Елена Сарафанова - Поверить в чудо (трилогия)

— Довелось, иначе в нашем городке было не выжить. Расскажи еще о братьях…или о бабушке.

— Ну, мама тебе сама расскажет то, что сочтет нужным. А кузены?.. Казимиру тридцать лет, он занимается компьютерами, осенью женится, возможно, ты даже попадешь на его свадьбу, надо будет уточнить дату. А Донатас еще студент, учится в консерватории, где занимается музыкой и театром, и считает себя созданным для большой сцены. Парень постоянно окружен девушками-красавицами, находится в центре внимания молодежных СМИ.

— А он действительно талантлив?

— Кто знает? Его талант пока никого не интересует, потому что окружающие, в первую очередь, любуются смазливым личиком парня, а его сценические достижения как-то незаметно проходят мимо.

— Итак, один кузен — умник, а второй — красавец, — задумалась Ольга.

— Я уверен, они будут просто в восторге от своей новой сестры, а казанова-Донатас больше всего будет жалеть, что вы родственники, и ему нельзя за тобой ухаживать, — засмеялся Витольд.

Поздний звонок Ольги переполошил Зою, а новость о том, что Витольд приехал в Киев, странно встревожила, вызывая в душе неприятный осадок.

— Да, я написала ему. Сожалею, что только сейчас, я должна была сделать это давным-давно. А тебе не сказала, Оля, потому что не знала, как отреагирует Витольд на мое письмо. Главная причина — твоя затяжная депрессия, ведь ты после смерти мужа не желала возвращаться к нормальной жизни, вот я и решила, таким образом, сдвинуть камень с горы… Ага, а камень потянул за собой лавину…Конечно, я рада, что вы с отцом нашли общий язык!…Поговорить с ним? Ни за что! Я категорически отказываюсь давать объяснения, даже по телефону! — Зоя вздохнула. — Все равно уже ничего не изменишь, но прошу тебя, доченька, не говори отцу правду, потому что мне совсем не хочется выступать в роли злой ведьмы.

— Ладно, я попробую что-то придумать, — вздохнула в ответ Ольга. — Хотя, конечно, желание отца поговорить с тобой вполне объяснимо, ведь он чувствует себя преданным и очень обижается.

— Мне жаль, — ответила Зоя, — но я ничего не могу поделать… Расскажи лучше, как он там?

— Очень красивый мужчина, — начала рассказывать девушка. — Преподает в университете философию, профессор, представляешь? Наверное, на его лекции сбегаются девушки со всего Вильнюса. Был еще раз женат, и снова неудачно. Поэтому сейчас, как он выразился, "пытается холостяковать", хотя уверена — это ненадолго.

— А здоровье? — осторожно поинтересовалась Зоя. — Все нормально?

— На первый взгляд — вполне. Но я надеюсь за следующие два дня осмотреть отца более подробно.

— Он так скоро уезжает?

— В университете проходят вступительные экзамены, а папа — член приемной комиссии, — объяснила девушка. — А еще мне кажется, он не знал, как я его приму, поэтому решил первый визит в Киев сделать коротким. Но теперь, когда мы так хорошо поладили, отец пообещал вскоре снова приехать, и уже на более долгий срок. Да и я тоже…хочу провести свой очередной отпуск в Вильнюсе. Ты ведь не обидишься, мама?

— Господи, нет, конечно! — откликнулась Зоя. — Поступай, как считаешь нужеым, ты имеешь законное право познакомиться с отцовской роднёй.

— Мне действительно очень хочется, ведь, оказывается, у меня есть еще одна бабушка, а также тетя и двоюродные братья.

— Ладно, доченька, я рада, что все так хорошо сложилось. Перезвони мне после отъезда Витольда, а для более подробной беседы приезжай на выходные домой.

— Договорились.

Время, проведенное с отцом, стало для Ольги настоящим благословением. Куда и подевались былые страхи и нежелание жить полноценной жизнью. Да и Витольд, помня письма Зои, старался как можно больше радовать дочь, весело рассказывая о жизни семьи Варгасов в Литве. Больше всего Ольге понравилась история о ее баронском происхождении. Они с отцом как раз прогуливались по Крещатику и по его просьбе шли осмотреть главный костел города, который возвышался над Европейской площадью.

— Жаль, что баронский титул не передается в наследство по женской линии, — жаловался по дороге Витольд, — потому что, хоть ты и дочь барона, но не баронесса. Вот был бы у меня сын — он бы стал следующим бароном Варгасом, а так на мне этот титул прервется.

— Не обязательно, — ответила Ольга. — У тебя еще могут быть дети.

— Ты что? Какие дети? Я уже старый!

— Глупости! Пабло Пикассо в последний раз стал отцом в семьдесят один год и никто не тыкал в него пальцем…А твоя фотожурналистка? Разве она не может родить ребенка? Или ей возраст не позволяет?

— Беруте — тридцать семь, — буркнул Витольд. — И мы с ней никогда не говорили на эту тему, по крайней мере, с ее стороны даже намеков не было. Возможно, это связано с тем, что свою потребность в материнстве она уже удовлетворила — у нее дочь от первого брака.

— Господи, мужчины бывают такими наивными, — засмеялась Ольга. — Папа, если женщина чего-то не говорит вслух, это не значит, что она ничего не понимает и об этом не думает.

— То есть?

— Только влюбленные юные девочки, не задумываясь о будущем, бросаются в объятия мужчины, и поэтому брак или свою беременность воспринимают, как естественное продолжение любви. А вот женщина зрелого возраста такой легкомысленной никогда не будет. Она точно знает, что потеряет, совершив необдуманный поступок, и поэтому чувствует ответственность за возможные последствиям.

— Прости, я не совсем понял…

— Поверь, у Беруте все давно обдумано, решено и просчитано. И вся ваша будущая жизнь распланирована, начиная со свадьбы и заканчивая общим памятником на кладбище, такова уж природа женщины. Смеешься? Но это так, папа… В вопросе же рождения ребенка она никогда не выступит инициатором, потому что прекрасно понимает, что материнство — это не только радость и удовольствие, но и огромная ответственность, а еще — потеря свободы на долгие годы. Вот и подумай — зачем ей это?

— А если я предложу совместное проживание?

— Тоже вариант, — улыбнулась Ольга, — хотя последствия могут быть непредсказуемыми, потому что я бы, на месте Беруте, обиделась.

— Я совершенно запутался, — пожаловался Витольд, — ты можешь проще объяснить?

— Объясняю, при всех своих романтических чувствах к мужу, женщина в возрасте Беруте становится очень прагматичной. Она хочет точно знать, что получит взамен, решившись на беременность, и поэтому для нее только брак является гарантией безопасного будущего. Именно он — единственный и самый короткий путь к согласию. Итак, папа, если хочешь изменений в личной жизни — начинай соответственно действовать.

— Вообще-то, мы как-то говорили с Беруте о женитьбе…

— Как-то? Очень обыденно прозвучало, тебе не кажется? Да и энтузиазма в голосе маловато.