Мейси Ейтс - Запредельный накал страсти

— Габи, — сказал он грубо.

— Ты не можешь меня так называть, — сказала принцесса, стремительно входя в комнату и с шумом закрывая за собой дверь. — Пока не исправишь то, что ты сделал.

— Список моих грехов длинный, Габриэлла. Ты должна конкретизировать.

— Кое‑какие мелочи: ты врал мне и разбил мне сердце. — Она скрестила руки, задрала вверх свой гордый подбородок, а ее маленькое тело вибрировало от ярости. — Я понимаю. Мне потребовалось некоторое время, потому что пришлось копаться в своей собственной боли, чтобы понять тебя, но я это сделала. Ты боишься себя. Боишься чувств. И в этом мы с тобой едины.

Услышав эти слова из уст Габриэллы, Алекс понял, что сложно это отрицать. Он столько раз пытался анализировать свою жизнь, свои поступки, но каждый раз заходил в тупик.

Габриэлла знала его. Он на это надеялся. Она разбиралась в чувствах, в отличие от него.

— Но мы не можем так просто расстаться, — сказала она. — Это того не стоит. Что мы получим в итоге? Годы сожалений о том, что мы не вместе? Вместе мы много можем сделать. Хотя, по всем правилам, нам не нужно быть вместе: Алекс, я принцесса. И я должна выйти замуж за человека благородного происхождения или хотя бы не за беспутного повесу. Ты должен найти женщину с изысканным вкусом, невероятно красивую и опытную. Но это не то, чего мы хотим на самом деле. Мы хотим друг друга. Потому что ты моя настоящая любовь, Алекс. Другая половина моего амулета. Единственный мужчина, и я никогда тебя не забуду. В моей душе была пропасть, с рождения, и я об этом не знала, пока тебя не встретила. Теперь я чувствую себя цельной и наполненной, в моей жизни появился смысл.

Ее слова эхом звучали в сознании Алекса: он прекрасно понимал принцессу. И полностью был с ней согласен.

— Но ведь нам будет трудно. — Он сглотнул. — Как мы можем просто забыть все то, от чего бежали долгие годы?

— У нас просто нет выбора. Или мы забываем обо всех своих страхах, или мы любим друг друга, Алекс. И мне хотелось бы быстрее забыть свою боль. Забыть свой страх. Единственное, о чем я хочу думать, единственное, что доставляет мне радость, — это любовь к тебе, мой дорогой.

Его грудь расширилась, дыхание выровнялось.

— Не думаю, что любить — это просто, Габриэлла.

— Может быть, и нет. Может быть, я живу в фантазиях. Но… О, Алекс, как я хотела бы жить в этих фантазиях с тобой. Я знаю, ты думаешь, что я молодая и глупая…

— Нет, — сказал он. — Я не думаю, что ты глупая. Я восхищаюсь тобой: несмотря на все то, что случилось в твоей жизни, ты выросла прекрасной, мудрой и доброй девушкой. Я думаю, что ты подарок, которого твои родители не заслуживают, не ценят. Я думаю, что ты подарок, которого я не заслуживаю.

— Но что толку в подарке, который никто не хочет брать?

Алекс почувствовал, что задыхается.

— Я хочу тебя. Хочу. Но… я… на тысячу лет старше тебя. Я битый жизнью старый холостяк. Не лучше ли тебе быть с другим человеком?

— Нет, — сказала Габриэлла просто и без колебаний. — Ни один человек не заставит меня выйти за пределы библиотеки. Мне нравились мелочи. Спокойные дела. Но то, что я чувствую к тебе… буря, ураган сумасшедших эмоций. Я была настолько поймана врасплох тем, что повеса может увлечься тихоней, и до сих пор не перестаю удивляться тому, как ты сумел заставить меня пойти на это грандиозное приключение. Алекс, тот факт, что я хочу тебя, — чудо само по себе. Я не уверена, что ты ценишь это.

Он невесело рассмеялся.

— Поверь мне, я ценю.

— Ну, так и я ценю тебя. Я люблю тебя. И прости, что между нами все так сложно. Прости за то, что появилась в твоей жизни. Но моя любовь к тебе — самая удивительная, прекрасная вещь на свете. Строить реальные отношения гораздо лучше, чем прятаться. Пожалуйста, пойдем со мной. Прочь от вины. Потому что я знаю, что ты все равно чувствуешь себя виноватым, но ты никак не можешь простить себя, того маленького мальчика, который растерялся и отступился. Ты должен простить себя.

Он медленно кивнул:

— Я должен. Ты права, тогда я был мальчиком. Но теперь я взрослый человек. Я прятался. И все это нужно забыть, Габриэлла. Ты права. Я был настолько уверен, что все воспринимают меня монстром, страшным и мрачным типом. Эта маска была лучшим, что у меня было. Она держала всех на расстоянии. Но… я не хочу этого больше. Я думал, что одиночество сделало меня сильным. Я убедил себя, что живу иначе, чем жили мои родители, — более правильно и мудро. Отказываясь от безрассудного поведения, охраняя себя от лишних тревог и волнений. Но я боялся совсем не за других. Я боялся за себя. И ты права. Жизнь без тебя будет совершенно невыносимой.

Он сделал шаг к ней, обхватив ее голову и глядя в ее темные глаза, произнес:

— Если ты будешь со мной после всего, что я сказал и сделал, то я был бы счастлив, если бы ты… Полагаю, я могу попросить тебя выйти за меня замуж?

— Нет, — сказала она, и его сердце замерло. — Не можешь. Потому что ты не сказал, что любишь меня.

— Я думал, это и так понятно.

— Не совсем. Я люблю искусство, я люблю поэзию, мне нравятся книги. Мне нравится красота, которую я вижу перед собой.

На губах у него застыла кривая улыбка.

— Моего лица недостаточно?

— Сначала было достаточно. Но теперь мне нужны подтверждения.

— Я люблю тебя, красивая Габи.

— Правда? — спросила она. Слезы наполнили ее глаза. Счастливые слезы. У него закололо в груди. — Несмотря на то, что я не скучная?

— Особенно потому, что ты не скучная. Потому что ты умница. Потому что ты учишь меня разным вещам — учишь узнавать мир и понимать себя. Я хочу провести остаток моей жизни в твоих объятиях, хочу касаться тебя, быть с тобой. Я хочу, чтобы твои губы были последними, что я целовал. И я хочу быть единственным, кто владеет твоим сердцем. И в случае, если ты пропустила это в первый раз, я люблю тебя.

Принцесса улыбнулась мечтательной улыбкой. Алекс был счастлив, что эта улыбка предназначалась именно ему.

— Это лучше.

— Теперь я могу сделать тебе предложение?

— Ты действительно хочешь жениться на мне, Алекс?

— Да. Потому что ты заслуживаешь настоящего счастья, а я готов тебе его дать. И… я все еще чувствую, что есть вещи внутри меня, которые я должен проработать. Боюсь, тебе со мной придется непросто.

— Ничего, я справлюсь. Но потом будут и другие времена, когда тебе придется мне помогать. Мы единое целое, не забывай об этом. Навсегда. Когда тебе понадобится помощь, Алекс, я буду рядом, — сказала она, сделав шаг вперед и положив ладонь ему на щеку. — И я знаю, что ты тоже никогда меня не оставишь. Вот что такое любовь. Это поддержка и взаимовыручка.

— Если я дрогну, Габриэлла, — сказал он, взяв ее за подбородок большим и указательным пальцами, — обещай мне, что ты вернешь меня на путь истинный.