Дарья Гущина - Вечность как предчувствие

— Вижу… — дрожаще, робко, надрывно. — И почему — вижу… Но, Рейсан…

— Что? И не смей говорить о том, что я не имею права тебя бросать. Я тебе никто. Так же, как и ты мне.

— А вот и нет, — неожиданно твердо ответил он. — Я ведь давно узнал тебя, неузнанная . Я знаю, кто ты.

Я невольно замедлила шаг, покосилась на серьезное лицо Эраша и едва заметно улыбнулась:

— Молодец, парень, хвалю. Далеко пойдешь. Намного дальше, чем я. Молодец.

— Спасибо, — неуверенно пробормотал он, краснея. — Но… но что я здесь без тебя…

— А вот это же ты решишь для себя сам, — мягко сказала я, остановившись и посмотрев в горящие тьмой глаза. — Нужно только внимательно посмотреть вперед — чтобы увидеть, по сторонам — чтобы не упустить, и успеть испугаться — чтобы не было так больно, и улыбнуться — чтобы не было так страшно. И жить — чтобы ни о чем не жалеть. Слушай свою тьму и верь своему сердцу. Все в твоих руках, мальчик, и только в твоих. И все очень просто, Эраш. Сначала ты принимаешь силу в себе, а потом уже сила принимает тебя. Я же более не смогу тебе помочь ни делом, ни советом.

Несколько бесконечных мгновений он смотрел в мои глаза, а потом наклонился и крепко обнял меня, приподняв над землей:

— Спасибо, Рейсан. Спасибо за все.

— О, — я усмехнулась. — Ну, что ты… Отпусти меня. Поставь на место, я кому говорю…

Эраш разжал руки. Я отдернула плащ. Дадут меня сегодня уйти спокойно или как? Странно иногда складываются отношения между людьми, и не предусмотришь их, и не предугадаешь… Поразмыслив с мгновение, я сняла с плеча сумку и вручила ее своему собеседнику:

— Возьми. Бери–бери, не стесняйся. Мне она все равно не понадобится, а тебе — пригодится. Помимо моих тряпок там много разного и интересного. В том числе и сферы перемещения.

— Ты это к чему? — не понял парень.

— К тому, что ты немедленно отсюда уйдешь, — прямо сказала я. — При мне. Разобьешь сферу и переместишься, скажем, к подножию Песчаного великана.

— Зачем? — недоумевал он.

— Затем, что я должна быть уверена — ты в безопасности, — пояснила я. — Я ведь неплохо изучила тебя, дружок, и знаю, что даже в самом спокойном месте ты найдешь неприятность, в которую вляпаешься по уши. А здесь эти неприятности и искать–то не надо, сами придут под покровом темных сумерек и наведут шороху. А я должна знать, что с тобой все в порядке. Доставай сферу и делай, как тебе велят. Ну? Ты еще здесь?

— А… дядя? — нерешительно спросил Эраш.

— Дядя обо всем догадается, не балбес.

— А… вещи?

— Эраш, — я подняла брови, — хватит строить из себя труса, тебе это не идет. Сумку на плечи, крыла по ветру — и вперед. Что тебе нужно — уже с тобой, а чего нет — то не понадобится. Поверь мне как искателю. И смело в путь. Братство ждет, и ты очень ему нужен. Смелее, мальчик. Послушайся меня хоть раз.

— Ну… ладно…

Дрожащими руками он достал из бокового кармана сферу, кинул на меня неуверенный взор и разбил сферу о землю. Под его ногами гостеприимно распахнулась серебристо–синяя дверь портала, на самой глубине которой гостеприимно мерцали окна далекого дома.

— Тьма в помощь, — тихо сказала я. — И да благослови тебя Великая, парень.

