Ирина Н.Левина - Остров «Иллюзия»

– Алекс!!

Саша подпрыгнула во сне от неожиданности. Быстро вскочила, закрыла газету и спрятала её за спину.

– Да я всё равно не понимаю, что Вы там пишете.

Саша обняла голову руками и села по-турецки.

– Вы с ума сошли? Что Вы так кричите? Я думала, шалаш загорелся.

Аша молчал. Он подбирал слова. «Зачем ты пришел, то и говори. Или сначала подарок, а потом сказать?»

– Это Вам. – Он положил перед Сашей большую раковину. – У неё спилена верхушка. На ней можно играть. Такие раковины используют у нас во время богослужений. Они призывают к молитве. Алекс, я клянусь, я Вас не обижу. А Вы совсем не следите за огнем. Поэтому я и кричу!

С чувством выполненного долга Аша отправился восстанавливать костер. Саша встала и пошла за ним. Возле кострища стояла пустая жестяная плошка, валялись пустые бумажные кульки. Саша чуть не наступила на один.

– Что это за мусор?

Аша зачерпнул океанской воды и поставил плошку на огонь.

– Это не мусор. Сегодня мы будем выпаривать соль. У нас дома нет соли.

– У нас и дома нет.

– Давай больше не будем устраивать эти шоу с разрыванием нервов. Только душу травим.

– Окей. Не будем.

– Больше не будем. И не будем друг друга обманывать. Потому что я давно догадался, что ты меня знаешь. Не надо качать головой. Признайся, что ты меня узнала. И я признаюсь, что обманул тебя. Никакая коробка с афишами ко мне не приплывала. Это я сам в тот вечер… сам втащил её в лодку. Зачем?! Держался за неё, как за соломинку. Чокнутый, просто чокнутый! Я ведь долго думал, что это из-за неё лодка перевернулась. Нет, я понимаю, что просто там было миллион человек вместо положенных 10 . Но раз она там была, значит и она виновата. Я её обвинил.

И вот ночью я ложусь спать, и все это с афиш смотрит на меня. Я начинал всё это заново в себе переигрывать. Всё это проживалось мной снова и снова, проходило через всего меня, просто с головы до ног, через каждую извилину и мышцу, услаждало и мучало. А потом сон приходил ко мне. И там я начинал придумывать новые сценарии, сам в них играл, сам режиссировал. И поначалу это спасало. Но потом…я испугался, что сойду с ума. А недавно круг замкнулся. Я не захотел больше ничего придумывать. У меня пропало желание. Но это оказалось ещё страшней. Всё как-то погасло в один день. Не захотелось ни жить, ни умереть. Вот это всё колышется передо мной, – Аша указал на океан, – а я этого не вижу. Пустота. Потому что… кому всё это нужно? Всё, что во мне, всё, что вокруг меня. Вот так я и хожу: вроде живой, но знаю, что умер.

– Да, это интересно: быть одновременно и живым, и мертвым. Мы застряли меж двух миров. Кто мы? Аша, кто мы? Мы призраки. Для тех, кто остался там, мы, возможно, умерли. Но мы живы. А вдруг это шанс? Наш шанс. Твой шанс.

– И что мне с этим шансом здесь делать?!

– Для начала, чтобы стало легче, сними со стен этот свой иконостас.

– Ещё чего!

– Я не знаю, как это объяснить и, наверное, буду говорить сбивчиво. Но я Вас понимаю. Внутренняя пустота – это страшная вещь… Но ведь даже когда человек умирает, он не исчезает до конца. Он трансформируется во что-то. Во что-то другое. Закон сохранения энергии, слышал про такой? Говорят, что мысль материальна. А я думаю, что и дух имеет свою плотность. И если там тебе не удалось трансформировать тело в своего ребенка, то здесь – попробуй трансформировать свой дух. Во что – не знаю. Это твой путь. И тогда, наверное, заполнится внутренняя пустота. Нет… я не объяснила. Наверное, к этому надо прийти самому. Пройти этот путь.

– Что всё это значит? Что ты предлагаешь? Перестать быть самим собой и начать делать табуретки?!

