Надежда Михайловна - Верьте в чудеса [СИ]

— Упертая ты, Ленка, видишь только то, что хочешь. Перестанешь себя жалеть и убиваться, я тебе много чего расскажу, как будешь готова.

А она, уверившись полностью, что Ерохин такой же козёл, никогда не заводила разговор про него ни с кем. Вот и вчера, когда он попытался в виде сказки рассказать, бессовестно уснула, не слепая же, видит, как он смотрит на неё. Потихоньку встала, поскакала на запах, конечно же, Ерохин был тут как тут, привычно донес до диванчика.

— Ерохин, пупок не надорвешь, меня таскаючи?

— Если тогда, когда приличного весу была, не надорвался, сейчас-то бараний вес не набирается, ешь что ли как птичка?

— Да нет, как и всегда, просто, как смеется Катька: «Не в коня корм!» — и съехидничала: — Приноровился на руках девочек носить?

Ерохин, ничуть не обидевшись — странно так? — пожал плечами:

— Трех только и носил в своей жизни, вас с дочкой и, — он засмеялся, — маленькую, но тяжелую мамульку… Представь, учудила — завела себе приятеля, зовет не иначе, как Андрэ или мон шер, волосы в чудный цвет выкрасила, гардеробчик прошмонала-обновила, поменяла стиль, блин. Я посмеиваюсь — пусть тешится, она после больницы долго в себя приходила, уж лучше так, чем лежать беспомощной.

— Виквика болела?

— Да, криз был гипертоноический, и сердце стало сдавать, из-за меня, дурака. Мясо будешь?

— Конечно!

Ерохин шустро порезал исходящее ароматным парком мясо, поставил тарелку с помидорами, нарезанными кружочками и посыпанными какой-то смесью трав. На другой лежали горками петрушка, кинза и укроп.

— А кинзу-то где взял?

— Мамулька на окне вырастила специально для Нового года! Вина к мясу не хочешь?

— Если чуть-чуть.

Ерохин достал оплетенную бутылку:

— Был летом в Болгарии, у друзей. Это их вино домашнее, попробуй!

Лена ела вкусно, на неё всегда было приятно смотреть, не манерничала, если нравилось, наворачивала за обе щеки. Вот и сейчас Ерохин залюбовался ею, она с огромным удовольствием запивала мясо вином, травку пришлось подкладывать, очень быстро её смела.

— Уфф, давно такой пир души не устраивала. Оказывается мне не хватало именно мяса с травками. А чем ты посыпал помидоры? Что за приправа?

— Да там же, в Болгарии, шарена соль называется, мелкая соль со специями. Веско, Веселин мне подсказал, как сделать более ароматную, прикупил всяких их травок — сминдух, смардала, смешал, вот и угощаю своих. Воронковой пол большого пакета привез. Она эти специи только в чай не добавляет, похоже.

— А ты с ней общаешься? — удивилась Лена.

— Да, не часто, но созваниваемся.

— Уфф!! Наелась, наверное, на неделю!!

— Ты что, Тома с Жеником мне такого не простят, у них там сплошь блюда национальных кухонь бывшего СССР. Я, честно сказать, обжираюсь на праздниках, ну сама увидишь. Что, сейчас начнешь перышки чистить?

— Нет, только шесть, мне собраться время много не надо, тем более, я не уставшая, первый такой Новый год не суечусь… — и помолчав, выдала: — Ерохин, ты мне лучше сказку доскажи. Я вчера не специально уснула, прости.

— А надо ли?

— Надо! — она пристально взглянула на него. — Надо!

— Хорошо, давай тебя перенесу, посуду помою и продолжу.

Шумела на кухне вода, брякал Ерохин посудой, пару раз отвечал на звонки-поздравления.

Лене позвонила Регина:

— Привет, опять сидишь себя накручиваешь? Звать на новый год к себе даже и не пытаюсь, мазохистка ты наша.

— Привет, нет не сижу, а лежу, вернее полулежу! — засмеялась Лена.

— Ленка? Ты и смеешься? Обычно у тебя депрессняк в это время. Френд появился, раз полулежишь?

— Не угадала, полулежу — ногу сильно подвернула вчера.

— И что, одна там скачешь?

— Неет, я у… — Лена понизила голос. — Я у Ерохина. Он меня, когда я упала, увидел и выскочил сразу из машины, потом в травмпункт, чуть ли не «Гипс, закрытый перелом». А к нам на горушку добираться вчера было смертельным номером.

И впервые услышала Лена, как может вопить сдержанная — профессия обязывала — Воронкова.

— А-а а, Ленка, да это же здорово! Безумно рада за вас!! Леенк, поговори с ним, не надо в прошлом оставаться, выслушай, наконец, его, а потом уж и я тебе подробности проясню, про Бодунова.

— Кто такой Бодунов? — не поняла Лена.

— Муж мой бывший, кто же ещё?

— Но он же Воронков.

— Ага, за меня замуж пошел и стал Воронков. Не, представь, Регина Бодунова — зам прокурора, да это ж прикол из приколов. У меня в знакомых была Анжелика Ивановна, вот и я будучи Бодуновой так же бы нелепо смотрелась.

— И что?

— А ничего, он, может, ещё раз замуж пойдет, мало ли, какая с громкой фамилией клюнет на смазливую рожу. Ты вот не клюнула почему-то, он так старательно клинья к тебе подбивал?

— Ко мне? Ты ничего не перепутала? Не было такого!

— С твоей стороны, а с его, как же — жена кобыла здоровая, ни фигуры, ни нежности, один милицейский рык и беспардонность, а тут Ерохина, вся такая нежная, с мужа глаз не сводящая! Как не очароваться?

— Регин, ты что такое говоришь?

— Лен, я не в обиде. Просто поясняю тебе кой чего, обстановку, так сказать, на тот момент. Я уже тогда знала его козлиную натуру, погуливал он по-тихому, некогда было в этом дерьме копаться, не болтали везде про него и ладно! Но вот что до подлости докатится, не ожидала! Выслушай Тольку. Прошу тебя, хватит вам себя изводить из-за одной твари!! Всё, целую, вы мне оба не безразличны, знаешь ведь, как я тяжело с людьми схожусь. И ещё я вашу Виквику люблю, её невозможно не любить!! — и передразнила: — Региночка, девочка, нельзя себя лошадью называть, ты девочка нежная, ранимая!!

— Это я-то? — она захохотала. — Я нежная?? Да меня весь горд зовет не иначе, как конь в юбке! А что, махнем числа четвертого на снегоходах, ты за пассажира, а мы с Толяном неперегонки?

— Я только если зрителем! — отказалась Лена. — Да и как нога себя поведет.

— Блин, забыла, что ты раненый товарищ. Ладно, я, может, доберусь до вас под утро, как сложится! Пока!! Будь умничкой, пусть все ваши обиды и непонятки сгинут вместе с этим годом!

Ерохин минут через десять застал Лену в глубокой задумчивости.

— Чего загорюнилась, Елена Прекрасная, по принцу заскучала?

— Никак не складываются пазлы! — пробормотала она себе под нос.

— Какие?

— А?

— Пазлы, говорю, какие? А то, может, помогу?

Когда Катька была маленькая, оба родителя складывали с ней пазлы, сначала простые картинки, потом целые картины, ребенок и сейчас, будучи взрослой в минуты неважнецкого настроения садился за пазлы, увлекался и проходило уныние. Родители все так же, только уже по одному, помогали ей собирать картины. У Ерохина как раз в том разнесчастном лесном домике висели её картины на всех стенах когда-то.

— Ерохин, ты освободился?