Кенди Шеперд - Романтическое испытание

Она негромко выругалась, и это потрясло Уила больше всего, потому что Джорджия очень редко ругалась.

— Тебе не придется спать со мной в одной кровати, если ты этого не хочешь.

Внезапно перед глазами Уила возник образ обнаженной Джорджии, лежащей в его постели. Она улыбалась дразнящей улыбкой и манила рукой, приглашая присоединиться к ней. Усилием воли он отогнал это видение.

— Конечно, я не хочу! — сверкнув глазами, воскликнула Джорджия. — Ты будешь спать на полу.

— В этом нет необходимости. Я могу поспать на диване. Или, едва мы выключим свет, я могу спуститься в конюшню и занять твое место на подстилке из сена рядом с котом.

— Что?!

Она недоверчиво рассмеялась.

— Знаю, кот будет разочарован, увидев меня, а не тебя. Он терпеть меня не может, а потом уйдет, и мне достанется вся подстилка целиком. Хотя, конечно, спать на соломе не очень удобно — она колется.

— Я серьезно, Уил, — тоном строгой учительницы сказала Джорджия, и он невольно подумал: «Интересно, влюблены ли в нее ученики? Я бы непременно влюбился». — Ты полагаешь, я соглашусь на эти пересмотренные условия нашего договора? Но я бы предпочла спать в отдельной комнате. В конце концов, мы ведь не женаты, а всего лишь помолвлены. Твои родители, наверное, даже одобрят то, что мы ночуем в разных спальнях.

— Вряд ли. У них очень широкие взгляды. Да и все равно ничего не получится, пока папа с мамой не уедут. В доме шесть спален, но не все из них еще меблированы — только моя спальня, комната, которую я переделал под детскую для Нины, и та, где я собирался поселить тебя, но ее заняли мои родители, потому что они всегда в ней спят, когда гостят здесь. Мама сама украсила ее на свой вкус, ведь она по профессии дизайнер интерьеров. Она руководила отделкой всего этого дома. Много лет назад папа, унаследовав ферму и собираясь отремонтировать ее, нанял дизайнера из Мельбурна — мою маму. Они полюбили друг друга и с тех пор больше не расставались.

— Джеки очень талантливая. Мне нравятся ее дизайн‑проекты. А история знакомства твоих родителей очень романтичная. Но я по‑прежнему не хочу делить комнату с тобой. Почему бы тебе не заказать мебель в интернет‑магазине? Ее доставят уже к вечеру. И проблема будет решена.

— Ты всерьез думаешь, что можно успеть сделать это всего за несколько часов?

— Сделай заказ в Интернете и увидишь.

— Нам ведь раньше доводилось спать в одной комнате, Джорджи!

— Тогда все было иначе… — Она кашлянула и посмотрела на Уила, ее щеки покраснели. — Последняя комната, которую мы с тобой делили, была задней частью прицепа для перевозки лошадей, припаркованного рядом с сельскохозяйственной выставкой. Мы оба были одеты в бриджи и сапоги и лежали на сене в спальных мешках.

— Я до сих пор это помню. Мы тогда взяли в аренду тех лошадей, на которых участвовали в соревнованиях. Никогда не забуду аромат, стоявший в нашей импровизированной «спальне»!

Джорджия наморщила нос.

— Запах лошадей еще долго держался в трейлере.

— Но мы хотели, чтобы наши лошади были рядом, и решили, что в трейлере нам будет удобнее, чем в палатке.

Уил все еще помнил и о том, как проснулся тогда раньше Джорджии. Она лежала на спине, закинув руки за голову, натянув спальный мешок до самого подбородка. В трейлере было так холодно, что Джорджия надела на ночь перчатки для верховой езды. Дыхание срывалось с ее губ белым облачком. Свои волнистые волосы Джорджия на ночь распустила, выражение ее лица было спокойным, губы слегка приоткрыты. Она доверяла Уилу и чувствовала себя в полной безопасности.

Его охватило непреодолимое желание коснуться ее лица и поцеловать, о чем он столько раз мечтал. Заметив застрявшую в волосах Джорджии соломинку, Уил осторожно протянул руку, чтобы убрать ее, не разбудив Джорджию. Но она открыла глаза, посмотрела на него долгим взглядом и улыбнулась милой, ленивой улыбкой. Затем Джорджия пробормотала: «Спасибо», — и снова закрыла глаза. Спустя несколько секунд она, похоже, снова уснула. Уил так и не понял, за что Джорджия его поблагодарила: за то, что снял соломинку с ее волос, или за то, что не осложнил их дружбу поцелуем.

После Уил еще долго носил эту соломинку в кармане своей куртки для верховой езды и утратил ее лишь потому, что однажды забыл вынуть перед отправкой куртки в химчистку.

За годы их дружбы было несколько таких моментов — взаимных, невысказанных признаний в том, что между ними может быть что‑то большее, чем дружба…

— Остается надеяться, что на диване тебе будет спать удобнее, чем на полу коневозки, — отрезала Джорджия.

Она повернулась и направилась к дому. Уил поймал ее за руку, притянул к себе и улыбнулся.

— Предлагаю тебе изменить это недовольное выражение лица, если хочешь, чтобы мои родители поверили в нашу помолвку.

Джорджия лишь хмыкнула в ответ.

— Ты ведь можешь выглядеть дружелюбной и даже, рискну сказать, влюбленной?

— Трудно играть влюбленную, учитывая ситуацию, в которую я из‑за тебя попала!

— Может, уместнее будет изобразить страсть?

— Страсть? Единственная страсть, которая мной сейчас владеет, — это злость на тебя, Уил Хадсон! Я пыталась сделать добро тебе и твоей маме, а ты поставил меня в неловкое положение. В условия нашей сделки не входила общая спальня!

— Зато входит условие о необходимости притворяться, что мы без ума друг от друга.

Джорджия прищурилась.

— Ты имеешь в виду прикосновения, объятия и поцелуи?

— Да.

— Только когда рядом твои родители! А наедине мы снова должны возвращаться к нашему статус‑кво.

— К старому доброму правилу: «Никаких прикосновений и объятий»? Даже дружеских?

— Да. — Голос Джорджии дрогнул. — А иначе я не смогу справиться со своей ролью. Прошлой ночью мы оба признались, что использовали этот старый способ защиты. И мне все еще нужна эта защита. То наше объятие показалось мне больше чем дружеским…

— Ты напугана, — медленно произнес Уил.

— Я ведь сказала тебе вчера, что действительно ценю твою дружбу. Мы только что снова обрели друг друга, и я не хочу портить наши отношения. А этот фарс с фиктивной невестой все усложняет.

— Да, ты права.

— Я рада, что мы думаем одинаково.

— А как мы будем вести себя перед моими родителями? Может, продумаем заранее…

Джорджия сморщила лицо, и Уилу показалось, что она вот‑вот заплачет.

— Это безумие, Уил. Притворное обручение. Фиктивная невеста. Планирование поддельных проявлений любви. Мы не похожи на героев романтической комедии. И мы не привыкли кривить душой. — Она осеклась, всхлипнула и закрыла лицо руками. — Я хочу пойти и сказать твоим родителям, что Шарин приняла твою подругу за невесту. Но я тут же вспоминаю о том, какой хрупкой выглядит твоя мама и что ей дает стимул к жизни мысль, что ты нашел свою любовь…