Джессика Ширвингтон - Объятья

- Мне было четырнадцать, - выпалила я. Глаза Линкольна сверкнули мне и его тело на мгновение замерло, затем он просто вернулся к разделыванию курицы.

- ЛАДНО.

- Я знаю что Папа сказал тебе кое-что, - произнесла я более оборонительно, чем предполагала. Он снова бросил взгляд.

- Мы наткнулись друг на друга ранее, да. - Стук, стук, стук.

- Ну? - спросила я, в большей мере смущенная. - Разве ты не собираешься спросить?

- Ты хочешь чтобы я спросил? - Он бросил курицу на сковородку, и та зашипела и задымилась.

- Что это значит? - спросила я, убирая волосы за уши.

- Это значит, что у тебя была веская причина чтобы не рассказывать мне об этом прежде. Если эта причина все еще есть, тогда я не хочу чтобы ты чувствовала себя принужденной рассказать мне, только потому что твой отец бросил что-то мимоходом. У нас у всех есть секреты, Виолет. Поверь мне. У нас у всех есть вещи, о которых мы не можем рассказывать. - Он снова вернулся к готовке, но затем снова поднял глаза. - В любом случае, ты только делаешь это со своими волосами, - он указал на свое собственное ухо, - когда ты взволнована. Нервничаешь.

Вау. Я даже не заметила. Внезапно, я осознала, что понятия не имею что сказать. Я имею в виду, что не хотела чтобы он узнал. Не хотела чтобы хоть кто-то узнал. Но теперь, когда он знал, это ощущалось странно, не объясняя так много, как я только могла. И...если бы когда-нибудь я захотела чтобы кто-то узнал, это был бы он.

Поэтому теперь, когда я уже все провалила, потому что не хотела ничего говорить, но....я сказала.

Линкольн достал свежую пасту из кипящей воды и начал перемешивать ее с жареной курицей, добавляя лемон, феты и много базилика. Аромат наполнил воздух и я улыбнулась, вспомнив время, когда он сам пытался выращивать свой собственный базилик в горшочках и потерпел фиаско, все три растения погибли в течении недель и это повергло меня в истерический смех. Он все еще становится капризным на эту тему, что заставляет меня улыбаться. Он усадил меня за стол и дал вилку. Я наблюдала как он ест. Он смотрел как я ковыряла еду. Я плохо себя чувствовала, и не могла съесть больше. Хотя он никогда не жаловался, просто унес мою тарелку и вернулся с кружкой коффе, которая перенеслась в мои руки подобно магниту. Что- то в горьковато-сладком запахе жареного коффе всегда напоминало мне о том, когда я была маленькой девочкой, когда мой Отец готовил его дома, прежде чем я засыпала. От него всегда пахло коффе и лосьоном после бритья, и для меня это было блаженством. Как только я выяснила как вскипятить чайник, я начала пить коффе.

Наконец, я оторвала взгляд от чашки.

- Я хочу чтобы ты знал.

Его глаза следили за мной, моими пальцами, крепко сжимающими кружку, моими коленями подпрыгивающими под столом.

- Ты уверена? - Я кивнула и пожелала самой себе успокоиться, чтобы перенестись в то самое место, в которое бы уничтожило меня просто достаточно. Это всегда начинается одинаково - выбирая предмет, на котором можно было бы сосредоточится; в этом случае, моя чашка коффе. Затем, я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить себя так, что когда я смогла говорить, я была в состоянии владеть голосом, а не трещать или пищать.

- Кем он был? - тихо произнес он.

- Учитель из моей старой школы.

- Что произошло? - спросил он, осторожно нажимая.

- Он оставил меня после занятий, чтобы обсудить эссе, которое я не очень хорошо написала. - И я просто позволила своему разуму вернуть туда, предоставляя ему полную свободу, что я делала редко....и вдруг мне снова четырнадцать, я попала в ловушку в его кабинете, жалкими попытками стараясь отразить его нападения. Я могла почувствовать как его пальцы впиваются в мои руки, удерживая меня. Могла видеть безжалостное намерение в его глазах; запах дешевого, пряного лосьона смешанного с запахом его скользкой, потной кожи.

- В любом случае, - быстро проговорила я, заставляя оторвать себя от образов. - Вошел другой учитель. Вообще-то, это было странно. Она работала в другом крыле школы и не помнила, почему она вернулась. Она сказала, что просто знала что что-то не так и почувствовала себя вынужденной проверить ту классную комнату.

- Погоди. Она сказала, что почувствовала себя вынужденной? - спросил Линкольн, широко раскрыв глаза.

- Ага, что-то вроде этого.

- Кто-то вмешался, - произнес он, почти про себя, качая головой, словно не мог понять. Когда он увидел вопрос на моем лице, он одернул себя. - Что произошло....я имею в виду....с ним?

- Его уволили с работы, он больше никогда не сможет работать с детьми.

- Поэтому ты просто перешла в другую школу, когда мы впервые встретились.

- Да. - Поружилась со Стеф и начала занятия по кик-боксингу с Линкольном, что дало мне основания снова надеяться.

Было слишком стыдно признаться ему, что прежде, чем они появились в моей жизни, меня окружало облако ничтожности, и я не была уверена что смогу выбраться из него. Он молчал некоторое время, но я смогла услышать как ее дыхание стало глубже, так было всегда, когда он был расстроен. Затем он задал вопрос, который я знала что он задал бы. В конце концов, он попытался.

- Ви...он....он не? - Это не так то просто спросить напрямую кого-то об изнасиловании. Можно подумать что это просто вопрос, но на самом деле, слова отличаются. Это был вопрос о том какой ужасный опыт я получила из наблюдений, как много людей старается воскресить в себе мужество, чтобы спросить. Даже если люди думают, что ты полностью поправился, на самом деле это не так.

- Нет. Я имею в виду, они вовремя остановили его, но...- я запнулась. - Мне нужно еще коффе.

Когда я присоеденилась к нему на диване, Линкольн протянул руки и обнял меня, на мгновение прижимая меня крепче. Я расслабилась и позволила себе положить голову ему на грудь, принимая то, что он говорил мне по своему - я была в безопасности. Он убрал прядь волос с моего лица, засовывая ее за ухо, и тихонько заговорил, его теплое дыхание порхало по моей шее. Оно пахло сладким коффе.

- Клянусь тебе, он больше никогда не причинит тебе вреда. Ты....я никогда не позволю ему приблизиться к тебе, - прошептал он. Я поверила ему. Даже не смотря на то, что меж нами была дружба, я знала, что это было правдой.

Он знал меня, понимал меня. Как прежде никто и никогда не потрудился. Он всегда понимал то, что мне нужно быть сильной, и что я не могла убежать от каких-то вещей, даже если до сих пор он не совсем понимал почему. Он никогда не ставил это под сомнение или заставлял меня чувствовать себя глупо. Вместо этого, он помог мне, сделал меня сильнее.

- Линк?

- Да.

- На счет другой вещи, которую сказал тебе мой отец. - Я поежилась.

- Что еще он должен был подумать? - спросил он с улыбкой в голосе. - Ты здесь все время. Если не тренируемся, так тусуемся. Я удивлен, что он не предупредил меня раньше. Приятно видеть, что он обращает внимание.