Анна Гаврилова - Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ)

Хочется кричать.

Очень хочется!

Но я держусь. Просто молчу и всё.

Где-то бесконечно далеко слышатся звуки борьбы. Я понятия не имею, что происходит в спальне, но слишком хорошо понимаю: шансов у Дантоса нет. Поэтому не позволяю себе заплыть в беспамятство, в которое манит боль.

Я здесь.

Я сейчас приду. Держись!

– Повторяю: вы окружены! – гремит снаружи. – Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь немедленно!

И мир опять взрывается, но уже не болью, а запахами и звуками. Драконий слух слишком тонок, звук молотом бьёт по ушам. А нюх... это тоже на удар похоже – запах крови слишком металлически-резкий и бесконечно болезненный.

Он многолик – кровь принадлежит нескольким людям. Но драконья сущность приходит в ярость, потому что среди этой какофонии есть один... важный. Я различить не могу, а дракон узнаёт мгновенно – своего ранили. Своего! Дантоса.

Я срываюсь на бег раньше, чем начинаю сознавать, что делаю. Огибаю кровать, покидаю укрытие, чтобы увидеть: «первый» бездвижно лежит на полу, лицом вниз. Из-под тела медленно выползает зловещая бордовая клякса. Хорошо.

Взгляд в сторону. Арбалетчик тоже не дышит. Он сидит. Он сполз по стенке и выронил оружие. Лицо и грудь залиты кровью. Из глазницы торчит рукоять кинжала – того самого, который герцог Кернский в сапог перед встречей с посланником Вернона прятал.

А сам Дантос... Это могло бы сойти за танец. Некрасивый, неуклюжий, но танец. Просто у «второго» меч, и «второй» нападает, а Дан безоружен, он неловко пытается завернуться. Оперенье арбалетного болта торчит прямо над сердцем, вокруг древка алое пятно, и оно стремительно разрастается. Но мой драгоценный блондин не сдаётся, более того – он не просто уворачивается, он пытается теснить «второго», потому что...

– Астра, беги! – Не рык, не приказ, а нечто на грани стона.

Бегу, дорогой. Бегу!

Я вновь срываюсь с места, юркой ящерицей проскальзываю мимо Дана и прыгаю. Маг успевает заметить атаку, но мои зубы уже впились в плоть. И да, я – девочка. А у нас, у девочек, своя логика. Впрочем... докуда дотянулась, за то и схватила. И я не брезгую, разве что чуть-чуть.

Вой! Этот вой перекрывает звон упавшего меча и новое, предельно злое:

– Вы окружены! Сдавайтесь!

Отпускать мага совершенно не хочется, но у него болевой шок, он вот-вот рухнет. А ещё кровища в пасть хлынула – жидкая и мерзкая.

Я разжимаю зубы и отскакиваю, чтобы увидеть искорёженное болью лицо «второго», и с неожиданной ясностью понимаю – рана не смертельна. И пусть он был слишком занят в момент моей трансформации, оставлять его в живых нельзя.

Я отскакиваю ещё на пару шагов, и прежде чем разум успевает испугаться и запротестовать, выдыхаю огонь.

Сгусток драконьего пламени попадает в голову. Вой обрывается. Маг замирает на полу, чтобы уже никогда не подняться. А за спиной...

– Астра... – И снова звук падения.

Резко оборачиваюсь. Моя драгоценная светлость пытается подняться, но левая рука не двигается, дыханье у него кончилось, силы тоже. Вот теперь меня накрывает паника.

- Ву-у-у!!!

А гадкий блондинчик вместо того, чтобы резко выздороветь... дарит солнечную усталую улыбку и теряет сознание.

Дан!!! Дан, не смей!!!

Грохот шагов. Дверь в спальню распахивается, и на пороге появляются ещё четверо. Простые камзолы, никаких опознавательных амулетов, и искры боевых заклинаний на кончиках пальцев. Опять маги из братства.

Да сколько же их здесь?! Начинаю звереть.

Мужчины дружно бледнеют, а я... разворачиваюсь и выдыхаю дым. Я могу плюнуть огнём, но не хочу. Хвост взбесился, он теперь собственной жизнью живёт – отчаянно избивает паркет.

– Спокойно... – шепчет тот, кто стоит ближе всех. Тот, кто открыл дверь.

Нет. Я спокойно уже не могу.

Я маленькая, красивая, и невероятно злая. Да что там злая? Я в ярости!

Карликовый дракон делает шаг навстречу – один медленный крошечный шаг. Маги отступают. Ещё шаг, и первый поднимает руки, признавая своё поражение, а другой, тот, что стоит правее, посылает боевую молнию.

Я могу увернуться, но не хочу. Эта глупая новая магия ударяет в золотую шкурку и гаснет, не причинив ни капли вреда. А я уже не в ярости, я в бешенстве!

– Р-р-р!

– Спокойно! Спокойно, – часто повторяет кто-то. – Спокойно. Мы уходим.

И мужчины опять отступают, чтобы через два шага совершить ещё одну глупость – они срываются на бег.

Да, я – зверь. Да, я – хищник! И драконья сущность сходит с ума при виде убегающей жертвы. Но я ещё и человек... почти. Поэтому, вместо того, чтобы броситься в погоню, падаю на попу, вскидываю морду и начинаю верещать – Дантосу нужен лекарь. Немедленно! Сейчас!

Призывов сдаться уже не слышно. Снизу доносятся звуки если не боя, то потасовки точно. Мой визг на пару минут перекрывает всё.

И, как ни странно, меня понимают...

– Лекаря! Третий этаж, от лестницы направо! – разносится по дому усиленный магией голос. Раньше кричал другой, а теперь узнаю Вернона.

Следом ещё один приказ:

– Дракона не трогать! Дракон свой!

Я издаю тихий рык и иду в коридор. Нужно встретить лекаря и прикрыть его в случае опасности. И я очень не завидую тем, кто попробует встать на моём пути. Убью. Убью всех и каждого.

– Совести у тебя нет, – пробурчал Дантос, бездумно глядя в потолок. – Конечно, я всегда это знал, но теперь...

Блондин тяжко вздохнул. Тишина, повисшая в спальне, была этакой... уличительно-воспитательной. Она изо всех сил давила на ту самую совесть, которая вроде как отсутствует, а я героически сопротивлялась.

Ну а как иначе? Он всё-таки раненый! Это первое. Второе – сейчас день, а покои Дантоса в это время суток отличаются от проходного двора только качеством отделки и мебелью. Ну как в таких условиях трансформироваться? Вот и я говорю – никак.

– Вреднючка... – продолжал герцог Кернский. – Маленькая, бессердечная вреднючка. Ну что тебе стоит, Астра? Ну хоть на пару часов перевоплотись, а?

Я громко фыркнула, встала, повернулась попой и опять легла.

Мрачное:

– М-да... совести всё-таки нет.

Конечно, уговаривал он не всерьёз. Конечно, он дурачился! Но делал это настолько убедительно, что даже драконья сущность временами терялась.

Отвернувшись от неугомонного блондинчика, я зевнула и прикрыла глаза. И тут же почувствовала прикосновение его пальцев

– Дантос принялся ласково поглаживать золотые чешуйки на...

– Толсто попик... – В голосе светлости слышалась улыбка. – Маленький вредный толстопопик...

Нет, это невыносимо!

Опять встала, спрыгнула с кровати и потопала в соседнюю комнату. Мой демарш сопровождался притворно-обиженным сапом и тихим:

– Бросаешь, да?

Он меня упрекает?! Я уже говорила, что это невыносимо?