Алек Д'Асти - Лайла

Сую банку в карман пальто и иду домой по лужам-зеркальцам. Иду, иду, иду…

Когда мне грустно, я думаю о смерти. А когда радостно… когда радостно, я думаю, что я – уж точно не она. Я жуткая, гадкая и страшная, я монстр, но я не старуха с косой и не ангел с черными крыльями. Это единственное, что я знаю наверняка. Я похожа на смерть, я бледная копия с копии, отпечатанная на древнем полудохлом ксероксе, я стремный слепой отпечаток смерти, но я не она. Поэтому у меня есть выбор.

Я могу быть кем-то другим.

И с этого мгновения я хочу быть кем-то другим.

И буду.

Иногда людские муравейники начинают меня раздражать. Хочется слинять в третий, а то и в четвертый мир, поселиться у реки и развести куриц, только Мэтт вряд ли согласится уехать. Конечно, после выписки из госпиталя можно его усыпить, затащить в багажное на какой-нибудь левый рейс до Марокко, но нет, так нельзя.

В городе холодно. Ноябрь и туманы уже сделались ледяными. Небо темное, снег лениво и редко сыплется с неба, деликатно трогая влажную мостовую.

Я выхожу под свет фонарей и иду к кофейне на углу. Входные двери румянятся бронзовыми вставками, ласково звенят колокольчиком. Толкаю тяжелую створку и сразу спешу в дальний угол – за ширму – к маленькому столу и паре кресел. Снимаю пальто, усаживаюсь, тихим голосом заказываю чай. Без молока и сахара, без всего, просто черный. И сэндвич с индейкой.

С индейкой… улыбаюсь – да-а-а, Алистер ведь так похож на индюка. Носатого, породистого, горластого.

Достаю смартфон, гуглю: «Когда день благодарения в этом году» – 25 ноября, а затем: «Пошаговый рецепт приготовления индейки». Да, это Англия, а не Америка, ну и что. День благодарения – чудесный праздник. В конце концов, нам всегда есть кого и за что благодарить. Жую сэндвич, читаю рецепт:

«Разделываем тушку индейки. Удаляем шею и внутренности. Перед тем, как запекать индейку, ее следует хорошенько промариновать…»

Промариновать, значит. Угу. Читаю дальше, прихлебываю чай, а заодно прислушиваюсь и принюхиваюсь. Жду.

У Алистера есть бывшая жена. Ее зовут Молли. Очень милая леди – кругленькая, нежная, звонкая – не человек, а меренга для свадебного торта. И бывшая она Алистеру только по документам, но не по сути. Индюк приезжает к ней пару раз в месяц, по ночам. Вылезает из своего гнезда в порту, аккуратно обходит камеры и комнату с охраной, шикает на сторожевых псов, садится в старый седан и едет в сторону центра. Всего пару раз в месяц, но мне и этого шанса достаточно.

Доедаю сэндвич, допиваю чай, заказываю лимонад. Юный официантик приносит высокий стакан, блюдечко с тонко нарезанным лаймом и пузатый кувшин с шипучкой. Закрываю глаза, вздыхаю. Сегодня мне повезет, я чувствую. Се-год-ня.

На стойке у входа звонит телефон. Официантик берет трубку, отвечает на звонок, угукает и клацает картой по дисплею кассы – принимает заказ, а я вся подбираюсь и обращаюсь в слух.

Клац, клац… клац-клац… клац.

Молли прекрасная женщина, но даже у нее есть недостатки – она ужасно готовит, а индюк-Алистер обожает выпечку, особенно сливовый пирог, который изумительно готовят именно здесь, в этой кофейне.

Клац-клац. Клац…

– Да, да, я вас внимательно слушаю. Сливовый пирог, киш-лорен с лососем, чай со специями, эспрессо-смесь тонкого помола, лимонный мармелад. Ваш заказ принят, будет готов в течение получаса… привезти чуть позже? Да, конечно, мы можем доставить заказ в любое указанное вами время. Хорошо. Спасибо, что выбрали нас!

