Стелла Так - Гнев богов [litres]

– Их содержание я тоже наизусть должна знать?

– Ага.

– Во всех этих комнатах только книги?

– И наш кандидат получает сто очков!

Я вздрогнула.

– Ты серьезно?

– Совершенно. Я же сказал, теория – это жуть.

– Черт.

– Ну, тебя никто не заставляет.

Он пожал плечами и небрежно прислонился к дверному косяку, перебирая ключи пальцами.

– Если ты не станешь этого делать, никто не будет тебя ругать. Так что все зависит от тебя, если…

– Я все сделаю, – отрезала я, вытаскивая книгу из стопки.

Микробиология. Ух ты. Уже для того чтобы разобраться в терминах, мне потребуется целая вечность. Хаос положил руку на мое правое плечо и сжал его.

– Хочешь молока единорога?

Я сглотнула.

– Да, пожалуйста.

Я проснулся, окруженный запахом роз, а во рту у меня был привкус мертвого опоссума. Что-то мягкое коснулось моей щеки, и чьи-то нежные пальцы непрерывно ласкали мой лоб. Проводили по моим губам, по подбородку. Затем они убрали прядь с моего лба, и я невольно улыбнулся, наслаждаясь тем, как меня поглаживают. Никто не мог пробудить во мне такие чувства. Никто, кроме нее.

Я так долго был мертв внутри. Чувствовал в себе холод, который ножом вонзался в сердце, мешал ему биться и чувствовать. Снова и снова. Я был потерян.

Пока эта невероятная девушка не ворвалась в мою жизнь.

– Пиас! Просыпайся. Ты храпишь!

– Ничего я не храплю! – мои веки открылись. Я мрачно уставился в ее прекрасные фиолетовые глаза. Из-за них у меня каждый раз перехватывало дыхание. Смотреть на лицо Ворриор – все равно что заглядывать в рай. Девочка засмеялась. Моя девочка засмеялась. Этот звук пробирал до костей.

– У меня получилось! – прошептала она, как мне показалось.

Ее пальцы дрожали. Она прекратила трогать мое лицо и теперь гладила меня по волосам.

– Ты здесь, – прошептала она. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться.

Я лежал на полу, положив голову на ее колени. Ее волосы закрывали нас, словно занавес.

– Где мне еще быть, как не с тобой? – так же тихо спросил я.

По моим рукам пробежали мурашки, когда я почувствовал что-то странное. Нет. Было что-то еще. Ко мне подбирались воспоминания. Воспоминания об отчаянии, боли, крови и смерти. Я так сильно прикусил язык, что боль стала сильнее воспоминаний. Нет! Я не хочу знать всего этого. Никогда. Это просто был плохой сон, не больше. Ворриор была здесь, рядом со мной, она… Я вспомнил ее смерть. Вспомнил, каким пустым себя почувствовал. Меня разрывала горечь, как и… Я замер.

– Что… что случилось? – выдавил я, вцепившись в руку Ворриор, которую она протянула в попытках меня успокоить.

– Тс-с-с. Все в порядке. Глубокий вдох, – прошептала она. Ее дыхание гладило мое лицо.

Я со стоном прижался к ней, и меня охватил иррациональный страх, что она может вдруг раствориться в воздухе. Что она снова оставит меня наедине с моим одиночеством. И холодом. Воспоминания разрывали меня, как бешеное животное. Я слышал крики. Бесконечный поток отчаяния. Он тек по мне, как и кровь по моим пальцам. Ручьями. Черные глаза демонов, смотревшие на меня с жадностью. Щелкнувшие зубы. И я. Трус, который не сопротивлялся.

– Это твои воспоминания, – успокоила меня Ворриор. Она звучала странно спокойной, будто говорила это уже не раз. – Они не могут причинить тебе боль. Скоро станет легче. Первые недели всегда самые худшие.

– Первые недели? После чего? – задыхался я. Я горел. Меня душил поток одолевавших горячих эмоций. Чувства, которые десятилетиями таились где-то глубоко, казалось, вдруг решили одномоментно вырваться наружу.

– Что… произошло? – заикался я.

Ворриор снова улыбнулась, и у меня опять перехватило дыхание. Мука теперь была терпимой. Все становилось не таким невыносимым, когда я видел Ворриор такой счастливой.

– Все это сложно, – она прикусила губу, и в ее глазах промелькнула какая-то тень: что-то дикое и темное. Я еще не видел в ней такого. Это не было похоже на мою вспыльчивую и остроумную Ворриор. Скорее на существо, которое сломалось и переродилось. Из дыма и пепла. Существо, которое было очень, очень древним.

– Попытайся рассказать, – прохрипел я.

Она вздохнула.

– После того… как мир был уничтожен, я вернулась в него несколько десятилетий спустя. Хаос, правда, утверждает, что я никогда и не умирала, а лишь ненадолго была дезориентирована. Мы все еще спорим об этом. В любом случае, – она откашлялась, – я оказалась перед этой коричневой дверью и получила возможность вернуть все на круги своя. У меня появился шанс все исправить. Я достаточно долго думала, что мне никогда не справиться. Хаос выгонял меня из квартиры как минимум десять раз. Но, так как он все равно гнил там один, мне каждый раз можно было возвращаться. В какой-то момент он все-таки помог мне, эта ленивая задница. Я так долго зубрила информацию, пока не выучила все, что мне было нужно, чтобы вернуть вас.

Я понятия не имел, о чем она говорила. Ее губы двигались, но в моих ушах что-то шумело, будто я слушаю звуки какого-то незнакомого мне мира. Я нахмурился. Где я был?

Ворриор, кажется, почувствовала мою неуверенность. Тень исчезла из ее глаз, и она бесконечно нежно погладила меня по голове.

– Хаос сказал, что у тебя на начальном этапе могут быть проблемы с управлением кучей новых чувств. Будет лучше. Я помогу тебе с этим. Попытайся сосредоточиться на одном-единственном чувстве. А остальные просто игнорируй, – сказала Ворриор мелодичным голосом. Господи! Она хоть понимала, какой ошеломительной была? Ее прекрасный запах сбивал меня с толку.

– Хаос? – озадаченно спросил я.

Она поморщила свой симпатичный нос.

– Да, тот еще идиот. Я позже тебя с ним познакомлю, потому что сейчас он обижается, запершись в своей комнате и пересматривая все серии «Друзей». А дуется он на то, что я была права насчет строения и разрушения костной ткани. Он такая королева драмы!

– Ладно, – пробормотал я, хотя все еще не понимал, о чем она.

У меня на лбу проступил пот. Мне было то жарко, то холодно. Так что я попытался сосредоточиться на одном из странных чувств, как она и сказала. И действительно: одно из них выделялось больше остальных. Мне стало лучше. Я медленно успокаивался. Непреодолимая буря внутри улеглась, скользнув в мои мысли легким ветерком, и я ощутил это странное чувство у себя на языке. Я улыбнулся. Открыл глаза и посмотрел на Ворриор.

– Я люблю тебя! – слова без колебаний соскользнули с моих губ. Я уже говорил ей это. Как раз незадолго до того, как все пошло насмарку. Я тогда даже не мог видеть выражения ее лица. Зато теперь могу вдоволь им насладиться. Все ее тело ярко засветилось. Господи! Какая же она красивая!

– Скажи еще раз, – дрожа всем телом, попросила она.