Карина Демина - Одинокий некромант желает познакомиться [litres]

– Иди скажи ей, что я жива, – пробормотала Анна, пытаясь пригладить волосы, которые торчали дыбом. И вообще, вид у нее был не самый подходящий для визитов.

Аргус щелкнул челюстью. И нехотя поднялся. Обернулся на Анну.

– Иду, – вздохнула она. – Жаль, что ты не способен говорить. А с этой защитой надо что-то сделать.

Аргус качнул хвостом. Согласен был.

– Анна! – Ольга подпрыгнула. – Господи, я уже испугалась, что вам стало дурно! И только поэтому… Скажите, меня очень было слышно?

– Очень, – не стала лгать Анна и калитку отворила.

– Матушке донесут… Вы ведь не злитесь на меня, нет? За тот вечер? Он был ужасен. Я понимаю, матушка, она порой совершенно не желает понимать, что мы живем в другом мире!

– В каком?

На Ольге был темный брючный костюм весьма мужского вида, правда, строгость его несколько смягчал розовый галстук.

– В современном, в котором пора отринуть эти замшелые сословные предрассудки. Представляете, она запретила мне с вами встречаться.

– Как вижу, запрещать вам что-либо бесполезно.

– Верно, – Ольга рассмеялась. – Не вижу причин, почему я должна отказываться от общества единственного человека, который мне интересен, только потому, что у него нет титула. Ну вот скажите, что дает титул?

– Не знаю.

– И я не знаю… А вы уезжали, да? Я вчера хотела заглянуть, но мне сказали, что вас нет.

– Кто?

– Мальчик. Такой… светленький. Забавный. Ему нос разбили, и он здесь в кустах прятался. Я нос залечила, и мы почти подружились. Еще он рассказал, что моего темненького некроманта зовут Александр. Красивое имя. Я все думаю, как с ним познакомиться. Нет-нет, я знаю, что девушки не должны первыми проявлять интерес. Но, помилуйте, это так скучно, сидеть и ждать… Тем более что если ничего не делать, то ничего и не будет. Так дедушка говорил.

– И как?

– Никак… там такая защита стоит… Только все равно, говорят, им не поможет.

– Кто говорит?

– Матушка… Не подумайте, что она плохо к некромантам относится, хотя в последние годы они с дедушкой не очень ладили, но она уверена, что весьма скоро их уберут. Кто захочет купить дом на улице, где живут некроманты?

Ольга отмахнулась от пчелы и вздохнула:

– Я бы ему рассказала, только он уехал. – Ольга вновь вздохнула. – Потом вернулся. И опять отбыл. Такой хмурый… наверное, из-за убийства.

– Какого?

Нового.

Тело лежало в подвале, в круге, где, следовало признать, смотрелось вполне себе гармонично. Сероватая кожа сливалась по цвету с серым же камнем, темные волосы прилипли к лицу, будто пытаясь сдержать крик из раззявленного рта.

Запекшаяся кровь скрыла рисунок двуглавого орла.

– И как давно?

– Утром нашли, – Земляной выглядел усталым и хмурым. – На берегу. И не просто нашли. Вон…

Он ткнул пальцем в короб, который стоял у стены. В коробе обнаружилось с полдюжины темных свечей, козлиный череп и какие-то кости, судя по виду – свиные.

– Ритуал? – Глеб искренне пытался вспомнить хоть один ритуал, в котором требовались бы свиные кости, но в голову ничего не приходило. С другой стороны, у самоучек порой появлялись совершенно безумные идеи.

– Да нет… думаю, что скорее попытка его изобразить, – Земляной оперся на стену, запрокинул голову и прикрыл глаза. – Ее оставили не там, где первую, нет… На пристани, где рыбаки, чтобы точно нашли и увидели…

И увидели тело, кости и черные свечи, сложив все воедино в логичной, казалось бы, схеме.

– Слухи?

– Не просто гуляют, тут градоправитель приходил, нижайше кланялся, требуя отбыть. На Мирослава давят, чтоб он заставил нас убраться. И если бы не бляха моя… хотя, думаю, еще один труп, и меня вместе с этой бляхой посадят. Возможно, что не в камеру, а сразу на кол… Или тебя. Или обоих…

Вместе с мальчишками. Детей на погромах не щадят, а уж испуганная толпа и вовсе не способна думать.

– А самое поганое, что он это специально.

– Да уж не случайно, – не удержался Глеб, опустившись на колени у тела. Что-то его беспокоило в нем, но что именно?

Он убрал волосы. Заглянул в пустые глаза, в которых против ожидания и слухов вовсе не запечатлелось лицо убийцы. Глаза пялились в потолок. Рот был раскрыт. Зубы в нем…

И не только зубы. Сама эта женщина, пусть и выглядела привлекательно, была куда старше Антонины. Ее зубы успели пожелтеть, а некоторые и вовсе выпали, пусть отсутствие их и было на первый взгляд незаметно. Дрябловатая шея с тонкими морщинками. Уже наметившийся зоб.

Грудь расплывшаяся, с прожилками сосудов. Пухловатый живот. Темный треугольник волос на белом подбрюшье. Она вся выглядела какой-то неопрятной, несмотря на выкрашенные алым ногти.

– Ее убили для нас, – Глеб поднялся с колен. – И из-за нас.

– Вот! – Земляной оживился. – Значит, мне не примерещилось. Но скажи, почему ты так решил? А то ведь мне не поверили, дурачком считают. И не просто, а опасным, таким, который приятеля безумного покрывает. К слову, ты знаешь, что твоя тайна, которая не совсем тайна, теперь всему городу известна?

Новость была… неприятной.

Нет, Глеб давно привык и к своему прошлому, и к настоящему, в котором большинству людей были известны некоторые факты его, Глеба, биографии. И к недоверию, этими фактами вызванному. И… ко всему. Но вот чтобы город…

– Она не его уровня, – он поднялся и обошел тело с другой стороны. – Те, другие, были моложе. Красивей. А эта…

– Марина Вигольская, мещанка. И из билетных, хотя при жизни любила пожаловаться на полицейский произвол. Имела квартирку на Выговском тракте, так себе нора, весьма специфически обставлена. К слову, там ее и убили. А уже резали после смерти, сразу, но все одно крови мало.

А убили ее быстро. Перерезали горло от уха до уха одним широким движением.

– Рисунок, если присмотреться, весьма и весьма небрежный. Незаконченный даже. Соседи ничего не слышали. В принципе место такое, что не слышать как-то оно выгодней. Но все равно… там все кровью залито.

– Пробовал вызвать?

– Пробовал, само собой… – Земляной поморщился. – Говоря по правде, думал, спалят к лешему вместе с домом, но только камнями стекло разбили.

Он потер щеку.

– А отклика никакого. Ее убили, распотрошили, вынесли, вывезли вернее, потому как от ее квартирки до берега ехать прилично. И никто ничего, зато все вокруг теперь уверены, что это ты сделал.

– Так меня в городе не было.

– Я знаю. Ты знаешь. А остальным плевать. Мы ж отродья тьмы, мы хитрые. Мало ли чего удумать способны, чтобы взгляд отвести. Вот честное слово, готов душу в заклад поставить, что летят докладные с требованием немедля поставить другого дознавателя. А нас с тобой в цепи и под суд, пока под суд.

– Тебя это беспокоит? – Глеб снял пиджак и кинул в угол.