Ирина Н.Левина - Остров «Иллюзия»

– Палка и камень? – засмеялся Аша. – Ты в своём репертуаре.

Он отер пот с лица, подошел, взял палку и нарисовал лепестки вокруг камня.

– Всё в руках Творца. Это тебе цветочек. А ты на нем, как бабочка. Батерфляй. А хочешь, я тебя плавать научу?

– Не издевайся надо мной.

– Научу, – сказал он, сталкивая её с камня.

Подготовка к плаванию началась на суше. Саше было велено лечь на песок и приступить к выполнению комплекса упражнений. «А вдруг плавать научусь», – подумала Саша и начала стараться. Она мотала ногами, махала руками, расслабляла и напрягала мышцы. Потом движения ей стали казаться несуразными, но она постеснялась показать себя закомплексованной и в паре упражнений ещё доверилась мастеру. Но последняя откровенная поза её добила.

– Стоп! Из какого учебника упражнения? Из камасутры? Ты что из меня дурочку делаешь! – сказала она, поднимаясь и стряхивая песок.

– Э! У кого из нас медаль за плавание?

– За какой стиль у тебя медаль?

– Фристайл.

– Как я сразу не догадалась.

Она стала быстро уходить. Он захохотал.

– Тебе можно издеваться над моим разумом, а мне нельзя поиздеваться над твоим телом? Вернись, пловчиха, мы ещё не закончили.

– Твои клятвы ничего не стоят! – крикнула она в ответ.

В мелких заботах и размышлениях растворялся день. Солнце пекло. Саша следила за костром. Вечером каждый занялся творчеством: она тренировалась в игре на раковине, он – рисовал рога и усы на своих портретах.

А потом случилась звездная ночь. Она прохладными стопами тихо сошла вниз, очаровала и обняла землю. Её свежесть, прозрачность и звездная умиротворенность дарили ощущение бесконечности пространства и времени. Казалось, вся вселенная была видна насквозь, что она и дышала, и говорила: «Возьмите все мои сокровища, всё, всё, что у меня есть. И мне ничего за это не нужно. Только услышьте меня, только примите меня».

Саша сидела у костра и вела свои записи.

«Мама, я не хотела говорить с тобой на эту тему. Я боюсь твоего равнодушия и критики. Но у меня всё опять сошлось в одну точку. Я не могу разобраться в себе. Я схожу с ума. Во мне сжимается и разжимается какая-то пружина. И я больше не могу её сдерживать. Я боюсь наломать дров. Боюсь потерять уважение к себе. Мне кажется, кто-то невидимый сидит рядом и смеется надо мной, потому что я никак не решу эту задачку: придумала я себе все это или нет, и почему мы действительно оказались здесь вдвоем? Для чего? Для чего-то? Или я всё слишком романтизирую и опять все себе выдумываю?»

«Войди в ум. Не будь дурой. Кого ты любишь? Ты его не знаешь».

«Мама, но ведь ты тоже читала книги! Почему ты не чувствуешь так, как я?!»

«Эти книги только портят жизнь. Твою испортили. Я теперь за Анечку переживаю: из школы по чтению пятерки приносит. Ты хоть про нас вспоминаешь?»

«Я так и думала, ты мне это скажешь. А ты знаешь, что у меня заканчивается место на газете, и теперь неизвестно, когда я ещё тебе напишу?»

«Ах так! Ну тогда продолжай жить в своих фантазиях и получать оплеухи от реальности».

Со стороны пригорка донеслось «Хэй!» Саша подняла голову. В воде, опершись на мокрый коричневый камень скалы, стоял он. «Скучно стало. Пришел. Красив, как Бог».

– Звучит, как «хэлп!» – сказала Саша.

Аша с улыбкой на лице подходил к костру:

– Клуб обреченных начинает свое заседание?

– Вы на что-то сердитесь?

– Нет, просто боюсь, что мы опять выйдем на нашу любимую тему.

