Кристин Каст - Спрятанная

— Я уже отъездила свое на автобусе, но у тебя все впереди. Так или иначе, вам это идет больше, чем мне.

— Ты уделала их, русалка, — сказала Даллас, опуская руку на задницу Эрин. — Вода должна свободно быть везде, где она пожелает.

— Ага, думаю нам пора идти. Мне скучно, — ответила Эрин.

— Я исправлю это! — И Даллас укусил ее за шею. Визг Эрин перешел в хриплый смех.

— И я не собираюсь говорить да-нет, да-нет. Я лучше скажу да-да! — поглумилась Эрин над Шайлин, схватила Далласа за руку и они ушли, насмехаясь над ними.

Эрик посмотрел им в след.

— Как получилось, что они вместе?

— Сразу, как только Эрин и Шони разделились, — пояснила Шайлин. — И, как и предполагала Шони, все довольно плохо.

Глаза Эрика округлились.

— Ты ведь шла не за вещами Афродиты, так?

— Неа.

И тут до него дошло.

— О, дерьмо! Эрин выбрала другую сторону, да? А значит, Даллас и его компания узнают все секреты Зои.

— Похоже на то. Я собираюсь сказать Зои и Стиви Рей о том, что Даллас и Эрин вместе. — Шайлин заколебалась, а затем добавила. — Спасибо, что заступился за меня. Знаю, тебе это было нелегко.

— Ты, правда, думаешь, что я такая сволочь?

Шайлин ответила не сразу. Вместо этого она посмотрела на него, понимая насколько важен ему ее ответ. И наконец, произнесла.

— Думаю, у тебя есть возможность стать бирюзовым, а не зеленым горошком.

— И это хорошая новость?

— Она улыбнулась.

— Лучше, чем быть женоненавистником, да еще и гинекологом.

— Он рассмеялся.

— Ладно, отлично. Эй, а могу ли я проводить тебя до автобуса?

— Нет, не в этот раз. Но спроси меня об этом в другой раз. И тебе на заметку, если я говорю да, значит и думаю да, если говорю, нет, то и думаю так же.

— В принципе я так и думал, — сказал он.

— Вот и хорошо, так что в следующий раз дождись моего разрешения на поцелуй. Увидимся Эрик.

С каждым шагом Шайлин Эрик улыбался все шире и шире. Это была не та ослепляющая улыбка… эта была счастливой. Это улыбка была лучше — она была полна счастья. И в первый раз за долгое время, Эрик подумал, что чувствовать лучше, чем позерствовать.

Калона

— Небо очистилось от облаков. Думаю, это хорошее предзнаменование, — сказал Калона. Он говорил с Верховной Жрицей Смерти, которая стояла перед полным автобусом вампиров и недолеток, который еще не успел отъехать на вокзал.

— Ага, ладно, мы услышали тебя. Мы, правда, должны как можно скорее унести свои задницы на вокзал — произнесла Стиви Рей. — Но все же, желаем удачи. Я просто надеюсь, если бабушка Редберд у Неферет, то ты тот самый парень, который должен освободить ее! — Она улыбнулась ему своей простодушной, счастливой улыбкой, а его сын счастливо помахал ему. Затем двери автобуса закрылись, и Дарий завел двигатель.

Зои ничего не сказала перед отъездом. Ничего. Она просто сидела в автобусе, пока все остальные болтали, собирали учебники, заканчивали посадку в автобус. Он ощущал на себе ее взгляд, чувствуя ее недоверие. Но кроме этого он чувствовал, ее надежду.

«Я — единственный шанс на спасение ее бабушки живой и невредимой, — думал Калона, смотря вслед автобусу, исчезающему вниз по улице Утика. — По крайней мере, она могла бы пожелать мне удачи.»

— Никс, я прошу тебя присматривать за моим Воином, Калоной.

Услышав имя богини, Калона изумился и перевел взгляд на Танатос. Верховная Жрица стояла перед ним, подняв руки и направив лицо в предрассветное небо.

— Через меня, верную Верховную Жрицу, он решил посвятить себя твоему пути. Он мой меч, мой щит, мой защитник. И как только мне был вверен во владение этот Домом Ночи, Калона стал и его защитником тоже.

Голос Танатос был полон власти и как только он коснулся кожи Калоны, он задрожал. Она призывала Никс. И богиня отвечала! Он затаил дыхание, пока она продолжала:

— Итак, я прошу твоей помощи, благосклонная богиня ночи. Я прошу тебя укрепить его, если он будет ослаблен Тьмой и ее «прелестями». Позволь его выбору засиять и, как лунный свет пробивается сквозь сумрачную мглу, позволь его намерениям отделить тени, которые могли бы затмить его суждения и отвлечь от его намерений. Не позволяйте ему стать жертвой темноты, пока он выбирает Свет.

Калона сжал руки в кулаки, чтобы Танатос не увидела, как они задрожали.

Никс не появилась, но ее незримое присутствие было осязаемым. Он мог чувствовать милую добродетель, которая всколыхнула воздух в результате появления Богини. Так было всегда. Куда бы Никс ни обратила свое бессмертное внимание, в этом месте за ней следовала магия и Свет, могущество и смех, счастье и любовь.

Калона склонил голову. «Как же я соскучился за ней!»

— Калона, отправляйся с благословением Никс.

Вихрь энергии, который последовал после просьбы Танатос, омыл их обоих. Калона поднял голову и увидел, что Верховная Жрица блаженно ему улыбается.

— Никс услышала вас, — сказал он, радуясь, что его голос звучал не так потрясенно, как он себя чувствовал.

— Конечно, она услышала, — ответила Танатос. — И это, безусловно, хороший знак.

— Я не разочарую ни вас, ни Богиню, — сказал Калона, затем рванул с места и взвился в воздух, думая: «…не в этот раз — в этот раз я ее не разочарую».

Калона летел прямо и точно. Балкон Майо был широким и большим. Он легко опустился на его холодную каменную поверхность, окрашенную в цвет неба. Он сложил свои иссиня-черные крылья на обнаженной спине. Да, он пришел к ней с обнаженной грудью. Она предпочитала его в таком виде.

— Богиня, твой Cупруг вернулся! — огласил Калона, благодарный тому или чему бы то ни было, что разрушило стеклянные двери в пентхаус. Это спасло его от неловкости сломать ее, если бы она не была рада приветствовать его, как он того ожидал.

— Не вижу никакого Супруга, только крылатого неудачника, — ее голос раздался из тени за его спиной в дальнем углу балкона, подальше от входа в ее пентхаус.

Он медленно повернулся к ней лицом, давая ей возможность, как следует рассмотреть его обнаженную грудь и мощные крылья. Неферет была похотливым существом. Она страстно желала мужчин, но еще больше, чем физическое наслаждение, которое она получала от мужского тела, Неферет жаждала абсолютной власти над мужчинами. Белый бык мог дать ей власть, но бык не был мужчиной.

— В течение тысячелетий моего существования, я действительно потерпел неудачу в некоторых вещах. Я совершал ошибки. И самую величайшую из всех, когда оставил твою сторону, Богиня, — Калона говорил искренне, хотя Богиней, о которой были все его мысли, была не Неферет.

— Значит, теперь ты называешь меня Богиней и решил приползти ко мне обратно.

Калона сделал два шага в ее сторону, позволяя своим крыльям расправиться.