Евгения Кочетова - Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир

Девчушки вышли в сад, прошлись вдоль пустых открытых беседок, Лиони обнаружила тот голубой красивый цветок с белой серединкой, блестящий на солнце, и решила вставить в причёску.

– Тебе идёт, твои глаза как цветок, – высказала Утти, улыбаясь. – Твой брат тоже имеет глаза как цветок, – вдруг дополнила и поджала свойственно себе губки, словно в игривом смущении.

Гостья поблагодарила, затем решила поинтересоваться:

– А тот строгий мужчина, что позвал Шаслэ, он кто?

Оживлённая Утти залезла в беседку, позвав подружку спрятаться от солнца, и ответила:

– Камѐр – наш старший брат.

Лиони присела рядом.

– Понятно. Значит, ты, должно быть, самая младшая?

– Ага. Камер, Шаслэ и последняя я.

Следом смуглянка неожиданно предложила пойти к ней домой, где можно умыться. Путь повёл вперёд от беседок мимо сада и также шатра, выделенного для раненого Аарона. Местность утопала в зелени и красках, возвышались большие деревья, пели птички, доносился аромат цветов. Огромная территория имела ограждение в виде стен, внутри которых, оказывается, были жилища семьи Утти, помощников и иных людей, пока неизвестных гостье. Лиони с интересом рассматривала всё вокруг, желая увидеть дом Шаслэ.

Подружка жила в просторном квадратном шатре на опорных столбах, что напоминало беседку, покрытую светлой тканью, пол в жилище был каменный. За счёт белой ткани внутри было светло и очень уютно: впереди, у «стены», стоял самый настоящий диван с объёмной спинкой, но без подлокотников, ножек не было. Сидение оказалось довольно жёстким, но на нём лежали маленькие подушки, штук шесть или больше. Перед диваном располагался низкий круглый столик из дерева с лампой в виде цветка. Возле располагалась чаша из высушенного твёрдого плода, в ней – цветочки и ароматическая свеча. Было тут и ещё одно сиденье – вроде круглой мягкой плюшки, похожей на ту, что в шатре Аарона. Рядом с диваном находилась деревянная ширма, состоящая из мелкой рисунчатой сквозной резьбы, из-за чего можно видеть силуэт переодевающегося. Там же, за ширмой, что удивило гостью, был выход в маленькую пристройку-гардеробную, где стояли многоуровневые стойки, были сооружены тканевые полочки на перекладинах для хранения одежды. Также в жилище было напольное овальное зеркало, но не в полный рост, а поменьше, поэтому нужно пододвинуть сиденье-плюшку и присесть. Возле зеркала – деревянный аккуратный комод с выдвижными ящичками для красок и украшений, ручки дверок заменяли округлые выемки. По другую сторону – стойка с кольцами для нескольких факелов.

Гостья обнаружила ещё один выход – напротив гардеробной, за ним была ванная комната, если можно так выразиться: на полу стояла каменная чаша для умывания, рядом – кувшин, затем – необычное приспособление для мытья тела, где сверху приделан сосуд типа того же кувшина, но большого размера, от него вела верёвка. Если её дёрнуть, сосуд немного наклонялся, из него текла вода. Здесь же был и туалет: каменный круглый верх, переходящий в, так сказать, трубу-ножку, ведущую в пол и куда-то дальше, видимо, там был сооружён некий накопительной бак. Сверху лежала каменная крышка, отчего в закрытом виде было похоже на обычное сиденье.

Утти любезно предложила помыть руки и лицо после жаркого солнца и сразу повела гостью в ванную. В ту самую чашу она налила воды из кувшина, предварительно заткнув сливное отверстие. Для умывания вода бралась дождевая или же из земли, на улице почти у каждого жилища или между несколькими, если они рядом, стояли деревянные или керамические емкости для набора, а также оборудованные колодцы. А вот чтобы наполнить емкость для мытья всего тела, уже приходилось постараться и поносить воду, чем зачастую занимались помощники, однако такого количества хватало даже на несколько раз. Восторженная Лиони присела на подогнутые ноги и умылась, для рук Утти поделилась специальным твёрдым округлым куском моющего средства на основе трав и жира, вдобавок на дополнительной низкой полочке стояли различные масла, перемолотый порошок для зубов, некое жидкое моющее средство и многое иное. Вытерев лицо и ладони хлопковой тканью, девушка прошла мимо заманчивого туалета, ощутив от него, что поразило, приятный аромат, словно внутри что-то налито или положено для устранения неприятного запаха. Утти обычно спала на диване, застилая его на ночь простыней и покрывалом, которые поутру убирались в гардеробную; стиркой белья занимались женщины-помощницы, увозя вещи либо к реке, либо к колодцам, как поведала гостье хозяйка.

– У меня тоже есть своя помощница, она живёт подальше, – поделилась Утти, присев на расстеленный круглый узорчатый коврик, а гостью усадив на плюшку.

Балуясь, Лиони забавно подпрыгивала на мягком сиденье.

– Удобное! – похвалила она. – А ты сама не делаешь никакую работу?

– Я тоже делать, у нас все делать что-то полезное, – пояснила новая подружка. – Но я не стирать постельное белье или мыть, потому что в семье правителя такое не должно быть.

Гостья перестала резвиться, пораженно округлив глаза.

– Что ты имеешь в виду? Я думала, Шаслэ помощник правителя.

– Ну да, это тоже, ведь он его младший сын.

Лиони вовсе едва не упала с плюшки. Получается, все трое ‒ дети правителя! Только сейчас она заметила, что они чем-то похожи, старший, правда, с более грубой внешностью, нежели младший, а вот сестрица как раз слегка напоминала чем-то старшего: носом, глазами… Из гардеробной вдруг выбежал зверёк, похожий на Маю, только почти полностью чёрный, за исключением белой части на грудке. Он по-хозяйски обнюхал чужеземку, затем залез на плечо Утти. Это был её питомец так же, как у Шаслэ, и жил он там, откуда выбежал, внутри ему было постелено, насыпана еда.

– Разве они не живут на деревьях? – полюбопытствовала Лиони.

– Эти ручные, приучены с детства, но я отпускать его в природа и деревья.

– Как интересно, – растрогалась гостья, поглаживая указательным пальчиком мягкую шёрстку. – У вас у всех есть такие зверьки?

– У многих. Мы также использовать птицы для передачи писем. Мой Та̀йки порой не доносит или теряет, у Шаслэ самый смекалистый.

Девушка вновь вспоминала день знакомства с Маю и всё остальное, связанное с необычайным мужчиной. Изумление от того, что он сын вождя, никак не отпускало.

Вскоре девушки направились на мероприятие. Выйдя из шатра, Утти показала пройти налево, затем снова левее. Таким образом, они подошли к высокой стене, однако, что поразило гостью, имеющей открытый выход. Местная пояснила, что, несмотря на ограждение, любой человек из их общества может сюда прийти с каким-либо вопросом или желанием, только, конечно, благим, а стена – лишь показатель, чей здесь дом, не закрытый от иных соплеменников.