Алиса Чернышова - Зачёт по демонологии, или пшёл из моей пентаграммы [СИ]

— Да, — говорю. — О ерунде всякой. Ну там, мир рушится, я друзей предала, розочка вон на пироженке помялась… Ну все против меня!

— А что, — спрашивает он серьёзно. — Думать иначе, чем они — это и есть предательство? Мне вот так не кажется.

Я вздохнула и отправила в рот помятую розочку — нечего ей жить на свете, такой несовершенной!

— Не знаю, мы тут в этом, то бишь дружбе, не особенно разбираемся, сердечное спасибо твоему дядюшке. Приходится все познавать методом проб и ошибок, да-да.

На лицо Зверя набежала тень.

— Прости, — сказал он. — Легион… Я не вполне понимаю, почему он так поступает и чего в итоге добивается. С ним никогда не поймёшь наверняка. Но то, что он сделал с вашим миром…

— Ну, ровно то, что люди ему позволили, так ведь? — говорю со вздохом. — Отчего-то мне кажется, что попытки прибить Легиона только ухудшат и без того плохенькое положение. И это я молчу о том, что слишком уж твой дядюшка нарывался на такой вот исход. Вот потому-то я и не пошла с принцем, а сижу тут, с тобой.

Не только потому, конечно. Но той, второй причине, тут уж точно не время и не место.

— Забавно получается, — усмехнулся Зверь. — Получается, мир вовсе не от меня спасать надо.

— И не весь мир, а парочку особенно активных придурков, мечтающих его развалить. Причем спасти их мы должны не от кого-то, а от самих себя — та ещё задачка. Проще было бы и впрямь пойти да прибить какого-то монстра, цепями в недрах земли прикованного. Но тем жизнь от пророчеств и отличается, что не бывает в ней все однозначно. И к слову об этом: купишь ещё и Филе сладостей?..

Остроухий тут же пошёл выполнять просьбу, а я крылом, невидимостью скрытым, нервно повела — было чувство, что кто-то за перо дёргает.

"Дени!"

Кошу глаза и едва не падаю — из-за ширмы, за которой дамские комнаты спрятаны, одним глазком Марисоль выглядывает. Не настоящая, конечно… в том смысле, что она в принципе фальшивая, но иногда за маской скрыта Ана, а иногда это просто иллюзия, которая помогает отчитаться потом перед ректором о её праведности и чистоте. Дескать, сидела носочки вязала дома, денно и нощно, глаз не смыкая, и ждала, пока ты обо мне вспомнишь, мой господин.

Ну так вот, иллюзорная Марисоль ныне оторвалась от своих домашних занятий и рукой мне помахивала,

Я призадумалась.

Конечно, может быть ловушка, даже очень может быть, но да я и не котёныш беспомощный. А поговорить нам надо, ой как надо, пока все не рухнуло. Так решено! Помахала Меру, мол, отправляюсь в заплыв по местам для раздумий, и скользнула в комнату, дверь за собой прикрыв — кому захочется войти, тот резко вспомнит о делах каких-то неотложных и уйдёт. Да вон хотя бы в ближайшие кусты, почему бы и нет?

— Дени, — сказала иллюзорная Марисоль. — Времени мало, не знаю, сколько я ещё смогу изображать, что медитирую. В общем, мы во дворце, принц ушёл, сказал, что потренируется, дабы пар выпустить и с новыми способностями совладать, а после встретится с Императором и все с ним обсудит. Прихватил с собой Монтю за компанию, и кто знает, чем это кончится. Лис пытается сдерживать его, но сила хлещет из принца, как вода из прохудившегося сосуда. Потому будь добра, присматривай за Зверем, будь внимательна, спрячь понадёжнее все, что тебе дорого. Или я, или куколка — кто-то найдёт тебя, когда появятся новости. И да, Лис просила передать, что ты, разумеется, права, но она хочет быть рядом с принцем и сама остановить его, если понадобится.

От облегчения я чуть лужицей по полу не расплылась.

— Спасибо! Я думала, что мы больше не будем… союзниками.

Марисоль закатила глаза, и её облик на миг дрогнул, смешиваясь с чертами лица Аны.

— Во имя Тьмы, Дени, мы — колдуны. Рано или поздно жизнь все равно развела бы нас по разным углам, городам, а то и фракциям, но только дураки перестают из-за этого считать друг друга друзьями .

Наши взгляды встретились. Ну, Ана…

— Я вот призналась Монти, что люблю его, — вдруг выдала она. — А он сказал в ответ: "Я так давно ждал этих слов. Я могу сказать тоже самое, но предпочту и дальше доказывать делами". Представляешь? Все оказалось так просто и совсем не страшно… Я все обдумала. Брошу Академию, если мы выживем, выйду за Монтю замуж всему его семейству назло и открою лавку артефактов с Саном на пару. А если умрём — что же, буду хотя бы знать, что шанс на счастье был. При любом раскладе выигрыш, так ведь?

Выражение лица у меня, должно быть, было дивное. И это — циничная Ана, которая считала, что отношения могут только ради выгоды, а диплом Академии и последующая карьера колдуньи — самое важное, что может быть? Может, в некоторой степени балансировать на краю миру полезно — вон сколько дивных метаморфоз открывается, не сосчитать…

— Исчезаю, — сказала иллюзия между тем. — Будь осторожна, Дени. И, к слову… помнишь, ты жаловалась, что никогда и ни с кем не целовалась? У тебя вон целый Зверь теперь есть! Ещё и симпатичный, что в комплекте просто мечта всех девочек. Вот и попрактикуйся, не тормози! Демоны не подчиняются печатям, Легион на свободе, Зверь пришёл, наследник Империи — уродец, все, что мы знали — ложь, а мир может погибнуть в любой миг, так что ни один из них нельзя упускать.

Переход от серьёзного разговора к шутливому обескураживал, но, пока я хлопала глазами, Марисоль подмигнула и истаяла. Между тем, жизнь, как известно, полна удивительного и невероятного, потому что дверь вдруг задрожала под ударами, а мужской голос рявкнул:

— Ты что там делаешь? А ну открывай!

Я на пару мгновений подзависла от такого вот вопроса. И правда, чем же это таким интересным тут заниматься-то можно! Аж жаль исподволь стало беднягу, что таких простых вещей не знает. Собралась уже выйти и спросить, не нужны ли ему инструкции с картинками (чем Тьма не шутит), когда дверь вылетела из петель, являя моему взору… ректора?

— Где она?! — взревел он раненным буйволом. Ой, начинаю понимать…

— О чём вы? — блея, ресничками хлопаю, а сама бочком-бочком к выходу пробираюсь, ибо вспышки ревности у этого психа особенно опасны. Именно после них обычно его фаворитки таинственно пропадали без вести или гибли от несчастных случаев.

— Не играй со мной! Где Марисоль? Она входила сюда!

Ой, соленые мухоморы и просроченные реактивы…

— Простите, но здесь только я.

— По-твоему, я — дурак? — как по мне, так да, но вслух на такие вопросы вышестоящих утвердительно отвечать, к сожалению, не принято. — Я запрещал Мари общаться с тебе подобными. Что смотришь? Знаю, все вы прошмандовки, так и мечтающие подцепить богатого колдуна и сделать карьеру через его постель!

— А вам не кажется, что, если все женщины кажутся продажными, то проблема, возможно, не в них, а у вас в голове? — голос Мера, привалившегося плечом к дверному косяку, ранил краеугольными льдинками, а взгляд не обещал ректору ничего хорошего. Я едва не вздохнула от облегчения: при постороннем родственничек Императора, вполне вероятно, будет вести себя поадекватней.