Мари Ардмир - Хозяин «Логова» [litres]

– Гаммира! – воодушевленно выдохнула я и вывернулась из рук Инваго. – Гаммира должна знать… В те времена ей было чуть больше семнадцати, влюбленная пассия короля, до поры до времени лелеемая и желанная, она должна была присутствовать на оглашении этого предсказания! Ну конечно, и ее помешательство лишний раз все подтверждает – она слишком много знает.

– Возможно, – согласился он.

– А твой дядя Вильгем если и мог с кем-то сдружиться, то с тем же Уросом. И сейчас должен быть счастлив, что урод вернулся в королевские любимчики…

Мысль о том, что у Уроса теперь масса демонической силы и нет ограничителя в лице Мэнога, заставила меня подскочить. Что, если он придет за мной, как обещал? Явится сюда, в усадьбу… Он ведь играючи уничтожит людей, окропит стены кровью и, повторяя опыт Гьязы, сотрет все с поверхности земли. Или, как в «Логове», натравит сагра, хотя ему теперь подвластно призвать целую стаю вместо одного.

– Ты говорила, это был сон, – сказал воин, внимательно наблюдающий за мной. Он заметил и дрожь, и сжавшиеся кулаки, и бледность, что вслед за морозом ужаса отметилась на моей коже.

– А если вещий? – Всего лишь предположение, ничем не доказанное, но я уже ринулась в гардеробную, на ходу раздеваясь. – Подумай сам. После расставания с королем, после его брака с принцессой Найрической у свекрессы началась лихорадка. Она выжила, но забыла несколько месяцев из жизни при дворе. А стоило мне появиться здесь, в столице, как у самоуверенной тарийки возникло непреодолимое стремление к самоубийству. Если события и не связаны, то весьма подозрительны сами по себе…

В спешке я запуталась в юбках, едва не упала, и в этот самый миг на глаза мне попались костюмы для верховой езды. Кажется, они были брючными, вспомнила я и уже потянулась к заветной одежде, когда Инваго решил вмешаться. Он помог мне с юбками, подал жилет и жакет, после чего сам застегнул верхние пуговки моей рубашки, взял за плечи и требовательно спросил:

– Ты точно все мне рассказала? – Его тяжелый взгляд пугал и завораживал одновременно. Твердость, решимость, волнение и уязвимость смешивались в кипучий коктейль на дне синих озер. – Послушай, вещий не вещий, сон не сон – узнать легко. Нужно лишь посмотреть на виноватую морду Храна…

– А если от морды действительно мало что осталось?

– Тогда смотри в глаза, – отрезал Инваго, всматриваясь в мои собственные. – В них, как в зеркалах, порой видно больше, чем хочется показать. К слову, знаешь, что сейчас отражается в твоих? – спросил он.

Я не знала. Но до меня постепенно стало доходить, что пульсирует в зеркалах напротив, обволакивает искристым восторгом и наполняет ощущением нереальности. Открывает двери в новое невероятное, где я нужна, я важна, я… любима. Желанна, притягательна, бесценна, бесконечно дорога. Для него. И не просто здесь и сейчас, а отныне и насколько хватит дыхания.

– Инваго? – удивленный шепот сорвался с губ, прозвучал испуганно. Этого ведь не может быть! Слишком быстро, слишком остро, не вовремя… и безумно тревожно. Он не может меня любить!

– Перестань бояться, – хмыкнул супруг, словно прочитал мои недоверчивые перепуганные мысли. – Мы в одной лодке, Торика. Мы справимся, выплывем без потерь. И пока ты проверишь свои догадки насчет Гаммиры, я тут пригляжу за всем. День, два, сколько нужно. Только скажи мне… – попросил он, наклоняясь к моим губам, опаляя горячим дыханием.

– Что именно сказать?

Сама не замечая, потянулась навстречу и замерла в миллиметре от умелых уст искусителя. Мурашки предвкушения скользнули от шеи к груди, а затем от поясницы вверх, когда я услышала вопрос:

– Где пропадают Асд и Северный?

Я отпрянула, словно обожглась.

– И ты о них сейчас?! Да чтоб тебя…

Лукавая улыбка воина превратилась в дерзкую, а следом – в широкую, с довольными лучиками смеха у глаз, и меня заставили замолчать. Обезоруживающе нежно, даже трепетно, отчего сердце забилось быстрее и почти загрохотало, стоило Инваго прикусить мою губу и усилить натиск завоевателя. Я ослабла, я потерялась, я остатки сил бросила на то, чтобы вернуть ногам твердость и перестать цепляться за плечи провокатора, который, как истинный потомственный убийца, может поцелуем отправить за грань.

– Жду не дождусь, когда мы покончим с твоим бывшим, – прошептал он в мои припухшие губы. – К отработке пятилетнего супружеского долга хотелось бы приступить уже сейчас.

Я не сразу разобралась, о чем он говорит, – слишком сильно задыхалась и все же съязвила:

– А если… если я неустойку золотом возьму?

– А кто тебе золотом отдаст? – заломил он бровь и покрылся рябью.

Вот ведь негодяй!

Прежде чем исчезнуть, взбудоражил, взбаламутил и осадил. Впрочем, «осадил» – не совсем подходящее слово, скорее заинтриговал. Даже интересно стало, как он будет одновременно возвращать долги и мне, и Адо.

Думая так, я в очередной раз спустилась в малую гостиную, толкнула дверь, застала оборотня спящим в обнимку с коробом-гробом, только в этот раз не лежа, а стоя посреди комнаты. Приближаться, тем более будить его не стала, хлопнула дверью и сразу отдала приказ:

– Упы, вскрой короб, мне нужен Хран.

– Я опять уснул?! – прохрипел он и очнулся.

Надо отдать ему должное, в этот раз оборотень обошелся без нападений, очень быстро открыл посылку с хранителем и указал мне на лежащий внутри розовато-сиреневый кристалл.

– Прикоснитесь рукой… правой, на которой кольцо.

Стоило мне его коснуться, и магический сосуд с хранителем засиял сильнее, раскрашивая не только нас, но и стены гостиной в розовый цвет. Гладкие холодные грани покрылись сеткой трещин, из глубины кристалла послышался нарастающий жуткий гул. Я отпрянула, Упы незамедлительно прикрыл меня собой, а сосуд, будто в насмешку, не лопнул и не разлетелся осколками, он просто исчез. На его месте с тяжелым вздохом появилась тростиночка. Идеальное платье на тонком стане, идеальные туфельки и пояс им в цвет, идеальная прическа, и только взгляд тревожный черный, полный вины.

– Прости, я оставил тебя в чертогах и ни о чем не успел предупредить… – начал Хран говорить чуть надтреснутым девичьим голосом, словно бы мы действительно не виделись несколько часов назад, не говорили с богом и Мэногом и не раскрыли личность духа Вивьен.

Заметив мой прищур, черноглазая красавица изобразила фальшивое недоумение, и мне до боли захотелось врезать гаду, но вот досада…

– Полночи в гробу провалялся, а по морде все так же не дать!

– Тора?

От повышенной степени удивления у Храна подернулся девичий образ, к оставшимся глазам и рогам на миг добавилась отвисшая челюсть. Несколько тягучих секунд ничего не происходило, а затем, теряя плотность, Горный щелкнул пальцами раз, еще раз и еще. В конечном счете он стянул с себя иллюзию, уплотнился и накинул на двуликого тонкую магическую паутинку. Не думаю, что она могла его сдержать, но Упы резко распрямился, его взгляд остекленел, а демон подался ближе ко мне.