Вероника Мелан - Мистерия

— Я тоже слышал, — кивнул порядком осоловевший к этому моменту Эльконто, кому давно пора было завалиться к Ани-Ра под бок и раскатисто храпеть. Видимо, Бааловы «сказки» на эмоционального снайпера произвели огромное впечатление, и оттого тот за вечер выпил аж три стакана. Интересно, кто повезет его домой?

— Любопытно, что Дрейковы наблюдатели есть почти в каждом мире, но по какому принципу они отбирают людей в этот, я так и не понял, — поделился мыслями Лагерфельд. — За такими, как мы — нужными и способными для работы в Комиссии, — смотрят отдельно. А вот тех, кто мониторит остальных, так просто не вычислить — сливаются с толпой.

— У Дрейка свои идеи — куда нам, серым и ушастым, пытаться их понять? Слушай, но ведь это здорово, что он тебя забрал, — снайпер повернулся к Регносциросу, а после широко зевнул. — А то жили бы теперь без тебя — темного и такого всего из себя уникального. А второго фаллоса к крыльям, случайно, не полагается?

— Так, кто-то уже напился! — захохотал Канн. — Началось про фаллосы и другие прелести вечерней жизни. Тебе одного мало?

— Ну… Я же просто так спросил… — кажется, Дэйн даже покраснел. — Вдруг демон — это не только сгустки темной субстанции внутри, но и прилагающиеся к ней три лишних руки, чтобы ласкать свою даму, пара лишних ушей, чтобы лучше слышать и…

— И три лишние в жопе дырки, — не удержался док. — Ты ему завидуешь, что ли?

— Я вообще никому никогда не завидую! Я сам — с усам! А про дырки… — послышалось почесывание и натужное хрипение. — Это ты зря. Это еще никому не пригождалось. И вообще… даже думать о таком противно.

— Так, я понял. Кого-то нужно развозить по домам.

Баал не обиделся на подначивания друзей, он улыбался вместе со всеми. Рассказал про себя, и хорошо — выполнил обещание. А теперь можно домой, к камину, почитать. Потому что жизнь на самом деле хороша, давно уже хороша — Дрейк был прав. А если прибавить ко всему еще и вчерашнее знание о том, что даже у него — Баала — есть свой Ангел…

Сумерки, смешки, скрип половиц. Пустые бутылки, отличная компания, запах мокрой коры — что может быть лучше?

Ведь если есть свой Ангел, это значит, что все совсем не так плохо, как он когда-то думал. Значит, не пропащ, не бесполезен, не помечен на лбу черным и оставлен всеми, как когда-то матерью.

Не забыт Богом.

— Хорошо посидели, ребятки. Но покатили уже по домам — холодает.

— А, может, в бар? — промычал Эльконто.

— Разве что в домашний — там тебе Ани нальет.

— Я что? Я согласен. С ней я всегда согласен…

— Вот и хорошо, что ты хоть с кем-то всегда согласен.

— Стивв-в-ви… Я тоже тебя люблю, старик.

Лагерфельд подставил снайперу плечо и ухмыльнулся.

Все как всегда, как обычно. Жизнь продолжается.

(Solarsoul — Treasure)

— Любимая, ты дома? У Бернарды? Так я вовремя позвонил? — прижимая трубку к уху, док улыбнулся. Двигатель еще не остыл, лишь нападало на капот листьев. Ему понадобится всего минута, чтобы вывести из крови алкоголь. — Конечно, я за тобой приеду.

Наличие чудес проявляется в жизни вовсе не тогда, когда выиграл в лотерею, услышал раскатистый глас с неба или же стал обладателем самой престижной в мире работы и сел на вершину мира, а тогда, когда есть дом — просто дом — не большой, не маленький, но уютный уже потому, что он твой. Когда в нем есть лохматый рыжий, изредка орущий басом кот, требующий свою собственную, извлеченную из пакетика порцию кошачьей еды. Когда этот кот в совершенно неподходящий момент забирается тебе на колени и решает, что на них ему будет спать теплее и удобнее, нежели где-то еще. Когда ты гладишь теплую шерсть и понимаешь, что для настоящей искренней радости нужно совсем немного. Чтобы кто-то вот так, как сейчас, как только что, обрадовался твоему звонку по телефону и произнес: «Я очень жду тебя, любимый. Приезжай».

И он ехал. Чувствуя, что любят, чувствуя, что ждут, что именно ему, а не кому-то другому обрадуются на пороге.

Так и случилось.

Не успел он позвонить, как дверь распахнулась и пахнущая особняком Бернарды — сдобой, ванилью и недавним смехом, — Тайра выбежала ему навстречу.

— У тебя все хорошо?

— Очень хорошо. Очень! Представляешь, Дина помогла мне вернуть книги!

— Да что ты?

— Да! Я так счастлива, Стив! Так счастлива, ты не представляешь!

Он представлял. Потому что, обнимая дрожащее от прохладного вечернего воздуха и возбуждения женское тело, вдыхая запах черных, пахнущих розовым маслом волос и чувствуя, как его обнимают в ответ теплые руки, он бы счастлив сам.

Полностью. И безоговорочно.

(Yanni featured Ender Thomas & Chloe — Mi todo eres tu (Until the last moment))

Весь следующий день она напоминала ему собачку, которая разрывается между пятью мисками с едой — попробовать стейк или вырезку? А, может, окорок? Нет, лучше грудинку, грудинку! Или все-таки окорок?… Грудинку-окорок-грудинку-окорок? Аргхххх….

Тайра то перебирала многочисленные, купленные в цветочном магазине упаковки с семенами — вчитывалась, нюхала, трясла их, разглядывала, — то вдруг кидалась к выходу из дома, где на крыльце стояли приготовленные заранее ящики с землей — что-то пересчитывала, прикидывала в уме. Затем бросалась обратно, снова читала инструкции по выращиванию и постоянно шептала себе под нос:

— Нет-нет, не нужно много воды, нужна лишь правильная энергия, я сама напитаю…

А после вдруг забывала про пакетики и принималась размышлять, в какой последовательности правильно расставить на полках принесенные книги. По алфавиту? По смыслу? По толщине или значимости?

Они договорились, что бесценную коллекцию лучше оставить в доме Стива — так безопаснее, а с собой в особнячок через дорогу Тайра будет носить лишь ту, которую в настоящий момент хочет почитать. Ведь так правильно? Так хорошо?

Лагерфельд смеялся.

А она с особой тщательностью разводила специальный щадящий раствор, обмакивала в него мягкую тряпочку, отжимала ее и аккуратно протирала корешки, старинные обложки, чистила ювелирно выкованные вензеля и золотистые выпуклые буквы.

Когда дверной звонок оповестил о прибытии гостей в первый раз, новоиспеченная хозяйка дома оставила книги, вышла вместе со Стивом поприветствовать высокого Мака Аллертона и синеглазую брюнетку Лайзу, которых раньше никогда не видела, приняла принесенный ими подарок, поблагодарила за него, а стоило двери закрыться, тут же вернулась к оставленному занятию.

— А почему они не остались попить чаю?

— Говорят, заняты. Заехали по пути в магазин.

— А-а-а, здорово. Они очень приятные люди.

Когда часом позже дверной звонок прозвенел еще раз, на ладони Тайры как раз лежали крохотные семена бальзамина — пришлось быстро ссыпать их обратно в пакетик и принять — ух ты! — еще один подарок. На этот раз от здоровяка Дэйна и его белокурой спутницы Ани.