Дарья Фэйр - Ведьма из Питера

Но вот руки байкера потянули назад, в тень рощи напротив, где у обочины стоял мотоцикл. По дороге пронеслась пожарная машина, выскочили люди в форме, потянули шланги, кричали что-то друг другу. Но уже поздно, спасать некого. Разве что затушить обломки – единственное, что осталось. Быстро приехали, видимо, возвращались с вызова где-то рядом. Но ведь больше ничего не загорится, я знала.

Хватка ослабла, я медленно, как во сне, повернулась к спутнику, опухшие от слёз глаза затуманились, я, щурясь, посмотрела на него и севшим голосом прошептала:

– Зачем?..

Я не видела его глаз, очки прятали их даже в ярком свете пламени, губы кривились, будто он хотел оскалиться, но сдерживался.

– Чтобы ты вспомнила.

Я издала стон. Хотелось закричать, но сил уже не было.

А он отпустил меня и плавным движением, задев локон чёрных волос дужкой, снял очки, с плясавшими в них языками пламени. Опущенные ресницы дрогнули, и он распахнул глаза, встретившись со мной взглядом.

Нет, это были совершенно обычные карие глаза, абсолютно человеческие, с морщинками в уголках и тенями под ними. Но, взглянув в них, я увидела первозданный хаос, тьму, которая не имеет цвета и глубины. Я уже видела эти глаза. Перед смертью. За секунду до пробуждения от моего волшебного сна. Я вспомнила его. Я вспомнила последнее недостающее звено. Его…

С криком я отпрыгнула, оттолкнув его. Взглянула в спокойное равнодушное лицо, порывисто не то выдохнула, не то всхлипнула и вновь бросилась вперёд с одним единственным-желанием – убить! Безжалостно и мучительно, как он убивал моих близких. И куда делись все сомнения, все страхи, робость и глупая бабья жалость? Остались на площадке Санайтэро, там им и место! А я здесь, и сейчас сомнений больше не было – только чистая ярость.

И так хотелось, я так старалась пробудить в себе знакомую, будто только что было, тигриную силу, но не могла нащупать. Но сейчас неважно даже это, я своими человеческими обломанными ногтями выцарапаю его проклятые глаза!

Одно движение, и он поймал мои раззявленные руки со скрюченными пальцами, даже не сдвинувшись по инерции от моего броска, а на лице мелькнула улыбка.

– Ты не сможешь убить меня, глупая. У тебя не хватит сил сейчас, – сказал он почти ласково, но тут же резким движением отшвырнул меня метра на три.

Я ударилась спиной о ствол дерева, со свистом выплюнув воздух, и сознание помутилось. Я поднялась и согнулась в сухом спазме. Пыталась и никак не могла нормально вдохнуть из-за удара.

Какая же я слабая!!! Я должна, должна подняться, должна убить его!!! Но так и не смогла отдышаться вовремя. Лишь увидела, как он неторопливо идёт к своему мотоциклу, чтобы неспешно его завести и оседлать. Переднее колесо смотрело прямо на меня, но тронувшись, он проехал мимо, оставив меня позади, уже оседающую на землю.

Собрав последние силы, я закричала ему вслед сорванным голосом:

– Вортам!!! Будь ты проклят, сука!!!

И лишь затем потеряла сознание, ещё успев услышать перегазовку и шорох шин по гравию при резком развороте…

Серое утро прозрачной бутылкой вливалось в глаза. Голова болела нестерпимо. Настолько, что я даже не могла осознать, насколько же мне холодно! Меня колотило, половину тела я не чувствовала. Попыталась сфокусировать взгляд и невольно застонала, фыркнув слюнями. Боги, где я? Что случилось, что со мной? Будто танк проехался! Я ещё раз попыталась раскрыть глаза и поняла, что лежу в каком-то грязном промозглом сквере. Пошевелилась, пытаясь встать, и чуть было не свалилась с лавочки, на которой, оказывается, лежала. Из последних сил, держась за спинку, подтянулась и села. Голова моментально закружилась. Я пошарила по карманам, достала пачку сигарет. Что ещё? Выключенный мобильник, кошелёк… наспех засунула всё назад. Голова закружилась так, что я повалилась на другой бок, и меня вырубило опять.

Чуть позже, когда солнце поднялось выше, я вновь очнулась – стало чуть полегче. В руках была зажата пачка сигарет. Я достала одну и привычным жестом прикурила. От табачного дыма тут же замутило, но в голове начало проясняться. Я сидела на скамейке в каком-то городе, был день, мимо ходили люди, брезгливо косясь на меня.

А с каких это пор я курю? Не было же такого! Я сфокусировала взгляд на своих руках. Это была я: обломанные ногти мои, а рукава незнакомые, похоже, я в дублёнке. Вместо кед и штанов, что дал мне Саша, на мне были тёплые ботинки и легинсы. Сумки нет рядом. Я ещё раз пошарила по карманам, отыскала носовой платок и пятьсот рублей. И всё. Ни мобильника, ни кошелька – вытащили. Спасибо хоть денег на воду и проезд оставили. Сердобольные какие! Пошарила безумным взглядом по сторонам. Неподалёку располагалась на отдыхе парочка бомжей. Да, к ним мне и дорога.

Я разлепила губы, прокашлялась и обратилась к бездомным:

– Ребята, где я?

– А? Шо? – переспросили они почти хором.

– Где я, скажите, пожалуйста!

Они смущённо покачали головами, видимо, признали во мне крайне привлекательную самку своего вида, и тот, что был в серой шапке, ответил надтреснутым голосом:

– Что, ночка удалась? – и заперхал, смеясь. – Тверь это.

– Тверь?! – изумилась я. Как я здесь оказалась?! Была же в Ленинградской области! – А число какое?

– О-о-о-о-о, – протянули они оба хором, отдавая дань уважения моим подвигам, – тридцатое марта, голубушка! Одиннадцать пятнадцать утра! – гордо отчеканил второй, что был в ушанке. – Тебе бы, дочка, похмелиться, – посоветовал он же, – смотреть на тебя больно.

– Не, спасибо, – помотала я головой. Силы оставляли, я боялась, что меня стошнит прямо здесь, но, согнувшись в сухом спазме, поняла, что нечем. Пока пыталась унять кружащуюся голову, не заметила, как один из мужичков подошёл ко мне.

– На, держи, – ласково сказал он, протягивая мне стаканчик с чем-то.

– Я не буду пить! – испуганно ответила я, отпрянув от сморщенной коричневой руки. При одной только мысли о выпивке хотелось выплюнуть внутренности.

– Вода, вода это, не побрезгуй, доча, – продолжил уговаривать меня бомж, и я приняла стаканчик у него из рук. Не знаю, откуда она была, да и знать не хочу, но выпила я так быстро, что даже не успела задуматься о том, насколько та была чистой. Чуть полегчало, но теперь я поняла, насколько хочу пить.

– Доча, а угостишь сигареткой, а? – заискивающе попросил бомж.

Я всё тем же привычным жестом, будто со стороны наблюдая за своими действиями, протянула ему открытую пачку с одной слегка выдвинутой вперёд фильтром сигаретой. Он аккуратно подцепил её заскорузлыми ногтями и сунул в рот. Я вгляделась в его лицо. Пропитое, опухшее, но вроде не старое. И есть что-то в глазах. Доброта и сердечность.