Каталина Канн - Миссия: спасти шеф-повара

Словно по мановению волшебной палочки, из-за бесшумно распахнувшихся чёрных дверей появился помощник Тариуса. Я никогда не привыкну к этому зрелищу: тысячи, если не миллионы обсидиановых щупалец, двигающихся как живые.

Это пугало.

Если подумать, то на этом корабле я не видела ни одной представительницы женского пола из его вида. И это наводило на определённые мысли. Значит, это было в высшей степени патриархальное общество? Неужели их женщинам не разрешают работать? Я проглотила беспокойство и посмотрела на Тариуса.

– Что значит ты несёшь ответственность за меня, я привыкла сама брать ответственность за свою судьбу, – тихо сказала я. – Похоже, у меня нет выбора в этом вопросе, но ты должен знать, что я просто хочу вернуться к своей прежней жизни, без всего этого…, – я махнула рукой в направлении темноты. – Не пойми меня неправильно. Я очень ценю то, что ты для меня сделал. Ты спас мне жизнь, и если я когда-нибудь смогу как-то компенсировать, то с радостью сделаю это.

– В этом есть смысл, – тихо сказал инопланетянин. – Но ты мне ничего не должна. Я просто выполнял свой долг.

Я оторвала взгляд от синайца, ведь если продолжу смотреть на него, то рискую утонуть в его золотистых, хищных глазах, а это слишком опасно. Отвернулась, решив забыть о тёмном, соблазнительном, голубокожем коммандере раз и навсегда.

Тариус

Пока я быстро шагал по коридору, висках появилась жуткая пульсирующая боль, как и в основании сверхчувствительных, отрезанных рогов-бутонов. С каждым шагом боль только усиливалась, становясь невыносимой.

Что это такое?

Никогда в жизни не испытывал ничего подобного, но в глубине души я уже догадывался. Пока сидел напротив человеческой девушки с золотистыми волосами и пронзительными серыми глазами, в которых отражались отголоски страдания и боли, головная боль обрушилась на меня, как удар грома.

Мои когти выскочили из подушечек пальцев, вонзились в твёрдый материал подлокотников кресла. Потребовалась вся сила воли, чтобы убрать их незаметно для девушки.

Так мне и надо, за то, что я вызвал её. В этом не было необходимости. Я мог бы послать одного из воинов, чтобы поговорить с ней.

Тогда зачем я это сделал?

Потому что я больше не был военным, но у меня всё ещё была власть, поэтому я мог делать всё, что хотел – в разумных пределах.

Даже вопреки здравому смыслу.

Я вернулся, сел за просмотры журналов передач сообщений с шелианского корабля и увидел всё то, что покупатель приказал сделать с девушкой.

Порка. Побои. Ошейник. Лишение сна. Голод.

И всё потому, что покупатель хотел, чтобы Антлия была кроткой и покорной, сломленной, когда она доберётся до него.

Всё так предсказуемо.

Когда мой народ превратился из гордых воинов в жестоких, садистских рабовладельцев?

Как и многие из Великих Племён Хаоса, я всегда втайне тосковал по старым обычаям, которые учили, что рабство бесчестно и что с женщинами-самками, носительницами и защитницами драгоценного потомства, следует обращаться с уважением.

Но хуже всего было то, что я сам был орудием Синайской империи. Я был соучастником в установлении их господства над остальной Вселенной. Может быть, именно поэтому мой гнев возвращался, и каждая новая волна обжигала жарче, сильнее обычного. Возможно, именно по этой причине я хотел лично совершить кровную месть от имени золотоволосой землянки.

Во всём этом сценарии я видел отголоски своего прошлого "я". Того, кто поставил амбиции и империю превыше всего остального. И теперь колесо судьбы посмеялось надо мной.

У меня началась Брачная Лихорадка.

Не дойдя до поворота, я услышал два знакомых голоса.

– Подожди, Тариус, – сказал один из них, прежде чем я успел завернуть за угол.

Конечно, воин Первого дивизиона знал, что я приближаюсь, ещё до того, как увидел меня, просто услышав ритм моей ходьбы. Все синайцы обладали исключительно хорошим слухом, но элитные, генетически модифицированные солдаты Первого дивизиона были гораздо сильнее остальных.

Я сделал ещё один шаг и столкнулся лицом к лицу со своим боевым партнёром – Зеном, обычно спокойным во всех ситуациях. Но сейчас этот внушительный синаец выглядел так, словно собирался кого-то убить.

– В чём дело, Зен? Я опаздываю на встречу.

– Ого, – воин успокаивающе поднял руку. – Не хочу, чтобы ты опаздывал. Я заметил, что вокруг тебя возникла кровавая аура.

– Аура? – моя левая бровь дёрнулась. – Это ты выглядишь так, словно хочешь пойти и убить кого-то, – осторожно сказал я, сдерживая напряжение, которое угрожало проникнуть в голос.

Головная боль усилилась, заставляя сжать руки в кулаки. Мои когти выстрелили, разрывая материал перчаток, прокалывая кожу и проливая кровь. Боль, пронзившая руки, немного прояснила голову. Я глубоко вздохнул и попытался сосредоточиться на себе.

– Мы собираемся порыбачить на поверхности планеты, – сказал воин с натянутой улыбкой, и, хотя его тон был лёгким, его золотые глаза были холодными и острыми, как ледяные клинки. Я знал многих, кто сильно пострадал после того, как недооценил этого синайца из-за его спокойного, непринуждённого поведения. – Ты выглядишь так, будто тебе не помешало бы поплавать в ледяном океане. Это всегда хорошее лекарство от временного безумия. Почему бы тебе не пойти с нами?

– Я бы мог принять твоё предложение, если эта встреча не займёт много времени, – ответил я. Предложение о поездке в один из райских уголков планеты звучало очень заманчиво. У меня ещё не было возможности попробовать диких съедобных существ планеты, и айкун во мне жаждал настоящей охоты, даже если это была просто ловля этих так называемых «рыб».

– Мы подождём тебя. Сейчас ждём следующую миссию, и Вера на время выгнала меня. Она сказала, что ей нужно побыть одной, – рокочущий смех вырвался из глубины груди воина. – Странные они существа, но скоро она будет тосковать по мне. А с кем у тебя встреча?

– С людьми. Я должен передать официальный отчёт о спасённых женщинах человеческим властям. Пустяковая формальность, не более того.

– Тогда тебе придётся смягчить эту убийственную ауру, – выражение лица Зена стало серьёзным. – Не пугай людей слишком сильно. У них есть склонность набрасываться на того, кто загоняет их в угол, даже если это бесполезно.

– Не всегда, – загадочно ответил я, сверкнув клыками. Я использовал традиционные тренировки, чтобы игнорировать пульсирующую боль и странную энергию, которая текла через меня – смесь гнева, похоти и жажды насилия. – Я потратил все эти годы, работая разведчиком на чужих планетах не для того, чтобы стать бестактным дураком, – прорычал, понимая, что тренировки не помогают и мой самоконтроль рушится.