Джосс Вуд - Почти реальные чувства

Громко выдохнув, Кэл споткнулась, но Куин поймал ее за обнаженный локоть, и она едва не застонала. Остановившись, она уставилась в землю, потому что стоит ему сейчас увидеть ее лицо, и он мгновенно поймет, как сильно она его хочет и готова молить о продолжении.

— Ты в порядке? — тихо спросил Куин.

Кэл кивнула, не в силах думать ни о чем, кроме сжимающих ее локоть пальцах.

— Да.

— Тебе холодно. — Он легонько потер ладонями ее руки, и она едва не замурчала от удовольствия. — Где твоя куртка?

Осталась в машине? Или на балу?

— Э…

Сбросив пиджак, он накинул его ей на плечи, и тогда она, скинув парик, просунула руки в рукава, все еще хранившие тепло его тела, глубоко вдыхая аромат мужского парфюма, смешанный с соленым дуновением ветра, чувствуя, как между ног вновь нарастает томление… Черт, похоже, она действительно влипла.

К реальности ее вернул громкий вздох Куина.

— Пойдем домой, Рыж, сегодня нам выдался чертовски непростой вечер.

Когда они наконец-то оказались на яхте и она скинула пиджак, Куин смерил ее таким взглядом, что Кэл невольно посмотрела вниз, проверяя, не сползло ли платье. К счастью, все было должным образом прикрыто.

— Это все платье. Просто чудо, что я вообще могу связано говорить, — протянул Куин. — Когда гости наконец-то поняли, кто скрывается под этим нарядом, все были поражены.

— Я на это и рассчитывала. — Вытащив из холодильника бутылку воды, она вопросительно протянула ее Куину, и тот кивнул.

— Пояснишь? — спросил он, принимая бутылку и усаживаясь за стол так, что она впервые смогла хорошенько разглядеть гладко выбритое лицо с сильным подбородком и крошечным шрамом на губе. Тем самым шрамом, что остался после того, как она запустила в него металлической рамкой за то, что он расчленил четырех ее любимых кукол.

Прежде чем она вновь с ним заговорила, прошел почти месяц. В семь она была чертовски упряма.

— Кстати, должна заметить, что мне нравится вновь видеть твое лицо. Но легкая щетина тебе идет даже больше.

Именно так всегда и разговаривала его подруга Кэл. Та самая Кэл, которой она теперь отчаянно пыталась быть.

Куин потер гладкий подбородок.

— Спасибо, только почему мне кажется, что ты пытаешься сменить тему?

Кэл вздохнула. А она и забыла, что его не так-то просто сбить с толку.

— Значит, будем обсуждать мое платье?

— А ты бы предпочла поговорить о случившемся на террасе?

— Нет, — поморщилась Кэл. Она очень даже хотела все повторить, но определенно не хотела об этом говорить.

— Тогда платье. Но случившееся рано или поздно все равно придется обсудить.

— Слово «никогда» тебе не знакомо?

Вместо ответа, он лишь пристально на нее посмотрел, и Кэл вздохнула.

— Из тебя никогда не получится страус. А ведь порой нужно просто спрятать голову в песок и подождать.

— Не мой метод. — Куин покачал головой. — Ну так как насчет платья? По-моему, надев его, ты хотела кое-что заявить.

— И что же?

Райан как всегда чертовски умен и проницателен, вот только его всю жизнь сравнивали с братьями-миллиардерами, убеждая, что ему до них далеко. И пусть он и не был гением, но и у него было то, чего никогда не будет у его братьев. Он, как никто, умел читать людей, заглядывая в самую суть.

— Твое платье — это своего рода декларация независимости, призванная объявить, что ты принадлежишь лишь себе самой. Что ты взрослая и ни перед кем не станешь отчитываться и что наконец-то можешь сама за себя решать.

Именно. Платье было молчаливым посланием всем и каждому, что она больше не вежливая тихоня, какой когда-то была. Запоздавший бунт, о котором ни на секунду не пожалела.

Одинокий же танец в свете луны и объятия незнакомца стали закономерным продолжением. Вот только незнакомец оказался совсем не незнакомцем…

Уперев локти в гранитную столешницу, Кэл потерла виски, гадая, почему до сих пор вспоминает губы Куина на своих губах.

— Черт, Кэл, не смотри на меня так, — взмолился он, стискивая пальцы в кулаки. — И без этого тошно.

— Меня никогда к тебе не тянуло. Так почему сейчас начало?

— Давай считать, что все дело в маскараде, на котором всем просто полагается вволю оторваться.

Кэл пристально глянула ему прямо в глаза.

— То есть, если я прямо сейчас подойду к тебе и поцелую, ты меня оттолкнешь, сказав, что притяжение длилось, лишь пока было темно, а на нас были маски?

Несколько секунд Куин молча её разглядывал и уже открыл рот, явно собираясь соврать, но потом ссутулился и закрыл лицо ладонями.

— Мне хотелось бы сказать именно это, но я ни разу в жизни тебе не врал и не собираюсь начинать.

— И?

Куин уставился в потолок.

— Я тебя хочу, но не хочу тебя хотеть. И что нам с этим делать?

Она бы предпочла мгновенно раздеться и устроиться на ближайшей горизонтальной поверхности, чтобы он наконец-то довел ее до оргазма, завершив начатое на террасе… Но вместо этого лишь вздохнула.

Одна безумная ночь, после которой настало бы утро, и они смогли бы спокойно все обсудить, попытавшись понять, откуда взялось это неуместное влечение. А могли бы забыть о прошлом и будущем, наслаждаясь настоящим… Потому что прошлого уже нет, а будущего нет, и все, что у них есть, — лишь настоящее…

Можно начать прямо на столе, неторопливо переместиться в койку, а потом вместе принять душ в огромной душевой, где легко предаться самым изощренным фантазиям, чтобы после немного вздремнуть, набираясь сил для третьего и последующих раундов…

— Думаю, нам стоит отправиться каждому в свою кровать, забыв, что что-то вообще случилось.

Стоило ей осознать смысл сказанного, как Кэл невольно нахмурилась, заподозрив, что ни сегодня, ни в ближайшее время желаемого она не получит. Никаких коек, душа, обнаженки и уж тем более оргазма.

Просто взять и забыть? Он серьезно? Да его же руки побывали у нее между ног!

— Кэл, переспать друг с другом легко, а вот дружить гораздо сложнее. И я не готов выбросить все, что между нами было, ради минутного желания. Нужно остановиться. Мы друзья, и есть черта, за которую не стоит заходить.

Кэл моргнула. Сегодня ей явно не повезет.

— Хорошо?

Нет! Во всем этом и близко нет ничего хорошего!

— Пойдем спать, а утром проснемся и вновь будем друзьями, какими и были все эти двадцать лет.

— Прекрати мне приказывать! Я и с первого раза услышала. Ты меня не хочешь, и мы и дальше будем друзьями.

— Я не говорил, что тебя не хочу! — Вскинув руки, Куин вскочил, но почти сразу же уставился в пол. Как и всегда, когда больше не мог контролировать ни себя, ни происходящее. Вот и замечательно. Потому что она хотела, чтобы он лишился самоконтроля и на деле показал, что тот поцелуй пошатнул не одно лишь ее мироздание.