Ольга Валентеева - Ай-тере. Великая ночь

Анна не дала мне договорить. Она вдруг расплакалась и прижала меня к себе.

- Мальчик мой, - шептала, обнимая. - Мой малыш.

Я отвернулся, чтобы не увидела слез. Думал, что давно разучился плакать. Оказалось, что нет. И сейчас лил слезы, как мальчишка, поражаясь сам себе.

- Мне пора, - сказал поспешно. - Много дел. Но я приду. Потом.

И сбежал. Слишком много эмоций, и понадобится время, чтобы упорядочить их, разобраться. Но главный шаг я сделал. И, может быть, самый важный за всю мою жизнь.

ГЛАВА 38

Стефан

- Вот появился дракон на один миг, и сразу украл себе всю славу, - говорил я с улыбкой.

Мы разместились в особняке эо Тайренов - теперь свободном от всякого присутствия отца. Я, Лалли, Эжен, Ари и Нэйт. Ближний круг - ближе у меня не было и не будет. И мой внутренний лев был доволен. Как и я.

- Сказал бы, что тебе не нужно помогать, - усмехнулся Нэйт. - Я бы и не вмешивался.

- Да ладно, мне не жалко, - отмахнулся я. - Эжен, Ариэтт, какие планы? Вернетесь в Эвассон?

- Нет, - удивил меня Эжен. - Срок моего посольства не истек. Я разговаривал с Джефри час назад, он просит нас остаться и по-прежнему представлять Эвассон здесь, в Тассете, хотя бы ближайшие полгода.

- Дея расстроится, - хмыкнул Нэйт. - Представляю, что будет, когда приедет Винс. А то ей там совсем одиноко без нас, наверное.

- Он благополучно добрался до границы? - спросила Лалли.

- Да, и он, и Мик. Попытались напасть по дороге, конечно, но с Винсом сложно совладать, да и он был наготове. Пообломали зубы. Так что Дея ждет гостей, а я вот вылетел сюда. У меня даже вещей с собой нет, едут с эвассонцами.

- Спасибо, что прилетел, - улыбнулась Ари, пожимая руку Нэйта. - Нам тебя не хватало, братишка. Ты надолго?

- Пока здесь все немного не утихнет, - ответил брат. - Хочу убедиться, что вам ничего не угрожает, а потом вернусь к Дее.

- Не думаете переехать обратно в Тассет? - спросил я.

- Пока не знаю. Посмотрим, что получится у Джефри. Родится малышка, тогда и думать будем.

- Кстати, у меня для вас новости, - вспомнил я. - Мы с Лалли решили пожениться.

Лаура покраснела. И ничего, что официально я предложения пока не сделал - мы все равно поженимся. Зачем откладывать?

- И у нас будет малыш, - добавил, пока будущая супруга не прибила меня на месте.

- Стефан! - зарычала она, напоминая львицу - лев тоже довольно уркнул. Кстати, похоже, выжила только львиная сторона моей магии.

- Что, дорогая? - спросил я, целуя ее в щеку. - Не стесняйся, здесь все свои.

- Вот останемся мы с тобой наедине, - пробормотала Лалли.

- Обязательно останемся! - заверил ее.

А Нэйтон и Ариэтт смотрели на меня так, словно перед ними заморское чудище. И только Эжен посмеивался. Он, видимо, другого и не ожидал.

- Отлично! - Ари хлопнула в ладоши. - Надеюсь, у вас будет мальчик. У Нэйта с Деей ведь девочка. И как разорваться на две страны? Я хочу видеть обоих своих племянников!

- Смотри, а то мы с Нэйтом будем молиться Ингу, чтобы у тебя родилась двойня, - пообещал я, и сестренка сравнялась цветом щек с Лалли. А невеста толкнула меня локотком в бок.