Кивнув, Эраш молча шагнул в портал, и спустя мгновение вокруг меня вновь сомкнулась знакомая мрачная пустота. Коротко вздохнув, я привела в порядок чувства и мысли. Ну, все. Больше обо мне некому вспомнить, и уйти вроде тоже некому помешать. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

Подойдя вплотную к горам, я остановилась и придирчиво их изучила. Черные громады диких скал горделиво взмывали к небесам, упираясь далекими вершинами в сумрачное, затянутое тучами небо. Я осторожно провела рукой по шершавому каменному боку, и кончики пальцев кольнули ледяные иглы. Значит, я не ошиблась, вход должен быть где–то здесь… Я пошла вдоль кромки скалы, не отнимая от нее руки. Чутье искателя, привычно поводя носом, подсказывало, что я нахожусь на верном пути. И я шла по подсказанной чутьем тропе до тех пор, пока из–за гибкой волны ее поворота не сверкнул знакомый янтарь жалобных глаз. Подойдя, я присела на корточки, ласково взъерошила угольно–черную шерстку пса и вздохнула:

— Не мог просто так меня отпустить? Разве это так сложно?

Молчун тихо заскулил. Я грустно улыбнулась:

— Поверь, если бы можно было остаться — я бы осталась.

Мой верный спутник задумчиво вильнул хвостом и красноречиво каркнул. Я едва заметно поморщилась:

— Да, ты прав, конечно же, возможность и предоставлялась прежде, и есть сейчас… Но, знаешь, я устала. Наверно, просто устала жить, прячась, прикрываться безликими масками, боясь быть узнанной… И каждый день просыпаться в ожидании приступа, и каждую ночь засыпать, боясь не проснуться… Хватит искушать Вечность. Пора… домой. И — нет — ты со мной не пойдешь. Нет, я сказала. Ты останешься. Ты мне очень нужен здесь. И не делай вид, что не понимаешь, зачем. Затем. Чтобы ни одной волосинки с его головы не упало, понял? Вернешься, отыщешь, останешься рядом и будешь слушаться, как слушался меня, и будешь защищать, как защищал меня. А возражения не принимаются.

Он, помедлив, кивнул и вопросительно ухнул. Я рассеянно почесала его за ухом, посмотрела перед собой и решила:

— Их — уничтожь. Всех, кто не будет нужен. Лишь его — береги пуще себя. Жаль, конечно, что так получается… но предсказанное Девятым должно сбыться, зря я пыталась пойти против. Он прав — никто не должен вернуться с порога и рассказать о его тайнах. Даже летописям. Тем более — летописям, им следуют доверять секреты в последнюю очередь. Не волнуйся, свои отчеты я писала в стиле Шайлаха, их никто не поймет. Да, ты прав, конечно же. Заодно я поломаю кое–кому кое–какие планы… И — все на этом. Беги, дружок. Мы встретимся с тобой… однажды. Ты сам меня найдешь и узнаешь. Все, беги. До скорой встречи.

Молчун, кивнув, сорвался с места и скрылся в угрюмой пустоте долины, ни разу не оглянувшись. Я встала и обернулась. Из небольшой, едва заметной в скале расщелины тянуло влажным холодом. Значит, мне туда. Скинув на землю намокший плащ, я в последний раз подняла глаза к небу, глотая холодные капли измороси и подставляя лицо прохладным ладоням дождя. До встречи, мир… И не без труда протиснулась в узкую расщелину. Вязкий воздух Перекрестка затруднял движения. Каменные стены, ставшие прозрачными, больно стиснули мои плечи, спуская на меня вихрь колючих искорок. Не терпится прибрать меня к рукам? Из таинственной темноты дохнуло горькой насмешкой, и моих щек коснулось нетерпеливо–скользкое дыхание. Да иду я уже, иду, и назад не поверну, не бойся… Хоть иду и не одна.

— Рейсан? — знакомая тень за моей спиной.

Не оборачиваясь, я стремительно удалялась от входа, опасаясь иначе растерять столь тщательно собранную решительность.