Надежда Соколова - Невеста — такая работа

Отдав гоблину давнему приятелю, стандартные распоряжения, Алиса целенаправленно зашагала к лестнице. Конечно, можно было воспользоваться лифтом. Но любые физические упражнения были необходимы засидевшейся Алисе, как воздух.

Номер Рич, управляющий гостиницей, частенько сам принимавший клиентов, оставлял за Алисой с тех самых пор, как она, приняв на грудь несколько стаканов тернины, местного самогона, легко обыграла жульничавшего Рича в карты. Играли в том самом номере, на желание. До этой игры Алиса уже успела набить руку с другими партнерами, о чем благоразумно не сообщила Ричу.

— Пришли, — выдохнула она облегченно, приложив палец к двери и зайдя внутрь. — Наконец-то…

Просторная комната с широкой кроватью, столом, двумя креслами и стоявшим в углу напольным зеркалом, сейчас накрытым простыней, являлась спальней. Рядом располагались столовая, гостиная, гардеробная, кабинет, ванная и туалет. Настоящие королевские покои. Номер-люкс.

В дверь постучали: служанка принесла еду. Холодные закуски, мясной пирог, вино, пара пирожных — стандартный набор, который Алиса заказывала каждый раз по приезду.

Приступив к трапезе, Алиса с трудом скрыла коварную улыбку: если Рич остался верен себе, то в еду по его приказу подсыпали какое-нибудь возбуждающее средство. А значит, их с Витором ожидает несколько бурных часов.

Утром люди проснулись и вспомнили ночь,

И веселье продлить они были не прочь.

Мэри так же беспечно на праздник пришла,

Но друзей она больше в толпе не нашла.

Кто сказал, что прекрасная Мэри горда,

Кто добавил, что Мэри не знает стыда.

Будто ветер сырой налетел и унес

Лепестки распустившихся лилий и роз.

Уильям Блейк. «Мэри»

Наесться Витор не успел: его вдруг охватил голод другого плана. Почувствовав знакомое возбуждение, Витор подозрительно посмотрел на Алису. Ничего хорошего от уже жены он не ждал. Стояк в данную минуту тоже вполне мог быть ее рук делом.

— Уже готов? — ухмыльнулась она. — Быстро ты. Что? Не я это. Рич. Он часто парочкам в еду подсыпает специальные порошки…

Она не договорила: Витор понял, что еще немного, и у него от желания и перенапряжения снесет крышу. Поднявшись, он притянул к себе Алису и властно впился в губы поцелуем. «Молчи, женщина», — как бы говорил это жест. Витору было не до разговоров. Потом. Они поговорят потом. Когда-нибудь. Алиса ответила таким же поцелуем, и Витор ясно ощутил и ожидание яркого секса, и безбоязненное отношение к теперь уже мужу, и надежду на бурную ночь с ним.

Витор целовал умело: его язык без спроса вторгался в ее рот, танцуя там зажигательный танец, губы будто пили из нее силы.

Мужские руки проникли под одежду и начали требовательно мять грудь, грубо лаская и в то же время заявляя права на эту женщину, так внезапно ворвавшуюся в жизнь Витора.

Одежда довольно быстро исчезла с обоих. Кровать без малейшего скрипа прогнулась под двумя телами. Витор, сгорая от страсти, ласкал женскую грудь, поглаживал живот, проникал пальцами во влагалище, заставляя Алису испуганно ланью трепетать под его ладонями, а затем, сходя с ума от желания, не собираясь больше сдерживаться, проник в жену резко и даже грубо, она же требовательно подалась ему навстречу, закинула ноги на его спину, приноравливаясь к его движениям, подмахивая бедрами, потом притянула его к себе, снова обжигая поцелуем. Двигались оба в такт друг другу, практически ритмично.

Это был новый, неожиданный опыт: обычно женщины покорно позволяли Витору делать с ними все, что он пожелает. Здесь же он встретил достойного противника: жена ни в какую не хотела признавать его главенство.

Кончили оба одновременно, но успокоились не сразу: тяжело дышали, распластанные на постели, пытаясь прийти в себя.

Придя в себя, Витор решил, что в воздержании есть и свой плюс: таких бурных постельных игр у него давно не было.

Уставшая после долгого секса, но при этом полностью удовлетворенная, наконец-то сбросившая напряжение, Алиса довольно улыбалась, совершенно обнаженная раскинувшись на кровати. Витор оказался искусным и умелым любовником. Он мог доставить удовольствие женщине и способен был, в отличие от некоторых партнеров Алисы думать не только о себе. Приятная истома разлилась по телу. Алиса зевнула. В принципе, теперь можно было бы и поспать.

Хлопнула дверь.

— Ванная свободна, — в голосе Витора проскользнула хрипотца.

Алиса хмыкнула, плавно, словно кошка: поднялась с постели.

— Ты когда-нибудь бываешь удовлетворен полностью?

— Три недели воздержания.

— Ну, не три года же.

Тихий рык был ей ответом.

— Женщина, не доводи.

Алиса походкой от бедра направилась в ванную, прекрасно зная, как выглядит со стороны. Рука Витора требовательно опустилась на ее ягодицу.

— Ты — моя.

— Собственник, — фыркнула Алиса.

Легкий прохладный душ привел тело в порядок, при этом смыв сонливость. Спать больше не хотелось. Чем заниматься в четырех стенах, когда рядом сексуально озабоченный муж, Алиса не знала, — не было у нее подобного опыта. Секс для нее не являлся самоцелью. Приятным дополнением к отношениям — да; но и только. Витор же, похоже, готов был заниматься постельными играми по полдня. Остальное время — есть и спать. Подобный график не устраивал подвижную Алису. Она планировала через сутки покинуть эту планету и отправиться в более веселое и людное место, например, на Ортагон, планету, славившуюся своими развлекательными центрами, игровыми залами и агентствами, подобными тому, в котором раньше работала Алиса, только с упором на постель. Борделями, если называть вещи своими именами.

— И что дальше? — завернувшись в длинное махровое полотенце, полностью скрывшее ее фигуру, Алиса вышла из ванной. Витор, одетый в мужской халат, сидел в кресле. — Чем займемся?

— А чем тут обычно занимаются? — лениво пожал он плечами. — Едят и спят.

— А через девять земных месяцев рожают детей, — насмешливо добавила Алиса.

Виктор напрягся, довольно неожиданно, на ее взгляд:

— Зачем нам дети?

— В смысле? — не поняла Алиса. — Зачем вообще появляются дети?

— Я детей не заказывал.

— А их обычно и не заказывают, — чувствуя, как испаряется хорошее настроение, просветила Витора Алиса. — Они обычно сами появляются, как дар богов.

Есть Улыбка любви,

Есть Улыбка обмана

И есть Улыбка Улыбок —

В ней обе других слиянны.

Есть пристальный Взор вражды,

Есть пристальный Взор презренья,

И есть этих Взоров Взор —

И несть от него спасенья.

Ибо он прожигает мозг,

Ибо душу он разъедает

И о прежних улыбках всех

Память в мускулах рта стирает.