Дальше Ари и Эжен устроили допрос Нэйту: как Дея, как родители Эжена, Дилан и его дети. А мы с Лалли сослались на усталость и потихоньку сбежали. Я до сих пор не верил, что все закончилось. Что главная битва позади. Впереди вряд ли будет легче, конечно, но для меня эта ночь изменила многое, если не сказать - все. Мой мир прежним уже не станет, как не станет прежним Тассет. Мы с Лалли сидели на небольшой застекленной лоджии на втором этаже. Здесь когда-то были комнаты Фионы. Окна не открывали, потому что сильно тянуло гарью, и просто наслаждались объятиями друг друга.

- Люблю тебя, - шептал я на ухо Лауре.

- И я тебя, - отвечала она, прижавшись ко мне. - Кажется, что я сплю. Мне было так страшно! Что ты будешь против нашего малыша.

- Глупая, - сказал я, коснувшись ушка поцелуем. - Меньше меня слушай, я тебе и не такого наговорю.

- Даже не сомневаюсь. - Она покачала головой. - С тобой не соскучишься.

С нею тоже. Но об этом я промолчал. Вдруг в двери постучали. Интересно, кто? Домашние заметили, что я сбежал? Потому что в доме, кроме брата с сестрой и Эжена, никого не было.

- Стеф, - Ари заглянула к нам, - мама приехала, хочет тебя видеть. Спустишься?

Очень захотелось послать Фиону к Форро! Но надо сообщить мачехе, что она преждевременно овдовела. Поэтому я оставил Лалли и пошел в свой кабинет, где и ожидала Фиона. Она сидела в кресле, комкая в руках кружевной платок. Глаза покраснели от слез. Видимо, «счастливые» новости ей уже сообщили Ари и Нэйт. А может, просто дошли слухи.

- Стефан! - Она поднялась мне навстречу. - Я приехала, как только узнала...

- О чем? Что я убил отца? - Я с вызовом смотрел ей в глаза. - И не подумаю об этом жалеть!

Фиона побледнела на миг, но быстро взяла себя в руки, подошла ко мне, смотрела, будто сомневаясь, что делать дальше.

- Зачем ты приехала? - спросил я.

- Как это? Мы же семья. Я думала, ты тут один...

- Один тут я был пять лет. А сейчас Ари и Нэйт со мной. Так что ты невовремя.

- Прости.

Фиона глухо всхлипнула. Я осторожно отодвинул ее, прошел и сел в кресло, ожидая, когда мачеха перейдет к вопросам денежным, но она удивила. Вьггерла глаза платком, села напротив, взяла с моего стола карандаш и принялась вертеть в пальцах.

- Знаешь, Стеф, - сказала вдруг, - когда я выходила замуж за твоего отца, между нами было соглашение. Я не вмешиваюсь в его жизнь, он в мою. Да, я родила ему двоих детей, потому что роду нужны наследники, но близки мы не были никогда. Не потому, что он мне не нравился. В молодости Клод был очень красивым мужчиной, умел обаять, убедить. Но... Он любил мертвую. Я это поняла не сразу. Да, он обмолвился, что у него вот-вот появится ребенок, потом принес ко мне тебя и сказал, что мать умерла при родах. Твое воспитание тоже было частью нашего договора. А потом как-то раз я увидела его на кладбище. Он ходил туда чаще, чем в нашу спальню. Имя на надгробии было женское, и я поняла, что это и есть твоя мать. Когда спросила Клода, он только раскричался, мол, лезу не в свое дело. А сейчас... Сейчас мне кажется, что важно похоронить его рядом с ней.

- Тела нет, - сказал я. - Ничего не осталось.

- Тогда хотя бы установить надгробный знак. Он ведь любил ее.

- Он ее убил.

- Разве это убило любовь? - Фиона с горечью вздохнула. - Одним словом, я хочу, чтобы ты знал, что я собираюсь делать. И, возможно, ты захочешь посетить могилу матери. Я покажу, где она находится. Прости, что побеспокоила.

И пошла прочь. Я несколько минут сидел и смотрел в одну точку. Вспоминал отца, его вечные издевки. Думал о матери. Убив ее, разве Клод эо Тайрен стал счастливее? Нет, он уничтожил и себя. Ради чего? Ради власти. И этой идее он остался верен до конца.