Кейтлин Крюс - Секретное оружие обольстителя [litres]

Потому что да, во дворце, той самой тюрьме, у нее стала складываться собственная жизнь. Внутри ее росли дети. Она продолжала писать. И у нее был Арес. В некотором роде.

Он научил ее тому, чему невозможно научиться за одну ночь. А если ее отяжелевшее тело и было помехой, он никогда этого не показывал. Более того, придумывал все новые и новые пути исследования друг друга.

Иногда Арес проговаривал все вслух, давая темные восхитительные обещания, которые вскоре исполнял. Каждое обещание.

Иногда, двигаясь внутри ее, он становился молчаливым и невероятно красивым.

Однажды днем, после того как заставил ее закричать от наслаждения, Арес растянулся рядом с ней. Они нежились на смятых простынях, наверху лениво вращался потолочный вентилятор, создавая движение воздуха. Снаружи шумело море. Волны разбивались о скалы.

Арес был горяч и прекрасен, подлинное олицетворение сдержанной силы и мужской красоты. Он лежал рядом с ней, переплетя свои пальцы с ее. Рядом с ним она и себя ощущала красивой. Что бы дальше ни случилось, Пия знала, что навсегда запомнит этот момент.

– Выходи за меня замуж, – предложил он, как обычно.

Он так много раз просил ее выйти за него, что она думала, а не утратило ли силу это предложение. Ну, или почти утратило.

«Передай соль, пожалуйста. Выходи за меня замуж».

Обыденность.

– Ты же знаешь, я не могу, – рассмеялась Пия.

– Я не знаю.

Она вздохнула, пытаясь устроиться удобнее.

– Ты ясно дал понять, что не хочешь ни семьи, ни детей. Беременность явилась сюрпризом для нас обоих, но теперь, я думаю, мы оба свыклись с этой мыслью. Зачем добавлять сюда еще и брак?

– Я помню, как однажды повстречал на балу твоих родителей. Это было, пожалуй, лет десять назад. Такой, знаешь, скучный прием, вокруг сновали дипломаты и карьеристы.

Как всегда, Арес провел рукой по ее животу. Нашел головку одного ребенка и ножки другого. Поздоровался с сыновьями. Пия привыкла к узорам, которые он рисовал на ее коже. Более того, иногда засыпала и просыпалась, когда он напевал ей в живот всякую чепуху.

Она едва осмеливалась признаться самой себе, какие при этом испытывает чувства. Просто ощущала себя пронизанной надеждой, сладким томлением и невероятными эмоциями, от которых рисковала взорваться в любой момент.

– Мои родители вели активную светскую жизнь. – Пия пыталась собраться с мыслями, справиться с чувствами. Шел уже восьмой месяц, близнецы просыпались рано и вели себя невероятно активно. Время, когда она принадлежала самой себе, подходило к концу. Кроме того, близилось к естественному завершению их время с Аресом. Каждый вздох приближал финал.

– Полагаю, твой отец решал там деловые вопросы, – заметил Арес. – Сначала, как водится, скучные светские разговоры, полные самовосхвалений. Потом, естественно, танцы. Ну, ты знаешь, обычные неловкие движения. И вскоре в центре внимания оказывались твои родители. Так и в тот раз, когда я встретил их.

Пия поняла, к чему он клонит, и улыбнулась, удобнее устраиваясь на боку.

– Мои родители любили танцевать.

– Это было сразу видно. Я толком ничего не знал о них. И вдруг увидел, как они танцуют, как смотрят друг на друга.

– Да, будто, кроме них, в зале никого нет, – тихо подсказала Пия.

– Мои родители вообще не танцевали, за исключением случаев, когда это требовалось по протоколу. – Арес приподнялся на локте, глядя на Пию со странным блеском в глазах. – Танцуя, старались вообще не смотреть друг на друга. Я наблюдал за ними на одном балу много лет назад. Похоже, всем в зале было совершенно ясно, как мало они уважают друг друга.

– А это соответствует действительности? – Пия не знала, как тактичнее сформулировать вопрос.

Арес горько усмехнулся:

– Мой отец любил потакать своему темпераменту. Когда он был мной недоволен, швырял вещи в стены. Если бы ты знала, сколько хрустальных графинов он расколотил! – Арес горько улыбнулся. – Я благодарен ему за то, что он вымещал свою ярость на мне, никогда не направляя ее на мать. – Он покачал головой. – Говорят, он хороший король. При этом он был холодным, бесчувственным мужем и ужасным отцом.

– Ты не обязан рассказывать мне об этом.

Глаза Ареса сверкнули.

– Моя мать подарила ему необходимого наследника, обеспечив продолжение рода и королевской династии. Его заботило лишь это. Как только это случилось, он резко охладел к ней, не слишком заботясь о том, что это может ранить ее чувства. Честно говоря, не припомню, чтобы отца когда-либо заботили чьи-либо чувства.

Пия попыталась представить короля Атилии и покойную королеву, стараясь думать о них как о людях, а не как о представителях монаршего клана.

– Твой отец изменял твоей матери?

Арес горько улыбнулся:

– Постоянно. И с большим энтузиазмом. Количество превалировало над качеством, если верить моим источникам информации.

Пия выдохнула и посмотрела на их сплетенные пальцы.

– Мне кажется, мои родители тоже изменяли друг другу. – Прежде она никогда не решалась признавать это вслух. – Да, они безумно и дико любили друг друга. Об этом известно всем. Но причинение боли друг другу, как ни странно, часть подобной любви. Их воссоединения бывали страстными и яркими, поэтому создавалось впечатление, будто они находятся в поиске новых способов расставания.

Арес поднес ее руку к губам. Сердце Пии застучало как молот, бешено и безумно. Как будто они не лежали обнаженными в объятиях друг друга, не провели несколько часов, доводя друг друга до вершин наслаждения.

Его пристальный взгляд был устремлен на нее.

– Я никогда не хотел жениться, потому что видел перед собой плохой образец брака. Мой отец всегда был грубым, а мама – печальной. Я не хотел, чтобы женщину, с которой меня связал бы долг или желание, постигла та же участь.

С этими словами принц убрал волосы с ее лица. Пия отвела взгляд, не желая смотреть ему в глаза. Это слишком уж нараспашку. И очень сложно.

Ее сердце снова учащенно забилось.

– Однако я готов рискнуть, потому что у нас с тобой все может сложиться по-другому. Гораздо лучше, Пия.

Она покачала головой, опасаясь, что если не возьмет себя в руки, то просто расплачется. Она пыталась убедить себя, что он пошутил. А если и не пошутил, то говорит все, что она всегда хотела услышать, желает ее переубедить, хотя на самом деле не верит своим словам.

Только вот беда была в том, что ей хотелось ему верить. И чем больше он говорит, тем больше ей хочется верить.

– Арес… – начала она.

Но он перебил, пристально глядя ей в глаза.

– Пия, у нас с тобой просто волшебный секс. Именно поэтому при первой встрече нас сразу же потянуло друг к другу. Неужели так плохо делить постель официально?