– Начните.

– Я всегда считал себя хорошим человеком. Положительным персонажем. Но когда я общаюсь с тобой, я чувствую себя какой-то мелочью.

– Все хотят быть хорошими.

Аша сидел, не поднимая головы.

«Что за туманные теории, Алекс? Бред. Во что-то другое… Как я могу стать чем-то другим? Зачем? Я – это всегда я. Не путай меня. Мне ли это не знать – даже играя, перевоплощаясь, остаешься собой. И сколько бы эти герои, эти чужие души во мне ни жили, ни хозяйничали, я всегда возвращался к себе прежнему. Хотя возможно ли вернуться к себе прежнему? А куда я тогда возвращался? Вот оно, моё колесо Сансары. Не соскочешь. «Всю жизнь изображать героев…» Да что тебе об этом известно? Что ты знаешь про этих героев, которые изо дня в день лезут в тебя, в твоё нутро и хотят изменить твой генетический код! Нет. Нет. Не путай меня. Остаться собой. Сберечь себя. То, чем я являюсь. Я знаю, кто я.

Ты кто?! Ты зачем меня нашла?! Чего от меня хочешь? Или кто здесь от меня чего хочет? Черт…»

– Я тебе расскажу одну историю. Меня в ней кое-что напрягает. Но ты же знаешь ответы на сложные вопросы и всё мне объяснишь. Ты недавно интересовалась, как ты здесь оказалась. Слушай.

В тот вечер, когда все это произошло с кораблём, я толкнул этот ящик, будь он проклят. Я увидел, что он влетел кому-то в голову. Это была ты. Я испугался и хотел помочь, но не успел тебя поймать. Когда мы с Голи были уже в лодке, а кто-то в неё только карабкался и тащил туда свои чемоданы, а вокруг были те, кому не хватало места, и они просто цеплялись за лодку руками, и этот скрип пальцев по мокрой резине до сих пор у меня в ушах, я увидел тебя. Ты плыла лицом вверх. Я думал, что всё, ты погибла. Что меня дернуло добраться до тебя?.. У тебя был пульс, и я втащил тебя в лодку и надел свой спасательный жилет. А потом ты больше суток без сознания плыла в этой лодке, пока очередная волна не перевернула её вместе со всеми нами.

– Я так долго была без сознания?

– И это все, что ты можешь сказать?

– Нет! Ещё! Спасибо!

– Не за что.

– Вы надели на меня свой спасательный жилет. Вы сделали это осознанно. А лишили меня чувств Вы не осознанно. За что же Вы себя корите?

– Не то. Я совсем о другом, – загадочно произнес Аша.

– Вы видите здесь мистику?

– Если ты так спросила, значит, ты её тоже видишь! Как это назвать? К чему это отнести? Что за аномалия такая? Почему ящик попал именно в тебя? Почему потом я тебя увидел? Почему мы здесь оказались вдвоем? Где все?! … Ну ладно я – пловец, я грёб ручищами и тащил на этот остров Голи. Но ты?.. Тебя могло вообще унести в океан. А ты оказалась здесь…

– Вы пловец, а я чудак. Видимо, мне не нужно уметь плавать, чтобы не утонуть. Ко мне пришла вот какая мысль…

– Хватит философии. Пойдем, сыграем в крикет.

– Я не умею.

– Я не сомневаюсь.

Саша поднялась и медленно пошла к океану. Аша мешал соль в плошке. «Опять за ракушками пошла. Мисс предсказуемость». Но Саша не дошла до берега. Она остановилась возле серого камня, встала на него и произнесла такую речь:

– Надо же, как мы с Вами не совпадаем: Вы такой… бодрый, а я – медуза-философ. И почему-то оказались здесь вдвоем. Нет, нет никакой мистики и знаков. Всё в жизни очень просто. До примитива. Вот валяются на берегу рядом палка и камень. Один лежит здесь уже сто лет, вторую вчера принес прибой. Разная история, разная природа. И чего им друг от друга ждать? Какого взаимопонимания? Нет, они, может, чего-то и ждут, да только никогда этого не случится.