Джосс Вуд - Почти реальные чувства

— Почему ты остановился?

— Потому что занятие любовью с лучшей подругой на террасе зала, где ее ждут сотни гостей, не входило в чертову сделку!

Всего двадцать секунд назад он сжимал губами сосок Кэл, а его пальцы… Так, хватит. Да он же готов был уже задрать ей платье и… Черт, да он же в прямом смысле слова оглох и ослеп от желания…

К Кэл!

К лучшей подруге!

Отстранившись, Куин застегнул брюки, сдернул дурацкую маску и бросил ее под ноги. Слегка прищурившись, он наблюдал, как Кэл в ответ поднимает свою маску, и сразу же разглядел в ее глазах неприкрытый огонь желания.

Чувствуя, как в штанах вновь становится тесно, Куин зажмурился. Он ведь до сих пор ее хочет, хочет довести все… до естественного конца. И, судя по легкой дрожи и тяжелому дыханию, Кэл хочет того же.

Но не станет он прижимать Кэллахан к стене. Хочет, но не станет.

Задыхаясь от неудовлетворенного желания, Куин взъерошил волосы и крепко вцепился в перила, пытаясь хоть немного успокоиться. Собственно говоря, и на террасе-то он оказался лишь потому, что не сумел отыскать Рыжую в зале и решил немного проветриться, отвлекшись на красотку, чтобы не думать все время о том, куда запропастилась фиктивная жена.

Увидев же ритмично покачивающуюся в лунном свете незнакомку, Куин просто решил с ней потанцевать, пытаясь хоть как-то снизить изводившее его последние недели сексуальное напряжение.

А дальше все получилось само собой…

— Ты побрился и подстригся, — шепнула Кэл. — Я тебя не узнала.

Закинув руки за голову, Куин уставился в пространство. Ему совсем не нравилось чувствовать себя сбитым с толку, поэтому он мгновенно перешел в наступление:

— Значит, ты позволяешь себя хватать первому встречному? Да ты хоть понимаешь, насколько это опасно? Да я же мог вообще, кем угодно оказаться! Хищником! Насильником!

Кэл уставилась на него с открытым ртом.

— Ты серьезно? Читаешь мне нотацию? Сейчас?

Куин уже собирался ответить, но тут заметил, что правая грудь Кэл, ее идеальная грудь все еще полностью на виду. Он неопределенно махнул рукой.

— Может, уже прикроешься?

Глянув вниз, Рыжая торопливо поправила платье.

— Ни к чему быть таким подонком.

— Ни к чему быть такой соблазнительной, — огрызнулся Куин, прежде чем успел прикусить язык. Прикрыв глаза, он запрокинул голову и молча взмолился, чтобы к нему вернулись остатки разума. Или молния ударила. Или появилась машина времени, чтобы откатить все на час назад. Или на день. Или на целую жизнь.

Вот только, несмотря ни на что, у него как-то не получалось жалеть о том, что он поцеловал Кэллахан. Потому что этот поцелуй был… великолепен. И что еще хуже, ему хотелось повторения. И продолжения. Черт, похоже, он действительно влип.

— Наверное, нам обоим нужно глубоко вдохнуть и успокоиться. — Покрутив головой, Куин постарался немного расслабить шею, а потом продолжил: — Слушай, Рыжая… — он специально назвал ее детским прозвищем, — ничто не меняет того, что ты — это ты, и все это… неправильно.

Ну не то чтобы вообще неправильно, но в их конкретном случае… Они же лучшие друзья. И он не хочет ее потерять. Потерять то, что у них есть.

— Неправильно?

Чувствуя, что ему не хватает кислорода, Куин пальцем оттянул воротник. Будь на ее месте кто другой, он с легкостью выпутался бы из положения, но перед ним не незнакомка, а женщина, с которой он живет. Женщина, на которой он женат. Пусть их брак и фиктивный, но тем не менее…

— Ну не то чтобы неправильно, но… странно.

— Странно?

Почему она раз за разом бросает ему в лицо его же слова?

Тряхнув головой, Куин взмолился о терпении. Он отчаянно пытался мыслить трезво, но все еще чувствовал на губах сладкий вкус Кэл, а руки хранили ее тепло…

Шагнув вперед, чтобы вновь ее поцеловать, Куин резко замер, закрыл глаза и в очередной раз старательно напомнил себе, что продолжать им не стоит.

Совсем.

Потому что вместо того чтобы заниматься сексом с Рыжей, он с тем же успехом мог бы полить их дружбу напалмом, а потом устроить по ней воздушную бомбардировку.

Лучшая подруга, с которой он живет, да еще и состоит в фиктивном браке. Страшно даже подумать, какие их ждут осложнения.

Необходимо прямо сейчас все исправить. А для этого нужно полностью себя контролировать и сохранять спокойствие. Ну и, разумеется, не распускать руки.

Лучше всего пошутить. Они всегда любили смеяться, а сейчас, как никогда, нужно разрядить обстановку.

Вот только в голову не лезло ничего даже отдаленно смешного, а тишина с каждой секундой становилась все более неловкой. Да еще это напряжение и жар… Кэл же закусила нижнюю губу и завела руки за спину, явно ненамеренно выставив вперед грудь, которой он не отказался бы полюбоваться подольше.

Опять.

Так, ладно, хватит.

— Слушай, я не хочу, чтобы между нами возникла неловкость.

— Думаю, для этого мы слишком далеко зашли.

— Извини. — Лучшего ответа у него не нашлось.

Кэл смерила его пристальным взглядом.

— За что конкретно ты извиняешься?

Куин устало потер лоб.

— Неужели так сложно понять, что я пытаюсь не совершить величайшую в жизни ошибку?

Затаив дыхание, он ждал ответа, а дождавшись, почувствовал себя так, словно его ударили ножом в самое сердце.

— Из всех совершенных тобой ошибок, а надеюсь, ты не станешь отрицать, что совершил их в жизни немало, главной ты считаешь, что едва не занялся со мной любовью? Даже говорить не стану, как мне больно это слышать.

Глядя в спину уходящей Кэл, Куин просто стоял, не в силах подобрать слова, чтобы объяснить, что их дружба была чуть ли не единственной правильной вещью в его жизни. И именно поэтому они и не могут заняться любовью. Потому что он ни за что не променяет самые лучшие и чистые отношения на один короткий оргазм.

Оргазм можно отыскать на каждом углу, а вот человека, что способен тебя понять…

По пути к яхте Кэл старалась сохранять разумное расстояние между собой и упрямо смотрящим только вперед Куином. Покинув бал, они не обменялись ни словом, и с каждой секундой гнетущая тишина становилась все напряженнее и напряженнее. Разумеется, они и раньше ссорились, все друзья порой ссорятся, но на этот раз все было не так просто.

Совсем не просто.

Она сжимала пальцы на его… Кэл устало потерла лицо, больше не боясь растрепать парик или испортить макияж. Она на самом деле запустила руку ему в штаны и…

Она снова вздрогнула, но на этот раз не от унижения, а потому, что хотела вновь к нему прикоснуться. И не только прикоснуться. Она хотела его целовать, ощущать его губы на своей груди, чувствовать, как между ног нарастает восхитительный жар… Хотела, чтобы он завел ее за грань, заполнив собой, растягивая и заставляя кричать от удовольствия…