Сливовый пирог. Да-а-а…

Наливаю лимонад, с удовольствием прислушиваюсь к шипению пузырьков, улыбаюсь – сегодня ночью индюк вылезет из гнезда и потюхает к любимой беленькой женушке. А я буду его ждать.

От возбуждения у меня щекочет под ложечкой. Откидываюсь на спинку кресла, дышу глубже, чтобы успокоиться, но некстати вспоминаю послеоперационную палату, дождь за окнами, размеренный писк приборов и спящего Мэтта – живого, но совсем-совсем бледного и слабого. Таким я его видела лишь однажды, но мне и этого хватило – уревелась до икоты. Пришлось взять отпуск – успокоиться и обдумать план мести.

На глаза вновь наворачиваются слезы, часто-часто моргаю, вытираюсь салфеткой, сердито посапываю.

Молли живет недалеко отсюда. Я могла бы круглосуточно дежурить у ее дома, а то и забраться внутрь, спрятаться и ждать индюка, но это опасно. Опасно для Молли. Рядом с ней я очень быстро переполняюсь злобой. Мне хочется прикончить эту нежную белокурую леди, разобрать ее на запчасти, свалить их в коробку посреди гостиной, а индюку оставить записку:

Пазл «Молли». Инструкцию по сборке вы найдете в любом семейном фотоальбоме (белый комод, верхний ящик). С наилучшими пожеланиями, фирма-изготовитель «Лайла Инкорпорейтед».

Но нет, нет, нет! Я ведь обещала, я поклялась! Больше никаких невинных жертв, поэтому, я уже вторую неделю сижу по вечерам в этой кофейне, пью чай, выжидаю и сегодня мне наконец повезло – уверена, что поздний заказ со сливовым пирогом был именно от леди Индюк. До праздника благодарения еще три дня, но ведь перед запеканием тушку индейки следует хорошенько промариновать, правда?

Лимонад вкусно шипит в стакане, пузырится. Сгружаю в него весь лайм, перемешиваю, достаю из кармана пальто маленькую фляжку и доливаю в коктейль основную составляющую – ликер. Нет, это не «Апероль», а всего лишь вкусненький финский «Минту». «Апероль» будет позже, когда Мэтт выйдет из госпиталя на своих двоих.

Пробую коктейль, чихаю – пузырьки ударяют в нос – бросаю на стол пару купюр, забираю пальто и выхожу в желтый свет фонарей, под ленивый редкий снег.

Вновь улыбаюсь.

Я готова.

Тихо, безлюдно, холодно. Небо на удивление ясное, луна-фонарь кажется ослепительно яркой.

Машина Алистера стоит в тупике, в квартале от дома Молли. Капот уже остыл. Вокруг – колодец из стен и сонных черных окон.

Я тенью хожу-брожу вокруг тачки и вздыхаю – где-то в области сердца у меня вдруг поселилось сомнение. Крохотное такое, но стремное.

А если… если в Мэтта стреляли не по приказу Алистера? Если индюк не виноват, а я убью его и нарушу клятву? Что тогда? Конечно, Алистер ни при каких обстоятельствах не тянет на невинного агнца, но конкретно мне он ведь ничего плохого не сделал.

Или сделал?

Или нет?

Его вина не доказана. И почему я вообще подумала на Алистера? Потому что индюк самый очевидный и правильный кандидат на роль «плохого дяди»? А что, если… если это не он? Покушение на Мэтта получилось резонансным, Алистеру лишний шум ни к чему… хм.

Мэтт ужасно занудный – всегда роет не только вглубь, но и в стороны. Ищет похожие случаи, дергает за все, даже самые тонкие ниточки, у него много врагов, но Алистер? Он мог припугнуть для начала, но сразу две пули в живот… не знаю. Это сомнительно, а я не имею права на ошибку, я ведь обещала.