– Какую?

– Влияние безысходности на психологический климат данной местности.

– Не надо. Сегодня такая ночь…

– Какая «такая»? Вы их как различаете? Для меня здесь все ночи одинаковые.

– А для меня – разные. В основном, конечно, неуютные, страшные, бесконечные. Иногда свернусь калачиком, лежу и чувствую себя в ночи, как в утробе. И так хочется родиться, а никак не получается.

– А сегодняшняя чем отличилась?

– Тем, что мне не страшно. Тем, что я вижу звезды. Что мне хочется жить. Даже здесь. Знаете, почему? Потому что Вы рядом со мной. Вы рядом со мной, и …

– Вот это мы развивать не будем.

– А давайте будем! Во мне сжимается и разжимается эта пружина уже давно. Я хочу отпустить её. «Господи, куда меня несет…»

– Я могу предположить, всё, что ты скажешь. Я это уже слышал много раз. Мои дорогие поклонники рассказали мне обо мне все. И даже больше. Ответить тебе мне будет нечем. Ничего хорошего не получится. Только сама себе сделаешь больно.

– Пусть. Я хочу проверить этот голод на качество. Я хочу жить реальными чувствами, а не придуманными.

– Реальными? Как тебя понимать? Чего ты от меня хочешь? Чтобы я увлекся тобой? Извини, но этого нет.

– Я хочу увидеть свет в Ваших глазах. Мне этого будет достаточно.

– Откуда ему взяться, сумасшедшая?

– Я призываю Вас родиться! Давайте здесь родимся вместе.

– Ах, все-таки вот как! То есть ничего нового?! И здесь всё то же самое?! Надо же было так всё завуалировать!

– Вы – мой Ангел-хранитель.

Аша хохотал.

– Что ты несёшь! Какой я Ангел-хранитель. Я угробил жену и тебя чуть не убил. В ход пошла уже неприкрытая ложь?

– Вы всегда появляетесь, когда я на грани. В первый раз Вы появились в интернете и преобразили меня. Потом в лодке Вы надели на меня жилет. Потом Вы пришли, когда я потеряла надежду и оживили меня. Потом накормили, когда мне нечего было есть. Сняли с дерева и… то, что мы почувствовали… никто не виноват, что Вы мужчина, а я женщина.

– Ух ты! Это кого ты сейчас оправдываешь? Мою прошлую выходку или свои тайные желания? Можешь мечтать о чем угодно. Я эту ситуацию вижу насквозь. Но только здесь всё усугубилось обстоятельствами. Тебе ведь не автограф нужен. Тебе я сам нужен. Потроха мои. Пардон, хотелось бы уточнить: какая часть меня Вас больше интересует? Сверху или снизу? Нет, знаю! Сердце моё. Хочешь повесить его себе на шею, как медаль?

Сашу передернуло.

– Я никогда не стремилась к медалям. Медали – это Ваша прерогатива. За что? За что?

– Да хватит. Хочешь жить реальными чувствами? Иди ко мне,– он взял её за руку и потянул на себя.

– Отпусти. Отпусти! Убери руки! Успокойся. Ты весь дрожишь. Ты не заболел, Аша?..

Я впущу в себя твои пальцы,

А потом и тебя впущу.

Может быть, эти грязные танцы

Я себе никогда не прощу.

И когда ты порвешь все путы

И границы все перейдешь,

Мою смелость, моё распутство

И безумство моё обретёшь.

Оно шире, чем снежное поле,

Оно глубже, чем твой океан,

И, не выпив ни грамм алкоголя,

Мир качнется, как будто он пьян.

Я сегодня твой грех. Завтра будет расплата,

Что как звездная бездна мой взгляд.

Шива рядом с Христом, обнявшись виновато,

На краю этой бездны сидят.

– Уходите! Идите! Вы ничего не поняли! Не своего ребенка, себя вы убили! Ты мертвый, мертвый!