Морин Чайлд - Волшебство его ласк

— Что мы можем сделать?

Изабелла подняла брови.

— Я ценю твое желание помочь, Уэсли, но нет никаких «мы». Я делаю все возможное. Кэролайн носит слуховой аппарат. Она разговаривает на языке жестов, чтобы улучшить разговорные навыки. И я думаю установить ей кохлеарный имплантат.

— Я читал о них. — Уэсли оперся локтями на стол. Он многое прочел за прошедшие несколько часов. Существовало множество различных теорий и взглядов, но ему казалось, что кохлеарные имплантаты — единственный способ помочь глухим людям. — Похоже, они отлично справляются со своей задачей. Кэролайн достаточно взрослая, ей уже можно его установить.

— Да, я знаю. — Белла посмотрела на него и сказала: — Знаешь, мы обсуждали это с ее врачом. Он дал мне всю необходимую информацию, но имплантат не обязательно устанавливать Кэролайн прямо сейчас. Надо подумать. И надо поговорить с Кэролайн.

— Ей всего четыре года! — удивленно выпалил Уэсли.

— Я не говорю, что Кэролайн будет принимать решение, но я обязана, по крайней мере, обсудить с ней операцию. Она очень умная, и, какое бы решение я ни приняла, ей придется с ним жить. — Изабелла встала из‑за стола и понесла кружку с недопитым кофе к раковине. — Я не настолько глупа, чтобы позволять маленькой девочке самостоятельно принимать такие решения. Но она должна иметь право голоса.

— Серьезно? — Уэсли встал и подошел к раковине, чтобы вылить свой недопитый кофе. Он вообще не хотел пить кофе. — Ты собираешься ждать? Ты хочешь дать четырехлетнему ребенку право голоса в медицинских вопросах? — Качая головой, он взял свой мобильный телефон. — Я знаю лучших врачей в Техасе. Они назовут мне лучшего специалиста. Он осмотрит Кэролайн самое позднее на следующей неделе.

Изабелла выхватила телефон у него из рук и положила его на кухонный стол.

— Что ты делаешь?

— То, чего ты не решаешься сделать, — отрезал Уэсли. — У Кэролайн должен быть лучший врач и лучшее лечение.

Упершись руками в бедра, Изабелла запрокинула голову и уставилась ему в глаза:

— Ты знаешь о ее существовании два дня, и ты действительно думаешь, что имеешь право прийти сюда и отдавать приказы? — Ее сине‑зеленые глаза сверкали от возмущения. Подобный взгляд Уэсли видел у медведицы, на которую он наткнулся в лесу. Он знал, что нельзя угрожать медвежатам. И он понимал теперь, что, возможно, торопится и делает неверный шаг. Но разве можно обвинять его за желание сделать что‑то для ребенка, о существовании которого он не подозревал?

— Хорошо. — Уэсли намеренно говорил прохладным тоном, каким пользовался на заседаниях совета директоров. — Давай сначала обсудим именно это…

— Очень великодушно, — сказала она, едва сдерживая ярость, которая волнами прокатывалась по ее телу. — Ты не слушаешь меня, Уэсли. Ты не имеешь права голоса в этом вопросе. Мою дочь зовут Кэролайн Грейстоун, а не Джексон. И я принимаю решения, которые касаются ее будущего.

Уэсли поборол гнев и спросил:

— Ты хочешь, чтобы я сделал анализ ДНК и доказал свое право на мою дочь?

Изабелла пошевелила губами, словно сдерживая резкий ответ. Казалось, она подыскивает нужные слова. Но через несколько секунд она глубоко вздохнула и сказала:

— Нет. Не обязательно.

— Хорошо. — Он вдруг произнес: — Ты указала меня в качестве ее отца в свидетельстве о рождении?

— Конечно. — Она вымыла свою кружку. — Я хочу, чтобы Кэролайн знала, что у нее есть отец.

