Анна Завгородняя - Вторая жена. Книга 1

— Иди ко мне! — повторил принц.

Я встала и выбралась через окно.

— Садись! — он помог мне перебросить ногу, и я села прямо перед принцем на его скакуна, невольно вспомнив утро после завтрака, когда мы возвращались из моего дома в лагерь. Тогда Шаккар был груб, указав мне мое место. Воспоминания заставили меня поежиться.

— Трогай! — крикнул принц и ведущие подхватили его крик на своем языке. Лошади снова потянули телеги. Войско двинулось вперед. Заскрипели колеса, зафыркали кони, вздохнули рабы, что шли позади обоза. Я сидела перед Шаккаром и отчего-то боялась двинуться.

Мужчина обхватил меня под грудью левой рукой и прижал к своему телу, навевая не самые приятные воспоминания.

— Удобно? — спросил он шепнув на ухо.

— Да, мой господин! — отозвалась я.

За нами ехал Аббас. Я даже чувствовала, как он смотрит на своего брата. Хотелось оглянуться и посмотреть в глаза молодого мужчины, но я не позволила себе это сделать. Прижатая к груди мужа, я не могла пошевелиться и лишь молча смотрела вперед, пока мы обгоняли войско, чтобы ехать в его главе.

«Вот и Сарнай!» — сказала себе, когда увидела фигуру воительницы, что как всегда, была впереди. Скоро мы поравнялись, и первая жена одарила меня насмешливым взглядом. Я поняла, что Сарнай не позволила бы, чтобы ее вез впереди, словно трофей, мужчина, пусть даже и муж. Меня удостоили кивком, и я ответила тем же.

— Приучаешь Майрам к лошади? — спросила женщина с кривой улыбкой.

— Завтра я подберу ей спокойную лошадь, — ответил Шаккар. — Ей пора привыкать к мысли о том, что она теперь одна из нас, а наши женщины, даже самые слабые, не путешествуют на носилках, словно раненые воины.

— Шаккар! — упрекнула нашего мужа Сарнай. — Ты не прав. Вторая жена слишком хрупкая для таких долгих переездов. Пожалей ее. Майрам должна быть здоровой и сильной, чтобы выносить наследника! — и снова покосилась на меня, но в этот раз в глазах рыжеволосой не было насмешки. Она говорила то, что думала.

— Ты ошибаешься, Сарнай! — покачал головой Повелитель. — Майрам сильная, несмотря на кажущуюся хрупкость!

Я начала злиться. Они говорили так, словно меня не было рядом. Это раздражало.

Не выдержав, пошевелилась в руках принца. Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Моя Майрам сильная женщина! И еще покажет себя! — сказал он таким тоном, словно действительно верил в то, что произнес. Я замерла.

— Как скажешь, мой муж! — склонила голову воительница и больше не проронила ни слова, пока мы продолжали двигаться по степи, навстречу чистому небу и бескрайнему морю сухих трав.

Ирада вошла в покои наложницы без предупреждения и стука. Просто вошла, ворвавшись, как сильный ветер врывается в распахнутое окно. Дилия лежала на подушках и ела персик, чуть прикрыв раскосые глаза. Но услышав шаги хазнедар, села на ложе и удивленно посмотрела на вошедшую. Постепенно лицо молодой красавицы стало меняться. Из удивленного, он сменилось на раздраженное, а после и злое.

— Почему ты здесь? — спросила наложница.

Ирада хлопнула в ладоши и в покои, низко опустив голову, вошла рабыня. Та самая рабыня, что прошлой ночью лежала на пороге в комнаты принцессы Тахиры. Дилия узнала ее без труда, но сделала вид, что не понимает того, что происходит.

— Я расспросила Муниру о том, что случилось вчерашней ночью, и узнала нечто интересное, — спокойно проговорила хазнедар.

— Что такого занятного могла рассказать эта бесстыжая? — спросила Дилия, щуря глаза, как рассерженная кошка.

— Вчера ночью меня к себе вызвала принцесса Тахира! — продолжила Ирада. — Она попросила меня сменить рабыню у ее дверей, и я сперва подумала, что это простой каприз новой госпожи, но после решила проверить и расспросила Муниру.

— И что? — в голосе наложницы прозвучал вызов. Она скосила взгляд на бедную рабыню, что сжалась под ее взором, став словно меньше ростом, а затем посмотрела на хазнедар.

— Она мне рассказала, как все было. Зачем ты приходила ночью к жене принца? — спросила напрямую Ирада.

Дилия сжала губы, а затем кивком головы велела Мунире покинуть ее комнаты. Рабыня поспешно удалилась, закрыв за собой двери. Хазнедар и наложница принца остались наедине.

— Я хотела просто посмотреть, на кого меня променял мой господин! — произнесла девушка и в ее голосе прорезались слезливые нотки.

Ирада нахмурилась.

— Ты хоть понимаешь, что могла поплатиться головой за свое своеволие? — спросила она строго. — Масар дает тебе право гулять по всему дворцу, но не открывает доступ в личные покои принцессы. Благодари богов, что принцесса Тахира не пожаловалась на твой проступок!

Дилия опустила голову.

— Ничего бы не случилось, если бы она не проснулась! — сказала наложница зло.

— Она? — нахмурила брови Ирада. — Ты говоришь о принцессе и будущей повелительнице. Имей почтение!

— Я поняла! — спесь сошла на нет.

— Не смей больше вставать на пути у жены принца! — предупредила ее Ирада. — Если хочешь удержать Акрама, тебе нужно родить от него ребенка…а лучше — сына…

Дилия кивнула.

— Но никогда не переходи рамок дозволенного! — предупредила хазнедар.

— Да, бабушка! — смиренно поклонилась Дилия.

— Я тебя предупредила в первый и последний раз! — кивнула та. — Ты должна была понимать, что это рано или поздно случилось бы. Быть наложницей принца почетно, но жена всегда важнее. Не показывай характер, будь смиренна, а лучше пойди и попроси прощения у принцессы!

— Что? — Дилия вспыхнула. — Иди и просить прощения?

— Если хочешь остаться при Акраме, тебе надо это сделать! — велела хазнедар. — У брата принцессы две жены, потому она должна понимать, что мужчина может иметь наложниц.

Дилия стиснула зубы.

— Будь уважительна и ласкова, — наказала ей Ирада. — В первый раз твоя дерзость тебе сошла с рук, второго раза может и не быть! — добавила она и, повернувшись спиной, покинула покои девушки.

В шатре было на удивление прохладно. Вечерний воздух качал полог, пока я переодевалась для танца. Скоро, как и обещал Аббас, мне должны были принести оружие.

Нагнувшись, привязала в правой ноге колокольчики, затем сделала то же самое с левой. Распрямилась, вспоминая прошедший день, а именно тот миг, когда осмелилась сама заговорить с Шаккаром.

Я все еще сидела перед ним в седле. Прижиматься спиной к его груди оказалось неожиданно уютно, а кольцо его руки, обхватившей меня и удерживающей рядом, было теплым и совсем не пугало меня. Больше не пугало.

Впереди простиралась степь. Высохшие стебли высоких трав шумели на ветру, словно морской прибой. Сходство отдаленное, но приятное слуху. А где-то вдалеке, там, где, наверное, заканчивалось небо, темнела странная полоса.