Елена Тебнёва - Неправильная сказка

Я осторожно попятилась, неловко оступилась и, пытаясь удержать равновесие, схватилась за стену. Вернее, за круглый светильник на ней. Хлипкий такой светильник, да…

По полу он покатился с неожиданным грохотом. Остаться незамеченной после эдаких звуковых эффектов нечего было и надеяться.

Девушки легко подхватились с подушек и стайкой ярких бабочек подлетели к дверям. Столпились у порога, не решаясь его переступить, и во все глаза, блестящие от любопытства, уставились на меня.

Сердце кольнуло неприятным предчувствием, что добром это не кончится. Вот где оно было пять минут назад?!

— Ты еще кто такая? — выступила вперед эффектная блондинка с толстенной, замысловато заплетенной косой, спускающейся почти до пола. Светло-карие, смело подведенные черным глаза недобро щурились, полные ярко-алые губы презрительно кривились, а розовые ноготки на сложенных на груди руках вполне могли заменить кинжалы.

Божечки-кошечки… Да она одна страшнее банды гопников в темном переулке!

А таких, как она, здесь добрый — вернее, очень даже злой — десяток.

— Не та, за кого вы меня приняли, — отступила я, прикидывая, сумею ли в случае чего сбежать.

Моя одежда явно удобнее. Туфли — тоже. О мотивации и говорить не стоит…

— Дар Сверкающей, — процедила стоявшая ближе всех к порогу девица с забранными в высокую прическу темными волосами. Смотрела она столь же презрительно, как и ее блондинистая подружка, и коготками обладала отнюдь не меньшими. — Тот самый подарочек, из-за которого господин и думать о нас забыл!

«Цветник» возмущенно загудел. Сдается, что в этой ситуации глас разума будет гласом вопиющего в пустыне. С таким настроем, подогретым чем-то покрепче сладостей и сока, не аргументы слушают, а бьют оппонента. Ногами.

Я сглотнула, попятилась… И, резко выдохнув, остановилась.

Да какого черта, в конце-то концов?!

Побегу один раз — буду бегать всегда. И от кого? От девиц, которые дальше собственного носа не видят либо же видеть не желают!

Уже явно предвкушавшая веселую погоню блондинка смешалась и едва не запнулась о собственные юбки. Зыркнула исподлобья, нахмурилась…

— Не кривись, морщины появятся, — от души посоветовала я. — Тогда ваш господин и вовсе к тебе дорогу забудет. Зачем ему глупая и некрасивая, верно?

Девица вспыхнула, сжала кулаки.

— Синяки и царапины тебя тоже не украсят, — спокойно предупредила я. — Или думаешь, что я покорно позволю себя побить?

Кажется, и правда думала. Вон как растерялась.

— Ты… — прошипела она.

— Я, — кивнула я, рассматривая свои пусть и недлинные, но крепкие ногти. — Вас, конечно, больше. Но одарить каждую парой-тройкой царапин я сумею, не сомневайся. Говорят, царапины на лице обильно кровоточат… И долго заживают. Очень долго. А если нажать сильнее, — я задумчиво провела указательным пальцем по собственной щеке, от виска до подбородка, — то и шрам останется. Не особо ровный, да…

Девицы отшатнулись, словно я не ноготки демонстрировала, а меч. Только блондинка не стронулась с места, зато заметно побледнела и уставилась на мои руки. Наверное, оценивала серьезность возможных боевых ранений.

— Канро-шан, — с придыханием сказала я, полюбовалась, как вытянулось лицо противницы, и с удовольствием повторила: — Канро-шан ведь не выставит вас вон из-за подобной мелочи? Другое дело, если вы вдруг причините вред дару Сверкающей, который ваш господин так ждал… Но, возможно, я ошибаюсь и его доброта и всепрощение столь велики, что он милостиво простит вам даже это?

Девушка, наверняка лучше меня знакомая со свойственными владетелю добротой и всепрощением, поджала губы, сверкнула глазищами и, развернувшись, бросилась прочь, едва не сбив с ног притихший «цветник», который сразу же последовал за ней. Двери со скрипом захлопнулись.

Внутри что-то упало. Зазвенело. Разбилось.

Поле боя осталось за мной.

Я судорожно выдохнула и провела дрожащей рукой по лбу, утирая мгновенно выступивший пот.

В этой части дворца ноги моей больше не будет. Не уверена, что «нежные цветочки» рискнут вызвать гнев владетеля, но проверять не намерена. Мало ли что в их прелестных головках замкнуть может…

Возвращаться в покои расхотелось. Вряд ли во дворце есть что-то опаснее гаремных красоток, так почему бы не прогуляться подальше отсюда? В блаженном одиночестве, которое, подозреваю, я еще не скоро смогу себе позволить. В условном одиночестве, учитывая количество стражи, но все же…

Блуждая по террасам и мостикам, я поднялась на неогороженную площадку, с которой открывался изумительный вид, благо что полет на чентоле избавил меня от страха высоты. Нежно-сиреневый рассвет набирал силу и яркость, раскрашивал мир, делал его чуточку лучше и волшебнее. Ветер трепал платье и выбившиеся из прически волосы, освежал и подбадривал. Внизу блестела сапфировая капля озера. Так далеко…

Голова закружилась внезапно. Я развернулась, желая отойти от края, но… Накатила слабость, я пошатнулась, невольно шагнула назад — и медленно, словно в кошмарном сне, соскользнула с площадки.

Говорят, что в последние мгновения перед глазами проносится вся жизнь. То ли врут, то ли я оказалась бракованной, не знаю, но перед моими глазами было лишь безумно красивое небо, а в голове — первозданная пустота, в которой пульсировала одна-единственная мысль.

Если умереть в этом мире, попаду ли я в свой?..

К счастью или же нет, но проверить не удалось. Меня поймали до того, как я встретилась с наверняка неласковой землей.

— Анна? — изумленно спросил рыжий шэт-шан Таныл, в чьи руки я столь удачно упала.

— Ик, — совершенно невежливо ответила я, нервно вцепившись в ткань его темно-зеленого наряда. — П-прости…

На земле я все же оказалась. Вернее, на травке, на которую меня осторожно сгрузил Таныл. Сам он пытался рассмотреть, есть ли кто на площадке, с которой я только что свалилась.

Даже если и был, то дожидаться обнаружения явно не стал бы. Но там никого не было.

Не было. Не так ли?

Я, по-прежнему сидя на траве — ноги все еще не слушались, — обхватила руками плечи. Меня запоздало затрясло, дыхание перехватило, глаза защипало… Я резко провела по ним ладонью и решительно встала. Покачнулась и не вернулась на травку лишь благодаря вовремя подоспевшему Танылу.

— Осторожнее, — сказал он, поддержав меня. — Куда так торопишься?

Поторопиться стоило. Если мое исчезновение обнаружили, может начаться переполох… А если владетель узнает, что его подарочек по собственной глупости навернулся с площадки… Да меня же никогда больше из покоев не выпустят!

— Не говори… Не говори Канро-шану. Пожалуйста, — прошептала я, сжав руку Таныла.

— Не говорить, — хмыкнул он. — Ты что-то почувствовала? Там, наверху? Тебя толкнули? С тобой кто-то был?