— Ладно. — Уэсли прислонился к кухонному столу. — Получается, у нас с тобой равные права на нее.

Подумав о Маверике, он сделал мысленную пометку позвонить в Техас и узнать, как проходят поиски загадочного человека. Его серьезно беспо коило то, что он понятия не имел, кто это может быть. Он даже снова подумал, что за всем этим стоит Сесилия и ее подружки, хотя Сесилия все отрицала. Но сейчас он должен думать о другом.

— Почему кому‑то не все равно, есть у тебя ребенок или нет? Почему об этом пишут в Твиттере? — рассерженно спросила Изабелла.

— Если бы я знал, — пробормотал Уэсли и запустил пальцы в волосы. — Но сейчас все гоняются за новостями из жизни знаменитостей. Людям интереснее знать, что на ужин у какой‑нибудь рок‑звезды, чем у конгрессмена.

Изабелла рассмеялась, удивив его:

— А я и не знала.

— Чего ты не знала? — У него екнуло сердце, когда он увидел ее едва заметную усмешку.

— Что ты умеешь язвить.

— Я не язвлю. — Он гордился своим спокойным характером и умением контролировать почти все аспекты своей жизни.

— Язвишь, — сказала она. — Но, к счастью для тебя, ты делаешь это нечасто.

Он нахмурился, и она тихо произнесла:

— Ты получил ответы на свои вопросы, Уэсли. Чего еще ты хочешь?

— Я узнал не все, — уточнил он. — Я уже говорил, чего я хочу. Я не могу просто уйти от собственного ребенка.

— А чего ты ждешь от отцовства?

— Я не знаю, — признался Уэсли. — Я просто знаю, что я должен быть здесь. Я обязан быть частью ее жизни.

Изабелла секунду смотрела ему в глаза, потом кивнула:

— Хорошо. Поживем — увидим. Но ты должен понять, что тебе придется подстраиваться под наш образ жизни, а не наоборот.

Уэсли ненавидел ее решимость. Он ненавидел себя за то, что многое умеет и знает, но не представляет себе, как ему общаться с собственным ребенком. И ему очень не нравилось, что он стоит так близко к Белле. Уловив ванильный аромат ее духов, он захотел ее обнять, а потом расположиться у камина и заняться с ней любовью.

— Если ты с этим не согласен, то тогда тебе придется уйти, Уэсли, — произнесла она, потому что он молчал слишком долго.

Борясь с желанием, Уэсли прищурился и шагнул в ее сторону. Он обрадовался, когда она попятилась и уперлась спиной в столешницу. Опершись руками о холодную гранитную поверхность стола по обе стороны от Изабеллы, Уэсли наклонился, наслаждаясь тем, что держит ее в ловушке.

— Нет. — Он уставился на нее. — Ты не желаешь слушать мои приказы? Ну а я не желаю слушать твои приказы. Я останусь в этом городе до тех пор, пока я этого хочу, и ты ничего с этим не поделаешь.

Она вздохнула. В ее глазах промелькнула злость.

— Ты лгала мне многие годы, Белла. Теперь я знаю правду, и, пока я не добьюсь своего, я от тебя не отстану.

Она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его. Он шагнул назад.

— А чего ты хочешь, Уэсли? — спросила она. — Что ты намерен получить?

— Все, что мне надо.

«Все, что мне надо».

Слова Уэсли эхом отражались в ее голове всю ночь. Уснув, она видела его во сне. Казалось, не было пяти лет разлуки. В душе Изабеллы проснулись все старые чувства, которые она испытывала к Уэсли и от которых отчаянно пыталась избавиться.

У нее было три старших брата, поэтому она привыкла общаться с властными мужчинами и знала, как с ними разговаривать. Изабеллу было нелегко запугать, она не боялась показать характер или постоять за себя. Но она оказалась не готова к желанию, которое снова охватило ее в присутствии Уэсли.