнув глаза, Эзалон резко откидывается в кресле:

— Ничего себе.

Оборачиваюсь: вся недовольно раздувшись, посередине кабинета стоит Пушинка. В первый момент кажется, что она размером со слона, но потом понимаю, что пока только с лошадь, просто шерсть растопырила сильно.

— Это… — сипло выдыхает Эзалон, — это же…

Глаза Пушинки вспыхивают золотом, и он умолкает. Они внимательно смотрят друг на друга, будто ведут безмолвную беседу. Эзалон ещё и голову склоняет на мгновение, будто в приветственном поклоне.

— Что «это же»? — с нажимом уточняю я.

— Ничего, — улыбается Эзалон, и в этот момент он выглядит удивительно молодо. — Просто впечатлён тем, как она выросла. Не ожидал. Валерия, я буду очень благодарен, если сможешь помочь с ремонтом. И если выполнишь обещание и попросишь Арендара помочь академии. А пока я, к сожалению, должен сражаться со сметами, — он указывает на разложенные бумаги. — Так что если у тебя больше нет вопросов…

— Вопросы есть, но, подозреваю, вы на них не ответите.

Он снова улыбается и разводит руками. Как же я хочу крепкий ментальный щит! На прощание Эзалон записывает на бумажке стоимость необходимых поглотителей магии. Даже мне, почти незнакомой с местной денежной системой, сумма в двенадцать с половиной тысяч золотых кажется баснословной.

Я засыпаю одна, и хотя ночью надо мной расправляется крыло, просыпаюсь тоже в одиночестве. Кожа моя чиста от меток проклятия, о чём я сообщаю через метку, так что утреннее занятие менталистикой откладывается: Линарэн снова засовывает меня в капсулу и проводит полный анализ.

— Ой, даже не предлагайте мне есть эту худосочную особу, — кривится привезённый на тестирование профессор Гирол. — Лучше дайте стейк. Или два стейка.

Гвардейцы вывозят его вместе с тележкой, на которой он прикован.