Наталья Бульба - Целительница

— У всех бывают нехорошие истории, — предпочтя блинчикам сырники со сметаной, равнодушно произнесла я. — Но это не значит, что можно срываться на правых и виноватых.

— Не значит, — глядя на меня с лукавой улыбкой, заметила Юля. — Но понять-то можно…

— Понять, наверное, можно, — была вынуждена согласиться я. И, не выдержав ее взгляда, все-таки рассмеялась. — Ладно, рассказывай про ту нехорошую историю.

Эту черту — добиваться своего любыми способами — у своей новой подружки я тоже приметила. В ход шло все. А учитывая природное обаяние и талант разбираться в людях, этого всего было предостаточно.

— Да там и рассказывать особо нечего, — вроде как пошла на попятный Юля.

Теперь уже мне пришлось посмотреть на подружку по-особенному. Мол, ты подумай, я ведь могу и отомстить.

— Ой, боюсь, боюсь! — отодвигая тарелку, захихикала Юля.

— И правильно делаешь… — вооружившись вилкой и ножом, замогильным голосом протянула я.

Юля от смеха едва не сползла со стула. Я успела доесть сырник, когда она наконец успокоилась. Промокнув салфеткой выступившие от смеха слезы, долила в чашку чай, посмотрела на меня…

— Там и рассказывать особо нечего, — повторила она практически серьезно. — На балу первокурсников познакомился с целительницей. Девчонка со способностями, дворянка. Род из небогатых, но с древней историей.

— Мезальянс, но при особом желании можно и закрыть глаза, — хмыкнула я.

Этот взгляд Юли на меня был уже другим. Словно она только что сделала очередное открытие.

Я вздохнула и развела руками. Да — цинично, но лично меня жизнь от романтических бредней отучила довольно рано.

— Да не было там особой любви, — отпив из чашки, без особых эмоций заметила Юля, — но увлекся Сашка серьезно. Это Илюха Воронцов у нас ловелас, ни одной юбки не пропускает, а этот не то что разборчивый — целеустремленный. Уже с первого старшего готовился к поступлению в военное училище. Только об этом и думал.

— Так он у нас сама невинность… — с многозначительной улыбкой, глубоким грудным голосом протянула я.

Юля сначала не поняла, а когда до нее дошло, едва снова не свалилась со стула.

— Ты хоть предупреждай, — жалобно попросила она через минуту.

— Обязательно, — продолжая играть роль этакой коварной соблазнительницы, заверила я ее. — И что там про саму невинность?

— А! — отмахнулась она. — А то не знаешь, как им девок подкладывают, чтобы желания в голову не били.

— Тогда все действительно серьезно, — уже без кривлянья согласилась я с тем, с чего начался разговор.

— Более чем, — нахмурилась Юля. — Он из-за нее даже в самоволку ходил. Лишь бы встретиться, да хоть полчаса побыть вместе.

— А она?

Несмотря на душещипательные подробности, Трубецкого мне не было жалко. Увлечение увлечениями, но голова человеку дана как раз на то, чтобы думать.

Впрочем, отец не раз говорил, что иногда я весьма категорична в своих суждениях и однажды это может сыграть со мной злую шутку. Что за злая шутка, я догадывалась. Та самая любовь, способная заставить забыть обо всем, чему учили.

— А она? — повторила за мной Юля. — Как потом оказалось, интерес Трубецкого род этой барышни использовал, чтобы добиться для нее лучшей партии. Сейчас она замужем, и, что самое неожиданное, говорят, вполне счастлива.

— Ну и…

— Барышня Александра, — вошедшая служанка не дала мне закончить, — вам звонок.

Юля вопросительно приподняла бровь. Я повела плечами и многозначительно улыбнулась, предлагая самой догадаться. Лично я в том, кто звонил, даже не сомневалась.

В гостиную, где находился телефон, Юля направилась со мной. Демонстративно устроилась в кресле у столика с небрежно брошенными на него газетами и даже подперла голову кулачком, намекая на внимание и интерес.

Я — тоже демонстративно — встала к ней спиной. Главное, не видеть, как смотрит на меня. А то ведь можно не справиться с голосом и расхохотаться.

— Да, слушаю вас, — произнесла я, взяв трубку.

— Саша, доброе утро! Это Игорь…

— Узнала, — невольно улыбнулась я. — Доброе утро!

— Как обещал… Саша, — оборвал он сам себя, — предлагаю сходить в кино. А перед этим посидеть в кафе.

— Сходить в кино? — не сдержавшись, оглянулась я на Юлю.

Та, сделав «страшное» лицо, яростно закивала.

Сглотнув смешок, я отвернулась, сосредоточившись на разговоре.

— Сеанс в шесть. Мы могли бы встретиться в четыре…

Отказываться я не стала. Договорившись о времени и месте встречи, положила трубку.

И ведь не собиралась… Успокаивало меня то, что Валдаевы пусть и в первой сотне дворянского списка, но ближе к концу. Да и род целительский, родственный.

— Вот и молодец. — Стоило мне закончить, Юля вскочила, неловким движением сбросив газеты на пол. — Так всегда… — опускаясь на корточки, посетовала она.

Посчитав себя косвенно виновной, поспешила на помощь. Первой достала ту газету, что улетела под стол. Перевернув, зацепилась взглядом не столько за заголовок «Новый виток магических войн?», сколько за название имения, упомянутое в первой же строке.

Старое городище. Имение, в котором мы жили. И дата… Два дня назад.

— Что тут? — не пропустив мой интерес, выхватила газету Юля. Пробежавшись взглядом по заметке, вернула обратно. — Ты их знала?

Качнула головой — Александра Салтыкова с Урала никак не могла знать семью сгоревшего в магическом огне изгнанного из княжеского рода Воронцовых Игната Воронина.

Его дочь, находившуюся в доме вместе с ним, я тоже знать не могла.

И старого слугу, дядьку Прохора.

И Реваза с Андреем. И тетку Полину, занимавшуюся кухней.

По данным следствия, в магическом огне погибли шесть человек, опознать которых так и не удалось. Но по свидетельствам очевидцев…

Бросив газету к остальным, отошла к окну. Сдвинула штору, слепо глядя на раскинувшийся с той стороны сад.

Яблони. Груши. Черемуха…

В том, что ни отца, ни остальных не было в доме, я не сомневалась. К чему-то подобному он готовился, так что вряд ли его могли застать врасплох.

Но шесть трупов!

После магического огня определить, кто есть кто, невозможно. Лишь пол погибшего да примерный возраст. Да и то если очень повезет. Так что…

— Саш… — подошла ко мне Юля. — Что-то случилось?

— Извини, — развернулась я. Глубоко вздохнула. — У меня богатое воображение. Да и как целителю…

Она смотрела на меня серьезно. Думала. Взвешивала. Потом кивнула, соглашаясь, что эта смерть была страшной. Обложить огнем по периметру, не оставив шанса на спасение…

Тем… сгоревшим повезло умереть значительно раньше. Безымянных трупов в лекарских домах хватало. А уже сделать так, чтобы их исчезновение не стало проблемой… Думаю, отец догадывался, как это будет, так что озаботился ее решением заранее.